Корона для миледи - Патриция Брейсвелл

Эмма продолжала ему сопротивляться, даже более остервенело, чем прежде, но он оттащил ее от скалистого края и, невзирая на ее непрекращающуюся борьбу, наконец схватил за обе руки и встряхнул так, что застучали зубы.

— Хватит! — крикнул он на нее.

Он тряхнул ее еще раз, и ей пришлось прекратить упираться, так как ее одолевали слабость и головокружение от бессильной ярости. Она заглянула ему в лицо, в его темные глаза, в которых увидела не презрение, как она ожидала, а сочувствие.

— Вы проиграли этот бой, леди, — сказал он. — Вам не удастся сбежать. Это была смелая попытка, но все уже кончено.

Любые надежды, которые теплились в ее сердце, испарились, когда появились Свен с Хальфданом. Быстро спешившись, Свен шагнул к ней с каменным лицом. Интуитивно она почувствовала, что он сейчас ее ударит, и она не желала снова испытать на себе силу его ярости.

Когда он поднял руку, она разразилась проклятиями по-датски, подкрепив их угрозой:

— Если вы меня ударите, — сказала она, — тогда в следующий раз, когда у меня в руках будет нож, я перережу вам горло.

Свен опустил руку и, взглянув на нее с удивлением, ухмыльнулся своему сыну:

— Всесильные боги! Она ругается, как девка из борделя в Хедебю[15].

Когда он вновь обернулся к Эмме, его улыбка увяла.

— Я был дураком, забыв о вашем происхождении, миледи. Я больше не подниму на вас руку, но я также позабочусь, чтобы ничего острее вашего языка у вас не появилось. Позвольте мне, — произнес он с нарочитым поклоном, — помочь вам сесть в седло.

Ей не хотелось, чтобы он к ней прикасался, но, избежав удара, она решила больше не искушать судьбу. Она ласково заговорила с Энжи, дрожащей от напряжения после их безрезультатной попытки обрести свободу. Их путешествие продолжилось тем же порядком, что и прежде, только теперь Эмму объяло беспросветное отчаяние.

Они перешли реку Оттер вброд возле еще одной обезлюдевшей деревни, затем продолжили путь по дороге, ведущей вдоль восточного берега реки. Дорога постепенно шла в гору, и вскоре они уже ехали по вершине холма. Эмма устремила взгляд на юг и увидела, что гребень холма заворачивает в сторону запада, словно согнутый палец. Внизу, подобно кусочкам разбитого зеркала, в свете угасающего дня сверкала дельта Оттера, но ее красота не произвела на Эмму никакого впечатления. Сейчас она была слепа ко всему, кроме осознания того, что ее прежняя жизнь подходит к концу.

Они приехали к морю. Был слышен шум накатывающих на берег волн, в воздухе ощущался запах соли. Эмма знала, что где-то поблизости расположены солеварни — крошечные лачуги, где морскую воду вываривают, чтобы получить драгоценные белые кристаллы. На складе под Эксетерской крепостью много такой соли, ссыпанной в огромные бочки. Правда, подумала она, возможно, их уже перевезли на корабли-драконы Вилобородого. Так или иначе, солевары наверняка разбежались по укрытиям, как только загорелись сигнальные костры. Сейчас на берегу не окажется никого, кто мог бы прийти на помощь плененной королеве.

В ясном вечернем небе только над берегом висела угрожающая полоса туч. Над головой сияла почти полная луна, и время было уже позднее. Наступил конец этого дня, конец суши и пока что конец их путешествия, что едва ли могло радовать Эмму. В самом деле ей хотелось бы просто продолжать ехать до тех пор, пока и она, и Энжи не свалились бы от изнеможения. Но вместо этого ее сейчас заставят спешиться и ожидать участи, уготовленной ей захватчиками.

Они ехали дальше, и, когда их взорам открылось море, она стала вглядываться в водную гладь в поисках корабля, но так ничего и не обнаружила. Наверное, святая Дева Мария услышала ее молитвы, и корабль не пришел.

Викинг-охранник уже спешился, и теперь он подходил к высокому холмику, который оказался накрытой кожами кучей дров и хвороста, готовой к поджогу. С помощью кремня и куска железа он вскоре высек искру, и пламя костра взметнулось в вечернее небо.

— Отведи леди вниз, на берег, — приказал Свен сыну. — Если рядом с ней будут лошади, ей может снова взбрести в голову попытаться сбежать.

Парень повел ее по узкой, круто понижающейся тропке, ведущей на берег.

Эмма мельком взглянула назад, где викинг-охранник снимал с лошадей сбрую. Ее они заберут с собой на корабль. За уздечки с серебряными кольцами и ремнями тисненой кожи дали бы хорошую цену на рынке в Руане. Нет сомнений, Свен жалел, что не может забрать с собой также и ее кобылу. Энжи трясла головой и ржала вслед уходящей Эмме, но юноша тянул ее за руку вперед, и ей пришлось отвернуться, чтобы смотреть себе под ноги.

На берегу она забилась в расщелину в скале, чтобы укрыться от пронизывающего ветра, который дул с суши в сторону моря. Но все равно ей было холодно, она была истощена и пала духом. Она угрюмо глядела на темные волны, и через некоторое время там появилась светящаяся точка. Ее слабая надежда на то, что корабль за ними не придет, погасла, как огонек на ветру.

Этельстан вел свой отряд по западному берегу Оттера, когда на вдающемся в русло реки мысе вспыхнул сигнальный костер. Вскоре после этого он увидел ответный огонек в море, мигнувший и скрывшийся за поднявшимися волнами. Там был корабль-дракон, медленно идущий к берегу.

Значит, они приехали туда, куда надо. Где-то с другой стороны мутной дельты Эмму в плену держал Свен. Он не отдаст ее без боя.

Этельстан остановил своих подчиненных.

— Не забывайте, Вилобородый для нас более ценен живым, а не мертвым, — обратился к ним Этельстан. — Нам нужен он, и нам нужна королева, оба в целости и сохранности. Со Свеном не меньше двух человек, возможно, больше. Чтобы управиться без потерь, нам следует действовать быстро, ибо, если мы задержимся на берегу до того, как к нему подойдет корабль, мы покойники.

— Всем все понятно? Мне нужен Свен живым, — повторил Этельстан.

Трое воинов недовольно пробурчали о своем согласии. Они проехали верхом много миль, задыхаясь от едкого дыма горящего Эксетера, и Этельстан понимал, что его приказ брать Свена живым вызвал у них раздражение. Но Свен — ценный трофей, за него можно будет купить для Англии мир на последующие десятилетия. Само собой разумеется, это при условии их победы в предстоящей схватке.

Сжав щит и выхватив меч из ножен, Этельстан послал коня вперед, наискосок через грязное мелководье дельты. Впереди виднелся широкий берег Ла-Манша, где на круглых гладких камнях сиял лунный свет. Когда они ступили на гальку, шум конских копыт, вероятно, встревожил викингов, так как, проехав дальше, Этельстан увидел двух человек с мечами, обращенными ему навстречу. Еще две фигуры удалялись от них вдоль берега, медленно и прерывисто, поскольку одна из них — очевидно, это была Эмма, — явно сопротивлялась. «Молодец, — подумал он, — не уступай ему без боя ни одного шага вперед».