Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру (СИ) - Давыдов Игорь

Ростинка и Илега. Вот уж кого “номер один” не ожидал обнаружить бухающими вместе. Вроде как история взаимоотношений этих двоих не предполагала дружеских посиделок за бутылкой красного ультрасладкого. Однако же реальность решила, что пришло время удивлять, а потому оглоушила столь внезапным и необычным зрелищем.

На вопрос Даркена ответ дала Илега. Она тотчас же подняла бокал, да так резко, что часть алой жидкости из него выплеснулась на стол, одеяния девушек и валяющиеся то здесь, то там детальки от всевозможных механизмов.

Некоторые из деталек, кстати, были сложены весьма специфическим образом, позволяющим предположить, что эта парочка, помимо всего прочего, нашла время для игры в городки.

— Внышко тянем! А на что это ещё пхоже, панмлой?

Даркен сложил руки на груди и привалился спиной на дверной косяк.

— А чего не спим?

Илега тотчас же состроила возмущённую мордашку.

— А того, панмлой, шта наши с Тинкой отншения не достигли той стадии, когда нам обеим мгло бэ хтеться перспать.

Огневласая фем-версия карфагенянина беспечно пожала плечами.

— Ну-у-у-у… как сказать? Вообще, я не то, чтобы против. Даже несмотря на то, что эта русая курва, заявившись сюда, первым делом начала мне угрожать.

Ганя задумалась.

— Даже благодаря тому, что эта русая курва, заявившись сюда, первым делом начала мне угрожать. Мне нравятся слечны с характером. Люблю их подчинять.

Илега сложила пальцы в кулачок и сунула его под нос Ростинке. Надо сказать, что остренькие костяшки тут обещали удары если не мощные, то точно болезненные и чувствительные.

— Яте падчиню! Ты вообще в курсе, кто за мной стоит? Мой будщий муж в битву богинь прынцесску с её lesisкой втащил! Моя elsis — ваабще Лешая! А моя lesis может убивать людей, просто громко крикнув слово “курва”.

Ростинка ничуть не смутилась. Она просто взяла и чмокнула кулачок Илеги. Та в свою очередь тут же отдёрнула руку и начала трясти кистью, точно бы хотела избавиться от тени касания губ карфагенянки.

Дарк закатил глаза.

— Под “спать” я подразумевал объятия Гатеи, а не эти ваши ножнички или как вы там это делать собирались?

— Никак! — возмутилась Илега.

— Ножнички? Звучит прикольно, — выдала Ростинка широкую лыбу. — Но вообще, я могу себе мужские гениталии нарастить. Любой формы и размеров, дорогуша.

Молодой человек прикрыл лицо рукой.

Подумать только… эти двое. И обе пьяны. При этом вытрезвлять Илегу силой — неуважение к Гало. А вытрезвлять Фемганьку — гадить в тапку собственной же идее вытянуть из рыжули немного ценной информации, которую та под алкоголем будет прятать явно хуже, чем по трезвой лавочке.

Ладно, как будто бы Дарку впервой с пьяными женщинами общаться?

Он подошёл к камеристке Брони и мягко, ласково погладил ту по волосам.

— Умничка ты наша. Что мне сказать твоему Пуфе, если он спросит меня, отчего ты не выспалась перед свадьбой?

Упоминание “Пуфи” тотчас же сделало Илегу мягкой и кроткой. Она спрятала головку в плечики и надулась.

— Не мгла я спать… и чичас не могу… Броня…

Даркен уверенно прижал моську девушки к своему животу, позволяя той выплакать внезапно потребовавшие выхода слёзы.

— Всё с Броней в поря-я-я-ядке, — протянул молодой человек. — Она крепче всех нас. Даже её имя звучит, как стальная пластина! Вот ты сейчас тут винишко пьянствуешь, а твоя госпожа уже дрыхнет.

— Д… дрыхнет?

Илега всегда быстро “переключалась”. Вот и сейчас: слёзки высохли, а широко раскрытые чуть раскосые васильковые глаза смотрят на Даркена снизу вверх с надеждой.

— Ну, конечно же! У неё же тоже сегодня свадьба. Перебесилась немножко и отсыпается. Тебе бы, кстати, тоже не повредило: представь, завтра подойдёшь к алтарю, а на тебе лица нет. Думаешь Пуфя не расстроится?

— Стмулятрв приму, — лениво ответила девушка. — А потом меня всё равно во врымя рытуала убвать будут. Оживят и всё будет зшбись.

