Стихея - Нана Рай

Она не наказала его, она искалечила. Каждый раз, когда он просыпался, он пытался понять, а реальность ли это? Или же он продолжает барахтаться в иллюзиях? Возможно, он там на веки вечные, и то, что он осознал правду о его «прошлых» жизнях, не воскрешает его. Возможно, это лишь новый виток проклятья.

Как проверить? Боль? Он прекрасно чувствовал боль. И физическую, и душевную. Это не возвращало его в реальность.

А после встречи с Мари мысли вдруг прояснились. После ее неосторожных слов насчет Айви Уильям понял, что делать. Как вырваться из чистилища. Если он убьет Стихею, то станет по-настоящему свободен. Тогда проклятье, если оно еще не закончилось, точно исчезнет. Но как убить ту, которая столь могущественна.

На самом деле легко.

Подождать, пока она сама себе выроет могилу.

Что она и делала.

Тонкий мех куртки совершенно не согревал, и Уильям ускорил шаг. Он не знал, где искать ту самую Нессу, которая посмела бросить вызов Стихее, но надеялся, что сумеет докричаться.

Дорога на холм, где когда-то возвышался собор, заледенела. Идти было трудно, но Уильям не замечал препятствий. Он погрузился в воспоминания. Когда Мелисса взошла на костер, чтобы погибнуть вместе с сестрой, огонь вдруг озверел и перекинулся на рядом стоящих. И собор не устоял под натиском стихии.

Уильям стиснул зубы и скукожился. Он больше не повторит свою ошибку, не пойдет против ведьмы один на один. В этот раз он найдет союзников.

Несса! – прокричал Уильям, поднявшись к руинам. В ответ он услышал лишь звенящую тишину и хруст мороза. – Несса, я знаю, ты слышишь. Я буду ждать тебя здесь. Приходи, если хочешь узнать кое-что про Стихею.

Он старался говорить уверенно, чтобы ведьма поверила. А после приготовился ждать.

Когда Несса появилась на холме, Уильям уже протоптал дорожку между обломками стен, чтобы согреться. Еще чуть-чуть, и он бы вернулся домой, потому что руки уже окаменели от холода.

Несса куталась в черное пальто, но, казалось, совершенно не чувствовала холода, в отличие от Уильяма, которого сотрясала мелкая дрожь.

– Что ты хочешь, человек? Мне пришлось пойти на риск, явившись сюда.

Уильям криво усмехнулся:

– Поверь мне, это того стоит. И я не просто человек. Я тот, кто знает слабое место Мари и хочет ее уничтожить так же сильно, как и ты.

Несса вскинула брови. Ее смоляные волосы медленно покрывались снегом.

– Тебе ведь нужен новый сосуд? Мари не помнила, что она Стихея, и была идеальной мишенью для призраков. Но теперь все иначе.

– Я справлюсь без нее, человек, – оскалилась Несса. – Голубая луна мне поможет.

– И что ты сделаешь? Позволишь призракам разодрать твое тело? – усмехнулся Уильям. – Ты не выдержишь их мощи.

– Я попытаюсь!

– Надо действовать, а не пытаться. Мари хочет вернуть к жизни студентку, которую сожгли на костре, – выложил Уильям главный козырь.

Адреналин разгорячил кровь, и холод отступил. Или Уильям просто привык к нему и перестал замечать.

После его слов Несса расширила глаза, а затем ее лицо исказила плотоядная улыбка:

– Откуда ты знаешь?

– Мари доверяет мне и не считает угрозой. Стихея всегда была чересчур самоуверенной.

Но, если она вернет эту девочку к жизни, значит… – Несса не выдержала и захохотала. Ее смех казался безумным. Так смеются перед тем, как сброситься с обрыва.

Уильям нахмурился и договорил за Нессу:

– Это значит, что у нас появится новый сосуд.

Снег продолжал покрывать притихший Вэйланд. Город ощущал надвигающуюся беду, но ничего не мог сделать. Лишь жалобно скрипел дверьми и мигал тусклым светом фонарей. И надеялся, что на этот раз пламя инквизиции не сожжет его дотла.

Мари буквально сползла с кровати. Она чувствовала себя кормящей матерью, которую новорожденный младенец поднимает каждые полчаса. Тело двигалось на автомате, чугунная голова трещала, словно в черепе завелась гремучая змея. Но Мари все равно заставила себя одеться и спуститься вниз.

Надо найти Айви, надо найти Айви…

А вдруг не получилось? А вдруг она отдала часть дара зря?

Но стоило оказаться внизу, как Мари услышала знакомые голоса:

– Эллиот, прекрати сидеть, как насупленный воробей, – смеялась Дейзи. – Уверена, тому, что ты не узнаёшь Айви, есть объяснение.

– Или тому, что ты видишь в ней Айви, – парировал Эллиот.

Но это правда я. – Голос Айви звучал до боли знакомо.

От неожиданности Мари прислонилась к косяку двери и выдохнула, пытаясь совладать с эмоциями.

– Мари! – К ней тут же подскочил Эллиот и обхватил за талию. – Выглядишь отвратительно.

– Спасибо, это именно то, что я хотела услышать, – пробубнила Мари.

Она и без него видела в зеркале темные круги вокруг глаз и посиневшие губы. Пройдет еще немало времени, прежде чем она восстановится.

Они вошли на кухню, и взгляды Мари и Айви столкнулись. Это была она. Да, ее волосы стали длиннее и уже не вились, как раньше, а тяжелой волной цвета меди падали на плечи. Бледная кожа, как лепестки лотоса, и выразительные ведьмовские глаза. Зеленые. Ей словно было суждено стать ведьмой.

– Мари, – всхлипнула Айви и бросилась к ней.

Мари отпустила Эллиота и стиснула подругу в объятьях, уже не скрывая слез. Время остановилось. Когда они отпустили друг друга, мир уже не вращался. Хотя Мари чувствовала себя, как испитая до дна чаша, и едва стояла на ногах.

– Мари, садись, – засуетилась Дейзи и отодвинула стул.

Они вчетвером разместились на крохотной кухне. Дейзи поставила на стол тарелку с сырными палочками и нарезанный бекон. И всунула всем в руки по кружке горячего глинтвейна:

– Сама варила, так что наслаждайтесь, – с воодушевлением заявила Дейзи.

– Лучше бы ты пожарила тосты, – хмыкнул Эллиот и пригрозил сестре сырной палочкой, за что получил пинок под столом.

– А для меня это райский напиток, – прошептала Айви и сделала глоток пряного напитка.

На минуту за столом повисло молчание.

– Ты все помнишь? – спросила Мари.

– Все долгие девять дней. – Взгляд Айви остекленел.

Мари кивнула. Она проходила через это не один раз. И знала: здесь не помогут ни сочувствие, ни слова поддержки. Только понимание.

– Почему вы узнаёте ее, а я нет? – Эллиот уже почти осушил свою кружку и собирался налить добавки.

– Потому что теперь ее узнаю́т лишь ведьмы. – Мари поджала губы. – Айви начала новую жизнь после воскрешения. Она стала ведьмой, а после посвящения обретет настоящую силу.

– Так вот почему мне тяжело смотреть тебе в глаза, – пробубнил Эллиот. – И это значит, ни я, ни Элизабет…

– Никто из моей семьи не узнает меня? – с придыханием перебила Айви. Тонкие пальцы вцепились в столешницу.

– Мне очень жаль. Такова цена. – Мари