Крысиная тропа. Любовь, ложь и правосудие по следу беглого нациста - Филипп Сэндс

и завербовал майора Хасса в качестве главного источника проекта «Лос-Анджелес» за несколько недель до рождения своего второго сына, первенца своей жены; обо всем этом я умолчал.

В 17 лет Том-младший завербовался в армию, служил в США и на Тайване, потом поступил в университет Мэриленда, в его немецкий филиал. Ко времени его выпуска в 1972 году отец ушел в отставку и страдал болезнью Паркинсона. Томмладший стал школьным учителем в Эль-Пасо, Техас, куда переехали его родители, потом перебрался в Альбукерке. Он женился на Мишель Липпман, чей отец Бруно бежал из Вены после аншлюса, когда Отто и его соратники обрушились на евреев. Том-младший 32 года прослужил в Национальной гвардии и в армейском резерве. После теракта 11 сентября его услуги снова понадобились: он стал инструктором в училище сил особого назначения армии США.

Том с любовью вспоминал своих родителей.

— Мой отец был душой компании, — рассказал он. — Приветливый, с огромным чувством юмора, справедливый и надежный босс, всеми любимый.

Коллега по ЦРУ вспоминал его отца как «преданного делу профессионального офицера, контактного, любителя вечеринок, ирландского католика с прекрасным тенором и с привлекательной женой-ирландкой, успешно поддерживавшей его общительный образ жизни».

Том вспомнил, как его отец пел в Мюнхене на Октоберфесте и смешивал старомодные коктейли — бурбон или канадский виски, немного воды, ликер «Ангостура», пара ломтиков фруктов… При этом он мало знал об отцовской работе до переезда в Сайгон, когда мать сказала ему, что «папа работает в ЦРУ». Ему запомнилось плавание через Атлантику на океанском лайнере, где они встретили иранского шаха[807], поблагодарившего Лусида за роль ЦРУ в поддержке его власти в 1953 году, когда они «избавились от увлекшегося левизной премьера». У Томамладшего сохранилась открытка с автографом шаха.

Семья путешествовала по Италии, побывала в деревушке Мондрагоне между Неаполем и Римом. Одна итальянская семья вспомнила молодого лейтенанта Томаса Лусида, освободителя. Как он узнал, в сентябре 1946 года его родители встречались в Риме с папой Пием XII. «Папа предрек твое рождение, — говорила сыну Пегги. — Он сказал мне: „У тебя будет сын“». Пегги было невдомек, что у ее мужа сын уже есть. Том родился через 9 месяцев.

Его отец родился в Нью-Джерси, в семье католиков-ирландцев. После университета вступил в армию, служил в контрразведке. В 1943 году женился на Маргарет Гордон, американке с шотландским корнями, называвшей себя Пегги.

— Наверное, до брака у него были и другие подружки, — сказал Том, — но в дальнейшем они, похоже, были верны друг другу.

Томаса-старшего командировали в Северную Африку и в Италию в подразделение контрразведки в составе 88-й пехотной дивизии. Эта дивизия первой вступила в Рим 5 июня 1944 года. Карлу Хассу пришлось тогда бежать в Парму.

Конец войны Лусид встретил в Северной Италии. Там он арестовал жену и дочь Генриха Гиммлера, о чем было сообщено в «Джерси Джорнал»[808] («Местный солдат помог опознать фрау Гиммлер»): арест произошел в уютном горном шале в 15 милях к югу от Больцано.

Томас-старший захватил из дома Гиммлеров несколько сувениров, перешедших его сыну. Тот показал мне черно-белую фотографию девочки-подростка — дочери Гиммлера Гудрун («если честно, — написал его отец на обороте, — фото ей ужасно льстит»). Забрал он и две рождественские открытки от Адольфа Гитлера с поздравлениями Гиммлерам, от 1937 и 1943 года, подпись Гитлера темными чернилами[809].

В 1946 году Томас-старший был назначен командиром 430-го отряда, расквартированного в Линце. Задачей подразделения была контрразведка, поиск видных нацистов, их допросы.

— Потом главной стала не помощь правосудию, а добыча информации об СССР.

Летом 1946 года в Европу приехала Пегги. У Тома осталась фотография.

— Это мама на вокзале в июле 1946 года, — сказал он. — Встреча после трехлетней разлуки.

Фотография полна солнечного света и счастья. Томас А. Лусид держит букет цветов, Пегги сияет, не зная, что у мужа родился сын на стороне.

В 1947 года Томас А. Лусид завербовал Карла Хасса. Потом Лусид перешел на службу в ЦРУ, и семья отправилась во Вьетнам. Он рос в чинах. Сын показал мне еще одну фотографию: Томас А. Лусид с президентом Линдоном Б. Джонсоном на приеме. Он назвал мне других людей на фотографии: вот Аллен Даллес, вот Ричард Хелмс, вот Эдгар Гувер[810], вот охотник за «кротами» Джеймс Джизус Энглтон. Это говорилось небрежным тоном. Его отец на фотографии сидел во главе стола.

Том-младший имел общее представление о работе своего отца, но без подробностей. Он хорошо запомнил Джозефа Луонго, помогавшего его отцу в роли переводчика; они крепко подружились.

— Весельчак, дружелюбный, с виду настоящий итальянец, говорил как американский итальянец, отца обожал.

Ни о проекте «Лос-Анджелес», ни о Карле Хассе он не слыхал, а вот имя Эрих Прибке показалось ему смутно знакомым.

— Отец участвовал в допросе Хасса? Хасс работал на американцев? Это еще не значит, что он и вправду на них работал. Может, Отто Вехтер просто сказал, что он на них работал.

Я объяснил, что Хасс мог попытаться завербовать Отто для проекта «Лос-Анджелес». Тому-младшему захотелось узнать больше, и я описал ему все в общих чертах. Когда я закончил, он сказал:

— Значит, если бы Вехтера завербовали, он имел шанс выжить.

Я упомянул версию Хорста об отравлении Отто Карлом Хассом.

— Травить — это не в американском стиле, — сказал Том. — Другое дело — застрелить.

Я сказал о подозрении, что Хасс мог быть двойным агентом.

— О!.. — Его посетила другая мысль. — Думаю, отец участвовал в аресте Карла Вольфа[811].

Вольфа арестовали в день его рождения, 13 мая 1945 года. Томас забрал церемониальный кинжал Вольфа, который впоследствии подарил сыну; а тот потом отдал кинжал своему будущему шурину в обмен на марки.

За несколько часов, проведенные с ним, я так ничего и не сказал о первенце Томаса-старшего. И вот настал подходящий момент. Я напомнил Тому-младшему про его мейл с вопросом, не намерен ли я поделиться каким-то значительным открытием.

— У вас случайно не припасена бомба? — спросил он. — Вдруг вы раскопали, что «крысиная тропа» — детище моего отца?

Его отец упоминал «крысиную тропу». В 1980-х, после поимки Клауса Барбье в Боливии и его экстрадиции для суда во Францию, эта тема приобрела политическую остроту. Из Лэнгли, штаб-квартиры ЦРУ, пришло письмо, появились желающие взять у Лусида интервью. Том-младший показал мне это письмо, в нем Лусида просили о сотрудничестве и предлагали рассказать все, что он знает[812].

— Возможно, он сожалел о каких-то своих поступках, — предположил Том.

Через несколько лет