— Да не будет, — фыркнул Дарк. — Тебе что, мама не рассказывала?

— Ты что, глупый? — буркнула Илега. — Онажпростолюдынка. У нас удар идёт деревянным кинжалом. Без настоящего умерщвления.

— А, да, точно, — хлопнул себя по лбу молодой человек. — Просто на всех свадьбах, где я бывал, убивали по-настоящему. Даже на свадьбах простолюдинов. Но там деньги всегда имелись на нормальный ритуал.

Он мотнул головой.

— В общем, я тебе так скажу: сразу после оживления ощущения те ещё. Душа же от тела отслаивается. Кстати, при недосыпе — тоже. Поэтому, это, давай спать иди.

— А… Пуфя приехал? — с надеждой в глазах посмотрела девушка на некромага.

— Так ведь по традиции… — Даркен заглянул в эти блестящие мутные пьяные глаза, а затем тяжело вздохнул. — Да, ладно. Когда тебя эти традиции останавливали? Приехал он.

Илега тотчас же заколотила “номера один” кулачками по груди, требуя её отпустить. Не то, чтобы тот прямо держал-держал её, но рук убрать вовремя не успел.

Девушка мотнула головой, выпрямилась — при этом качнувшись настолько опасно, что Дарк даже подорвался перехватить её в случае, если она упадёт, — да почапала гордо в сторону выхода, то и дело наступая босой ножкой на разбросанный по мастерской мусор и матерясь на неаккуратность пана Маллоя, который, кстати, конкретно к этому бардаку был непричастен. Уже покинув помещение, она тотчас же перехватила ближайшую горничную и выдала ей указявку:

— Традиции требыют, штоб жених не видел нвесту в день свадьбы и нчь перед ней… ним… пофиг! Пусть Пуфе завяжут глза!

И даже дверь за собой не закрыла. Впрочем, это было ожидаемо.

Дарк не обломился сам затворить створку, а затем, не убирая пальцев с дверной ручки, обернулся через плечо в сторону Ростинки.

— Тебя тоже поутешать? Погладить по головке? Поприжимать к моему клёвому кубастому прессу?

Фемганя ответила не сразу. Она крутила в руке осушенную на три четверти бутылку, за взирала на неё так, будто бы пыталась отыскать в блестящей алой алкогольной жидкости истину.

— А можно?

Ответ был… довольно интересным.

И внушающим надежду, если учитывать обстоятельства.

Даркен не стал отказывать маленькой очкастой карфагенянке в её просьбе. Подошёл к ней, мягко прошёлся пальцами по волосам, а затем ткнул девичью моську себе в живот и принялся поглаживать Ростинку по голове обеими руками.

Так они провели с минуту времени, не говоря ни слова. Лишь после молодой человек заговорил. Тихим, даже ласковым голосом. Таким, какой не разрушил бы атмосферу.

— А чего ты не спишь? Ты же ведь всё сделала, верно?

— Всё, — ответила Ростинка. — И даже больше. Когда эта остроносая припёрлась, мы ещё пару улучшений сделали. И ещё пару…

— А потом улучшения закончились?

— Гу… мы уже отправили в арсенал. Можешь вызывать. Тебе сбросят.

— Я так понимаю, финальная версия нормальных чертежей и специификаций не имеет?

— Разберёшься. Там всё интуитивно понятно.

— Ты молодчинка.

Даркен решил выдержать паузу секунд в десять. Всё это время он продолжал гладить Ростинку по волосам. Она легко начинала волноваться. Молодой человек это чувствовал.

Но “номеру один” всё ещё требовалось задать свои вопросы.

— Так чего не спишь?

— Не хочу.

— Не хочешь или не хочется.

— Хочется. Но не хочу.

— А почему?

— Кошмары… такие живые… такие реальные… как будто бы я физически оказываюсь там… и одинаковые… но хуже всего, что они приходят даже наяву, стоит мне остаться в одиночестве. Словно бы сон сам затягивает меня.

— Твоя душа проклята, Ростинка.

— Уж догадалась, — усмехнулась она. — Чай не вчера меня родили. И не в первый раз.

— И вот что? Было не очевидно, что этим всё закончится?

— А кто сказал, что всё закончилось?

Дарк развёл руками, сделал пару шагов от девушки и многозначительно посмотрел на её бледное лицо.

— А у тебя есть варианты как с этим бороться?

— Да, имеется парочка…

— И я так понимаю, что ты мне о них не расскажешь, потому что опасаешься, что тебе эти варианты порежут.