Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру (СИ) - Давыдов Игорь

Забыты на полке,

Пылятся без толку

Старинные книги мои.

Давно уж, наверно,

Хрустальная сфера

Без дела в чулане стоит.

Я словно отшельник,

Один совершенно,

В толпе, как в космической мгле,—

Я просто волшебник,

Последний волшебник

На этой земле.

Умею я просто

Хватать с неба звёзды

И диких зверей укрощать,

Смирять ураганы

И злых хулиганов

В хороших людей превращать.

Хоть шарик воздушный,

Хоть верную дружбу

Я сделаю из ничего.

Но людям не нужно,

Нисколько не нужно

Моё волшебство.

Успокаивающий мотив песни благотворно действовал на Ростинку. Дарк специально нянчился с ней сейчас, как с маленькой хрупенькой девочкой. Ведь это вынуждало экскарфагенянина действовать в рамках архетипа, сильно отличного от привычного ему архетипа карфагенского нагибатора-полководца. Нагибаторы-полководцы не сидят на коленках у крутых главных героев. Нагибаторы-полководцы не показывают слабость и не принимают утешений. Они брутально бухают и сурово пырят вдаль.

Иной архетип. Иная персона. И при этом обращение к коллективному бессознательному, в котором зашиты поведенческие реакции маленьких очкастых хрупеньких рыжуль. Это позволит быстрее перекроить эго и, как следствие, личное бессознательное.

Это лишит проклятие души привычной ему среды. Кошмары уйдут. А на подкорке у Ростинки сохранится максима: “я жива лишь потому, что не действую, как Ганя-Говнюк, а придерживаюсь линии поведения Няши-Ростяши.”

Глобально она не растеряет своей крутизны, но окажется куда как более привязана к Дарк…

А вот к последующему развитию событий молодой человек оказался не готов. Никак не ожидал он, что когда песня подойдёт к концу и он наклонится, чтобы поцеловать аккуратно рыжую макушку малышки, Ростинка вдруг извернётся и подастся навстречу.

И вот, в какой-то момент Даркен обнаружил себя целующимся с этой маленькой рыжей гадиной. В смысле, она как раз целовалась, а вот “номер один” просто молча фаломорфировал, пытаясь осознать, в какой момент они вообще к этому пришли.

Почему-то ему казалось, что его собеседница осознаёт себя, как мужчина, а потому таких порывов испытывать не может.

Это… Ганнибал в прошлой жизни был любителем мускулистых мальчиков или на него так детство и юность в женском теле повлияли?

Наконец молодой человек аккуратно отстранился, поспешно приложив палец к губам Ростинки.

— Тс-с-с… я люблю другую.

Это были самые адекватные слова, какие Даркен только мог выдавить из себя в подобной ситуации. У него самого в голове сейчас вертелись афоризмы про отвергнутых женщин, а также шутка в стиле “если он миленький, то какая разница”. Кстати, вообще не имеющая отношения к ситуации, учитывая, что Ростинка даже трапом не была.

Ну… в меметичном значении этого слова, конечно же.

Но “номер один” всё ещё ощущал себя в ловушке.

Совсем без спросу ручка огневласой легла туда, где ей находиться не положено:

— Знаешь, мы сейчас находимся в ситуации, когда твои уста говорят “нет”, а вот тело шепчет… — она задумалась. — Нет, оно кричит “да”.

— Знаешь, если бы я всегда слушал, что там говорит моё тело, я бы по утрам не зарядочку делал, а валялся бы тюленем на кровати.

— Аргумент. Но мне тоже есть, что возразить: не ты ли обзаводишься разом женой и любовницей, а, принципиальный ты наш?

— Это другое.

— Ну да, ну да, — хихикнула та. — Одно для тела, другое — для дела.

— Не “для тела”, а “для души”.

— А что если я скажу, что это обеспечит мою лояльность?

— Я тебе отвечу, что ты пьяна.

— Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

С этими словами Ростинка зажмурилась и высунула язык. Далеко. Он же у неё модифицированный. Этот самый язык скользнул чуть ниже уха Даркена, за спину. Тот успел уклониться. Скорей инстикнтивно, чем сознательно.

Сумев избежать языкового захвата, молодой человек прижал два пальца к шее огневласой самоучки.

— Ща вытрезвлю. Хочешь?

