Сделка с королем эльфов - Элис Кова

ведь цель моя по-прежнему держится в строжайшей тайне. Если я добьюсь успеха, Срединный Мир окажется в неведомой доселе безопасности, и жителям, чтобы обеспечить процветание земель, больше не придется полагаться на свою правительницу. В случае неудачи… перед коронацией Эльдас придет за мной, и никто не узнает, что королева «пыталась от него сбежать».

Я словно кусок угля, медленно сдавливаемый тяжестью всего, что меня окружает. И я не знаю, суждено мне стать алмазом… или пылью.

Уиллоу шмыгает носом, глядя на меня покрасневшими глазами.

– Я думал… Я понятия не имел, что ты уходишь. Ну, не так. Я бы… Я…

Я сжимаю его в крепких объятиях, и он, не колеблясь, обнимает меня в ответ.

– Все в порядке. Прости, что я от тебя это скрывала. Но мне пришлось.

Единственное условие, что я поставила Эльдасу и Ринни, когда собралась уходить, – это Уиллоу. Я хотела попрощаться с ним и дать знать, куда направилась. Он слишком хорошо отнесся ко мне, чтобы вот так уйти, не сказав ему ни слова. В противном случае, заметив мое отсутствие, целитель просто поднял бы тревогу. Так что больше не имело смысла от него таиться.

– Все хорошо, – дрожащим голосом произносит он. – Я не сержусь… Но я столько хотел показать тебе в Квиннаре и Срединном Мире. Мечтал, чтобы ты побывала на весенних обрядах, празднествах по случаю сбора урожая и зимних гуляниях.

Однако мне не доведется все это увидеть, и сердце начинает ныть. Хотя я надеюсь, что, стоит мне вернуться в Кэптон, все раны затянутся. И, может, когда на меня уже не будет давить обязанность находиться в магическом мире, исчезнет тоска и чувство близости с ним.

– Я бы с удовольствием побывала с тобой на праздниках. И вдруг удастся, кто знает? У меня вполне может ничего не получиться. И тогда через две недели мне придется вернуться на коронацию.

Перед уходом Эльдас ясно дал мне понять – мы заключали сделку на три месяца. Неважно, буду я в Срединном Мире или в Кэптоне. Если прежде, чем выйдет время, мне не удастся изменить сложившийся порядок, то коронации не избежать.

Мы отстраняемся друг от друга, и я глажу Уиллоу по плечам. Целитель едва сдерживает слезы, и у меня самой начинает щипать глаза. Когда я только принималась искать выход, то даже не представляла, насколько тяжело мне будет уйти.

– К тому же, – убеждаю я, пытаясь храбриться, – если я окажусь в Кэптоне, то к тебе вернется Поппи. И у тебя будет не так много работы.

– Я вполне справлялся, – бормочет Уиллоу. И, в нетипичной для себя манере, крепко меня обнимает. – Береги себя, Луэлла.

– Ты тоже.

Когда целитель отпускает меня, я поворачиваюсь к Ринни. На лице ее написано гораздо больше эмоций, чем я ожидала. А я-то думала, она решила порвать с начавшей зарождаться между нами дружбой.

– Это ошибка, – наконец, сообщает она.

– Нет. Сила королев слабеет. Лилиан даже не думала, что все это продлится так долго. Мы должны…

– Ты бросаешь его. Вот в чем ошибка, – поясняет эльфийка. Уиллоу разглядывает собственные ноги, явно не желая находиться здесь и слышать столь личный разговор. – Он любит тебя, Луэлла.

Тогда почему он не сказал?

И зачем промолчала я?

Я пытаюсь улыбнуться, несмотря на глубокую печаль, пустившую корни в сердце. Пока еще тонкие, как росток сердцекорня, который я взяла с собой. Но со временем они уплотнятся, наполнившись решимостью или сожалением. Я все же надеюсь на первое.

– Чему-то просто не суждено сбыться.

– Жалкое оправдание. Да ты и сама это знаешь.

– Ринни, – с упреком в голосе произносит Уиллоу.

– Ты бежишь от него, потому что боишься. Ведь ты понимаешь, что все по-настоящему. – Ринни впивается в меня пристальным взглядом. – Ты нашла в себе смелость прийти сюда с высоко поднятой головой. И почти в самом начале отважилась сбежать, даже не представляя, что тебя за это ждет. Ты храбро билась со Служителями Дикого леса ради Харроу и всех жителей Срединного Мира.

– Но…

– Но ты бежишь от настоящих чувств, – заканчивает она за меня. – Почему?

Я качаю головой.

– Я и не жду, что ты поймешь.

– Хорошо. Потому что я и впрямь не понимаю. – Как ни странно, Ринни делает шаг вперед и прижимает меня к себе. Довольно неуклюже, словно против воли. Однако, думаю, не обняв меня, она была бы еще больше недовольна собой. – Послушай, – шепчет эльфийка. – Грань отзывается лишь на Эльдаса и его магию. На тебе его благословение, и так ты сможешь вернуться в свой мир. Но, оказавшись там, не забудь, что у тебя есть кое-кто, недоступный почти никому. Проводник. Прислушайся к здравому смыслу. А мы будем тебя ждать.

– Я не…

– А теперь ступай и все исправь.

Ринни почти толкает меня ко входу в туннель. А потом отворачивается. Когда я захожу внутрь, она уже направляется обратно в город. Уиллоу медлит. И прежде чем меня обволакивает дымка Грани, я вижу его полные печали глаза.

Я иду одна в темноту. Магия Эльдаса вьется вокруг лодыжек.

«Я предоставлю тебе проход», – сказал он и даровал мне магию. Именно так, на мой взгляд, король жалует титул рыцаря. Но этот плащ, что я несу на плечах, холоден и полон одиночества.

В мысли врывается низкий вой.

Остановившись, я поворачиваюсь туда, откуда исходит звук. На валуне сидит Крюк. Его шерсть сливается с темнотой, и я вижу лишь ярко горящие глаза. Но я знаю, что это он.

– Иди сюда. – Я сажусь на корточки, и волк спрыгивает рядом. Он грустно смотрит на меня, словно все понимает. Будто чувствует исходящий от меня запах печали. – Я должна, – шепчу я частичке Эльдаса, которую полюбила задолго до того, как узнала, что Крюк – его странное, но прекрасное продолжение. – Пожалуйста, пойми, так надо. Для меня нет места в Срединном Мире. Ведь это ради наших миров. И ради всех девушек, что могли бы быть после меня.

Крюк снова воет, и я опускаю голову. Волк подходит ближе, и я обвиваю руками его пушистую шею. Преграда, что сдерживала слезы, рушится. И я рыдаю, уткнувшись в мех Крюка.

Я плачу о потерянном времени. И обо всем, что могло бы быть. О сладких воспоминаниях, которые мне даже не суждено иметь. Ведь любовь, что расцвела между нами, волей обстоятельств была обречена еще прежде, чем смогла по-настоящему начаться. Мне не хватает его кожи под подушечками пальцев, спадавших на меня шелковистых волос, время от времени появлявшейся в голосе хрипотцы. И я понимаю, что уже скучаю