#Zолушка в постель - Анна Веммер

– А, ты для универа. Я думала, для братика. Тогда красное. Только сними эту убогую брошь. Верх безвкусицы.

Она достает из комода деревянную шкатулку, вываливает на постель и долго копается в груде украшений. Интересная она, Кристина Крестовская: бриллианты хранит так, словно это стекляшки, в куче, перемешанными с другими ювелирными шедеврами. Я до сих пор смотрю на золото как на чудо света.

Тут вдруг я понимаю, что уже несколько секунд не дышу.

– Что это? – спрашиваю, показывая на тонкое золотое колечко.

Очень похожее, с птичкой и веточкой, сейчас на моем пальце. Я не снимаю его с тех пор, как Игорь мне его купил.

– Кольцо.

– Я вижу. Откуда оно у тебя?

– Не помню. Купила, наверное. Да, пару лет назад, в каком-то гадюшнике. Ваня, мудак, опоздал, пришлось зайти в ближайшее здание, это ювелирный. Истеричка за прилавком начала орать, что у них нельзя греться, и я купила кольцо, чтобы ее заткнуть.

– Я его сдала.

– Чего? – Крис удивленно поднимает голову.

– В ломбард. Давно, когда деньги кончились.

– Прямо его? Да их полно!

– Нет, вот здесь щербинка. Видишь? Оно.

– Ну-у-у… – Крис хоть и делает равнодушный вид, скрыть удивление не может. – Забери. Мне не нужно.

– Нет. Пусть будет у тебя. У меня уже другое.

– Ну как хочешь. Вот, эту надень.

Она цепляет к платью перо из белого золота с гранатами и бриллиантами. Оно действительно смотрится благороднее цветка, который Крис с меня сняла.

– Спасибо. Завтра верну.

– Ага. Так что с бизнес-планом?

– Игорь спалит, что я тебе помогаю, если влезу в творческий процесс, поэтому продумай весь концепт сама. Вот, я сброшу ссылку на хорошую статью. Придумаешь, скинь мне. Посчитаю смету, доходы и все такое. Ну и пойдем каяться к старшенькому.

– На хрена?

– Ну потому, что без его денег ты сможешь открыть только бордель, причем оформленный на ИП без наемного персонала.

– Да нет, я про то, что тебе это на хрена?

Я пожимаю плечами:

– Придумай сама. Мне просто интересно. И я не считаю справедливыми условия вашего отца. Разве что в отношении Алекса.

– Надо думать, его бизнес-планом были бы игровые автоматы, – фыркает Крис. – А черное братику все-таки покажи. А то он явно расслабился в последнее время.

Я действительно собираюсь идти к Игорю, правда, сначала завернув к себе – повесить наряды в шкаф. И каково же мое удивление, когда я обнаруживаю Крестовского на собственной постели, с интересом листающего одну из моих книг.

– Золушка, а ты в курсе, что скоро в твоем шкафу кончится место? Ты не даешь мне разобрать мамину библиотеку, а сама тоннами таскаешь книги. Думаешь, мы найдем где-нибудь еще помещение под стеллажи?

– Что ты делаешь в моей комнате?

– В кабинете Серега оккупировал экран, проводит с кем-то собеседования.

– А в твоей комнате?

– Марина убирается, я просыпал протеин, когда делал коктейль.

– А гостиная уже не принимает?

– По лестнице спускаться лень.

– Последняя отмазка так себе. – Я улыбаюсь. – Но на самом деле хорошо, что ты пришел. Я как раз хотела с тобой поговорить.

– О чем?

– О Крис. Она хочет уехать.

Игорь мрачнеет. Разговоры о сестре и ее проблемах всегда сбивают его с легкомысленного настроя.

– Она хочет правильно уехать. Открыть бизнес, как требовал ваш отец, получить наследство и зажить самостоятельно.

– Флаг ей в руки, препятствий я не вижу.

– Ты же ей поможешь?

Я сажусь на постель рядом с ним и вдыхаю аромат парфюма. Уже очень родной и знакомый.

– Я должен дать ей денег, разумеется.

– Не о деньгах речь. Она не взрослый мужик, который собаку съел на бизнесе, она двадцатилетняя девушка. Ей нужна твоя помощь. Нужен бухгалтер, нужны связи, нужна юридическая помощь, нужны твои знания. И главное, нужна поддержка. Если ты будешь ее хвалить и двигать вперед, все получится. Сможешь?

– Попробую. Но не обещаю, что Кристина снова не оттолкнет всех. К слову, раз уж тебя она слушает, можешь сделать мне одолжение и заставить ее пропить вот это?

Он достает из кармана коробочку с каким-то лекарством, и сразу становится ясна цель этой засады у меня.

– Что это?

– Ничего особенного. Витамины и легкое успокоительное. Начало учебного года – всегда стресс. Я хочу, чтобы нервная система Кристины не перегружалась.

– Игорь, я ведь не дурочка. Я сомневаюсь, что твоя сестра в принципе способна перегружаться в универе. Я же просила не пичкать ее таблетками.

– Ань, это действительно просто витамины. Ладно… слушай, мне надо поговорить с Кристиной очень серьезно. То, что я ей скажу, касается наших родителей. Для нее это болезненная тема. Я боюсь за нее. Боюсь, что она снова сорвется в свое состояние. Поэтому, прежде чем вывалить на нее новое потрясение, хочу укрепить ее нервную систему. Я консультировался у врача. Он видел ее историю болезни. Можешь прочитать инструкцию, ничего страшного там нет. Меня Крис не послушает, а тебя… Есть шанс.

– Ладно. – Я с сомнением беру лекарство. – Не обещаю. Сначала почитаю. А что за разговор?

Он молчит. Тяжело вздыхает и привлекает меня к себе.

– Расскажу позже. Нечестно будет рассказать тебе прежде, чем Кристине.

– Хорошо. Я не настаиваю. Просто сложно представить, что у вас есть еще какие-то тайны, поверх уже имеющихся.

– Я думаю об этом же. До каких пор все это будет всплывать и мешать нам жить?

Я вздыхаю, на этот вопрос ответа нет.

– Приходи завтра после учебы в офис. Поговорим, поужинаем.

– Ладно. Приду.

– Ну что, я пошел? – спрашивает Крестовский.

Я фыркаю, потому что на самом деле он хочет остаться. Я просила перед универом дать мне время и пространство, чтобы спокойно войти в колею. Над учебниками я не сидела уже очень долго, и, подозреваю, будет тяжко.

– Ладно, – сдаюсь под горячим взглядом, – можешь остаться. Но мне рано вставать! Поэтому ровно через час мы ложимся спать.

– Как пожелаете, Анна Артемовна.

– Покажу тебе платье для первого учебного дня. Жди.

Ухожу в ванную и там переодеваюсь в черное платье-футляр. Н-да… определенно для учебы оно коротковато. А вырез слишком откровенный, никакой шарфик не спасет. В умении подбирать одежду Крис не откажешь.

Зато Игоря подразним…

Я выхожу в комнату и останавливаюсь перед постелью. На лице Крестовского совершенно чудное выражение удивления.

– Это… кхм… что?

Его взгляд скользит по моей шее к ложбинке, ничуть не прикрытой платьем, по ряду пуговичек вниз, до подола и выреза.

– Платье, – отвечаю я.

– Платье?! Для универа?

– А что такого? Черное, строгого покроя. Мне кажется, очень хорошо.

– Калинина, только через мой труп! – рычит он.

Боже, какие мы