Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин

я его тоже. Это был мой взводный, из разведывательной мотоциклетной роты, где я в гвардейской танковой бригаде служил. Мой боец, хоть и бывший. Тогда ещё молодой лейтенант делал первые шаги в войне, я немало ему дал знаний из своего опыта. Тоже гвардеец. Вот и встретились, обнялись, хлопая друг друга по спине.

- Товарищ капитан, откуда вы тут? - отстранившись, тот осмотрел меня, говоря. - Читал в «Комсомолке», что вы погибли. А тут смотрю, живой. Даже глазам не поверил.

- Представьтесь, - подошёл к нам мой комдив, тут же был начштаба и кто-то из Политуправления дивизии, самого комиссара не было. Чуть в стороне стояли несколько офицеров и бойцов из комендантского взвода.

- Гвардии старший лейтенант Столяров, Шестая общевойсковая армия, - козырнув, представился теперь уже офицер. - Возвращаюсь из госпиталя в свою бригаду.

- Вы его знаете? - кивнул на меня комдив.

- Конечно, товарищ полковник. Это мой бывший командир, капитан Одинцов. Дважды награждён Золотыми медалями Героя. Мы вместе под Харьковом воевали. Выходили из окружения. Потом он пропал.

- И куда пропал, товарищ… капитан? - последнее слово тот выделил с ядовитой интонацией, обращаясь уже ко мне.

- После выхода из окружения, попал в руки особистов. Молодая и свежая дивизия. Начали избивать, не поверили, что я командир и дважды высшей наградой награждён. Мол, молод слишком. Даже запрос в мою армию не отправляли, посчитали что это излишне. Я контужен, убил обоих особистов и двух бойцов. Наглухо. Потом начальника разведки дивизии и ещё одного бойца, тоже руки распустили. Очнулся в землянке избитый. Да, когда бежал из дивизии, ножом часового снял. В другом месте к своим вышел, а там суд, лишение всего и колония. Вины своей не признал, жизнь защищал, и сейчас не признаю. Впрочем, мне и доказали только убийство часового, по остальным свидетелей не было, а я не признавался. Потом штрафбат, не доброволец, силой взяли, и вот уже у вас воюю. А некролог, тот тут просто, Дважды Герои непогрешимы и в штрафбаты не попадают.

- Понятно. Грузитесь, - приказал тот и развернувшись направился к купейным вагонам.

Я же повернулся к Столярову.

- Спасибо тебе, старлей, не за всё правда, но ты своё ещё получишь от особистов, как в часть вернёшься. Научат языком не мести.

Тот начал бормотать извинения, но я отмахнулся, мы ещё раз обнялись, пожелали друг другу удачи, и разбежались. Того машина ждала, а я в вагон. Уже дали сигнал к отправлению. А так как свидетелей разговора хватало, общались у открытых створок моего вагона, то информация быстро стала расходится. Что радовало, между собой говорили, обсуждали, но ко мне не подходили. Вот лежал и размышлял. Крепко меня Столяров с этим подставил. И угораздило же знакомца встретить перед отправкой. То, что Шестая армия участвовала в штурме Сталинграда, я знал, но с другого фланга, мы с ними мало контактировали. Не думаю, что это подстава от Особого отдела. Им это тупо не нужно, воюю, те присматривают и ладно. Это действительно была случайность. А вот до чего додумается комдив, даже представить страшно, уж больно тот задумчивый уходил. Хотя может и забудут, я на это очень надеялся. А так я общался с командиром другой пары моего отделения, лежали рядом на нарах, тот войну начал авиационным техником, но там и закончил, побывал даже кавалеристом, теперь вот снайпер, семнадцать подтверждённых имеет. Средний надо сказать стрелок. А служил тот в части, где были связные самолёты «Аист», их выпускали наши до начала войны, это копии немецкого «Шторьха». Да я тут заинтересовался его рассказами и начал выпытывать подробности. Дело в том, что полторы тонны свободного, а припасов, что осталось, мне хватит надолго, вот и решил транспорт посерьёзнее добыть. Автомобиль банально, я думаю самолет тут самое-то. Оказалось, «Шторьх» вполне неплох, и весит чуть меньше тонны. Правда, наш «У-2» ещё меньше, кило на сто, но у немца была закрытая кабина с большим остеклением, даже потолок стеклянный, что было комфортнее. А что, сам самолёт, пару бочек с запасами бензина и имею транспорт на все случаи жизни. Было два минуса. Я не умею управлять такой техникой, да как-то авиацией не интересовался никогда, ну и дальность. Даже четырехсот километров не было. Хотя нет, ошибся, техник мне пояснил. Это триста восемьдесят в одну сторону, и с возвращением. А если только в одну, с двумя полными баками на сто пятьдесят литров в общем объёме, то семьсот пятьдесят километров где-то выходит. Для такого маленького самолёта вполне прилично. Да и скорость выше чем по земле. Где бы научится летать? А самолёт я добуду. «У-2» меня тут особо не интересовал.

Да, стоит отметить что удостоверения шофёра у меня было, сделал себе, когда в танковой бригаде замом по разведке был. Да легко. А вот насчёт самолёта, то подумал и понял, это всё лажа. Да на черта он нужен, если я управлять не умею? Мёртвый груз. Хотя идея стоящая. Перед окончанием войны подосвобожу хранилище и приберу новый аппарат с запасом топлива. После войны в аэроклубе научусь и будет своя лётная техника. Топлива смогу доставать. Пока же буду пополнять тем, что пригодится во время войны, не припасами. Хотя если что попадётся что интересное, то подберу, но в основном наземная техника. Там поля на Юге, степи, мотоцикл какой или авто, самое то. Сам я хранилище не освобождаю десятками килограмм каждый день, не думайте. Нас вполне неплохо кормят, я добавляю из своего что сладкое или солёное. Та же рыбка сушёная хорошо идёт. Поэтому, если за день полкило уйдёт, то это был насыщенный день. А так обычно куда меньше. Нас везли в неизвестность, и я не знал чего ожидать. Судя по направлению, двигаемся куда-то на Кубань, где идут бои, наши постепенно освобождали земли, уже Ростов взят, и немцы на нашем берегу, те что частично Новороссийск взяли, оказались в кольце, отрезанными от снабжения. Пусть у них Азовское море, считай внутреннее море, а лоханок разных те захватили изрядно, могут водой доставлять необходимое, но наша авиация активно их выискивала и уничтожала. Так что, как и все я делился со всеми своим мнением. Однако никто не угадал. Нас в Грузию доставили, в порт Поти. Где-то железная дорога была перерезана врагом, нас там выгружали, и мы совершали обходной марш-бросок, потом снова железной дорогой, и так до Грузии. А тут куда теплее, снега вообще не было, в