Та медленно втянула язык обратно в рот, а затем насупилась.

— Мерзкий ты. И глупый.

— Ага. Дебил. Высшей пробы. Ну так что? Готова сблевануть немного?

— Я не для того напивалась, чтобы потом на рвоту переводить, — она вздохнула. — Кроме того, потом голова гудит, как не своя.

— Ну, в каком-то смысле, она и правда не своя, — Даркен решил воспользоваться моментом и перевести разговор в более рабочее русло. Ну и заодно снять Ростинку с колен. — Тебе не приходилось задумываться, что на деле твои стремления изрядно подкорректированы Слунце?

Малышка поправила очки, а затем приложила палец к нижней губе и немного оттянула её вниз. Выходило скорей эротично, чем карикатурно. А мысли об эротичности этой бестии “номеру один” сейчас были ни к чему. Он поспешил перевести взгляд на монитор, на котором отображалась страничка какого-то музыкального сайта.

Ответ Ростинки оказался довольно ожидаемым:

— Не знаю… все мысли выглядят моими. Нигде в логической цепочке нет чужеродного элемента. Вот я хочу стать богом. Вот я пробую свои силы против Лешей. Вот я огребаю. Вот я теряю неслабую часть своей нежно пестуемой армии. Вот я заручаюсь союзниками. Вот я вновь предпринимаю попытку одолеть Глашек. С новыми силами. Предвидя возможные проблемы…

— Стоп! — поднял руку молодой человек. — Ты упустила то самое звено.

— Ась? — не поняла Ростинка.

— Ну, помимо того, что тебе требовалось сейчас заменить “я” на “он”, чтобы дистанцироваться от старого Ганнибала, в твоей речи есть ещё один косяк: с чего ты взяла, что карфагенянин решил вновь разбиться о Лешую сам?

— Потому что именно что “вновь”, — напомнила девочка. Она многозначительно постучала себя пальцем по виску. — Или ты хочешь сказать, что первый раз тоже был не его идеей.

— Первый — его. А второй — навязанным извне дублем. Я не поверю, что мудрый полководец не сделал выводов из первого поражения…

Ростинка выдала своеобразное выражение лица: разом снисходительно улыбнулась и поморщилась.

— Пытаешься дистанцировать меня за счёт уничижения Ганнибала. Мило, но не работает. Он сделал выводы. Во второй раз он был эффективней…

— Но недостаточно! И он не мог не знать, что будет эффективен недостаточно!

— Поэтому он предусмотрел пути для избавления от проклятия Лешей…

— Которые вели его прямо в лапки Слунце! — Дарк резко обернулся, скалясь во все зубы. — Каково, а? Путь отхода, который прямо толкает его целиком и полностью отдаться мозгоправу? И он даже выдумал себе, что избавится от её власти, став богом! Но вот с чего он взял?

— А разве принцесса своей фейской магией сможет контролировать бога?

— Принцесса своей “фейской” магией сегодня ночью заставила Перловку ретироваться. Не удивлюсь, если она уже давно подправляет её решения: скажем, заставляя выбирать методы более эффектные, чем эффективные, или побуждая приурочивать ключевые события её борьбы к конкретным датам.

Ростинка медленно опустила взгляд. До неё доходило.

— Курва! Но… как?

— Чпу-у-уньк! — “номер один” не удержался от того, чтобы стукнуть подушевчкой пальца девочку по носику. — Сам ломал голову. Гало упоминал, что Слунце использовала волосы Перловки, чтобы иметь связь с её душой. Броня же в прошлый раз съела всё твоё тело без остатка, но… возможно хватило того, что ты выдернула у себя из головы расчёской, оставшейся дома.

— Да я не об этом. Решение вновь атаковать чувствуется таким… моим…

— Скорее всего, потому что оно частично и есть твоё. Иное бы не прижилось. Только то, которое ты сама посчитала бы разумным. В этом и есть ограничение. И в этом же главная сила. Внедрение переживает лишь мысль, которую ты сама могла бы подумать. А какие альтернативы рассматривал Ганнибал?

— Бегство в другую страну. В ЕССР. Из того, что мы с ним успели узнать, кому-то, вроде него, там было бы проще влезть в социальный лифт, выпихнув всех конкурентов. Партийная деятельность нам была бы по зубам.