«Если», 2011 № 06 - Журнал «Если»

Благодаря читательскому отношению к подобным проектам коммерческий потенциал ранее никому не интересного эксперимента подскочил на высоту Эльбруса, и отказаться штурмовать его в наше время означает прослыть по меньшей мере чудаком, держащимся за прошлое в тот момент, когда следует двигаться в будущее. Читатель голосует рублем, издатель готов идти на риски, которые всего лишь пару лет назад он счел бы неоправданными, невыгодными и, собственно говоря, никому не интересными.

Если честно, при всем моем отрицательном отношении к сдаче вселенных в аренду я не вижу в этом ничего катастрофичного для фантастической литературы. Подобные стандарты коммерческих отношений между автором, издательством и читателем на Западе практикуются с давних пор, и никто не говорит о кончине литературы или писательского ремесла. Это определенный сегмент, отдельная ячейка, ориентированная на тех, кто любит оригинальные произведения топовых писателей и готов почитать еще хоть что-то из любимого мира. Проекты развиваются, идут дальше, а к чему это все приведет — покажет время. Пока же авторы и издательства могут только надеяться, что подобное развитие фантастической литературы в России и спустя несколько лет будет интересно читателю.

Алексей ПЕХОВ

Конкурс «Роскон-грелка»

В прошлом номере мы опубликовали репортаж об очередном «Росконе». В рамках конвента по традиции состоялся конкурс «Роскон-Грелка» — на тему «Антисталкер». Из 10 лидеров редакция отобрала рассказ, занявший второе места Представляем его соавторов.

Витер Дмитрий Александрович родился в 1975 году в г. Монино Московской области. Закончил мехмат МГУ им. М.В.Ломоносова (кафедра математической логики). Кандидат физико-математических наук. Работает ведущим менеджером крупной международной компании, ведет бизнес-тренинги. Живет в Москве, женат, воспитывает дочь.

Его стихи опубликованы в ряде сборников поэзии, рассказы — в журналах «Юный техник» (2009) и «Меридиан» (2011). В 2009 году победил на конкурсе короткого фантастического рассказа на сайте lmhonet.ru.

Семенякин Владимир Сергеевич родился в Запорожье (Украина) в 1990 году. Много переезжал, жил в Кривом Роге, Киеве, Днепропетровске и Москве. Учится на пятом курсе Киевского политехнического института. Рассказы опубликованы в областном литературном альманахе «Сборы наших душ», журналах «Полдень XXI век», «Знание — сила», «Фантастика», «Реальность фантастики» и «Радуга».

Дмитрий Витер, Владимир Семенякин

Салли и Сальвадор

— Эй, Салли! Во имя всех святых, где тебя носит?

Салли предпочел промолчать. Во-первых, он старался как можно меньше говорить вслух, а во-вторых, когда сеньор Эстебан злился, перечить ему вовсе не стоило.

— Немедленно хватай свою швабру и дуй на второй этаж. Святая Мария, эти туристы просто варвары! Разлили какую-то дрянь возле самой «Атомной Леды»! Знаешь, где это?

Салли молча отвернулся и направился в галерею, но не бегом, а медленно, подволакивая правую ногу, не обращая внимания на то, как сеньор Эстебан клянет его вдогонку за неповоротливость. Необходимости в ругательствах не было — может, Салли и не являлся самым быстрым уборщиком в мире, но уж точно был одним из самых исполнительных и аккуратных.

Взяв по дороге швабру в подсобке, Салли поднялся на второй этаж. План зала ему не требовался: «Атомную Леду» он нашел бы с закрытыми глазами, как и любую другую картину в театре-музее Сальвадора Дали в Фигересе.

Посетителям строго запрещалось проносить с собой еду и напитки, но кто-то, видимо, наплевал на правила. Взглянув на грязный пол, Салли вздохнул. Туристы и экскурсовод старательно обходили темную лужу, но следы успели распространиться вокруг, пачкая паркет грязными дорожками.

— Вы, конечно, узнали женщину на этой картине — Гала, муза и вдохновительница Сальвадора Дали. Пропорции тела безупречны, как у античных статуй, а лицо одновременно буднично и божественно. Хотя она на одиннадцать лет старше Дали…

— На десять лет, — машинально поправил Салли шепотом, выжимая тряпку в ведро.

— Художник не уставал воплощать ее образ на своих самых знаменитых полотнах! Обратите внимание, как гармонично расположены предметы на картине: чтобы соблюсти идеальные пропорции, Дали обратился к венгерскому математику Матиле Гике…

— К румынскому… — пробормотал Салли чуть громче. Туристы начали посматривать на него, впервые заметив скособоченного человека в серой униформе.

Экскурсовод запнулся, метнул в уборщика испепеляющий взгляд, но, не сказав ничего в его адрес, продолжил:

— Посмотрите, сколько труда вложил Дали в эту картину! Как филигранно изображен лебедь, голову которого ласкает Гала…

— Она не трогает лебедя…

Салли не смог удержаться от этой ремарки. Пятно на полу уже исчезло, и нужно было как можно скорее уйти отсюда, но его последнюю фразу услышали, кажется, все. Какой-то турист хихикнул.

— Кто это у нас тут? — экскурсовод лучезарно улыбался, но в голосе его звучал металл. — Вы, кажется, хотели поправить меня, коллега?

Недвусмысленное ударение на последнем слове заставило Салли вжать голову в плечи. Лицо залила краска, но он все-таки сказал:

— «Атомная Леда» написана по принципу «неприкосновения». Ни один предмет не касается другого. Как частицы в атоме: Всё висит в пространстве. Даже море.

Слова давались ему с трудом: правая половина рта почти не двигалась, и речь смазывалась, словно говорил пьяный. У картины воцарилась тишина, нарушаемая приглушенным шепотом и шарканьем ног в других залах.

— Смотрите, и правда! — Девушка, стоявшая к картине ближе всех, показала на нее рукой. — Лебедь находится за Галой, но из-за положения ее кисти кажется, что они соприкасаются!

Туристы завертели головами, посматривая то на картину, то на уборщика, то на экскурсовода.

— Какая похвальная наблюдательность! Это как раз то, что я собирался сказать! Как видите, дорогие друзья, высокое искусство одухотворяет самых… — экскурсовод запнулся, — разных людей. Поблагодарим… как тебя зовут, сынок? — он хищно прищурился, разглядывая табличку с именем. — Поблагодарим Салли, которому стоит вернуться к своей работе, а нам — к своей.

Стиснув зубы, экскурсовод быстро проследовал в другой зал. Туристы засеменили за ним. Салли поднял ведро с водой и направился в подсобку.

— Стойте! — Девушка, поддержавшая его, оторвалась от группы. — Откуда вы это знали? Про неприкосновение?

Салли пожал плечами. Какое ей дело до того, что эта работа — его последний шанс остаться в мире, который он любил больше всего на свете.