Загряжский субъект - Василий Афанасьевич Воронов

Отец Власий не вмешивался в распорядок своего помощника. Он приглашал его на вечернее чаепитие и рассказывал о здешних нравах. В воскресенье старик, сидя на скамеечке, внимательно слушал, как его помощник служил литургию и говорил воскресную проповедь. Медленно выговаривая слова, похвалил:

– Литургия – венец Богослужения, в ней ты златоуст, проповедник учения Господа нашего Иисуса Христа. Читать надо радостно, с восторгом душевным. Ты служил примерно. Умилительно. Что касается проповеди, хочу предостеречь. Не приземляй, не привязывай слово Божье к злобе дня, на потребу. Это смущает слабых, вводит в соблазн. На то есть политики и пропагандисты… Моих дней осталось мало. У тебя впереди их много, и много искушений. С радостью великой неси слово Божье, отныне и присно!

Отец Димитрий охотно и с большим любопытством ходил по окрестным селам. Вокруг Истры их было множество. Старых бревенчатых домов и домишек почти не осталось. Вдоль лесных речек Маглуша, Нудоль, Песчаная, по берегам небольших озер росли, как грибы, новостройки. Всё больше на европейский манер, усадьбы, особняки, замки. Только редкие церквушки напоминали о старине, о другой жизни.

Вся округа когда-то принадлежала патриарху Никону. Он заложил знаменитый Ново-Иерусалимский монастырь, чей архитектурный ансамбль сохранился до сего дня и по своему благолепию не уступает лучшим кремлям России.

Отец Димитрий читал исторические книги о старой Москве, о монастырях, о пустынях и святых местах. О монахах-подвижниках, о каликах и блаженных. О святых источниках и чудесах. О святых людях. Молодая жаждущая душа священника неутолимо впитывала древности и предания, старые нравы и обычаи. Он чувствовал, что без этих знаний не понять православия, не осознать России. Он мечтал об этом на родине, в хуторе Гривенном. Теперь он ощущал в груди спокойную, зрелую силу человека, вполне осознавшего свое призвание.

Хутор Гривенный, родители, Анка отдалились в сознании Мити, то бишь отца Димитрия, но не утратили остроты и ностальгии. Он часто звонил по телефону и писал матери короткие письма. Всегда спрашивал про Анку. Но не хотел, не мог позвонить ей по телефону. Старая рана кровоточила.

Неожиданный гость был сюрпризом. Служка предупредил, что отца Димитрия ждет во дворе человек. Батюшку встретил Сергей, сын Насти. Молодой человек был высок, широк в плечах, по-государственному осанист, с характерным прищуром скрытного человека.

– А-аа! – вскричал он обрадованно. – Отшельник! Здравствуй, земляк! Как тебя теперь величать?

Отец Димитрий улыбнулся сдержанно:

– Зови, как прежде. Как ты меня нашел?

В хуторе они мало общались, разные были компании. Но как хуторяне хорошо знали друг друга.

– Я тут живу. Слышу, новый батюшка, из Загряжска родом…

Отец Димитрий пригласил Сергея к себе в избушку, поставил чай. Богатырь едва не уперся головой в потолок, огляделся.

– Небогато живешь.

– Тут флора и фауна богаты, – с иронией отвечал священник. – А мне много не надо.

Говорили о хуторе, о родичах. О совместной поездке на родину.

– Ты только скажи, – горячо отозвался Сергей. – И – хоть завтра! Давно собираюсь мать проведать. На моем лимузине поедем.

Димитрий спросил, на каком поприще он трудится. Земляк прищурился, опустил глаза.

– Поприще… Купи-продай!

Сергей работал одним из директоров крупной торговой корпорации с представительствами по всей России. Он был богатым человеком и немножко стеснялся этого перед земляком-священником.

– Анку видел не так давно, – перевел он разговор на близкую им тему. – Опять замуж вышла, родила. Сейчас в Европе живет, кажется в Вене. Муж в какой-то международной миссии работает. Кстати, о тебе все расспрашивала.

– Если увидишь – кланяйся.

– И всё?

– Ещё раз кланяйся.

Сергей ехидно улыбнулся и понимающе подмигнул.

– Ты не думаешь вернуться в хутор? – неожиданно спросил он.

– На всё воля Божья.

– А я вернусь, может быть. В Москве тесно дышать.

13

Карьера отца Димитрия оборвалась в самом ее начале, в приходе случилось несчастье.

Местный житель, каменщик, упал с лесов на реставрации церкви и ушиб голову. Последствием стало психическое расстройство. Он стал скрытен, подозрителен и нелюдим. Редко выходил из дома, Кроме жены, не хотел видеть никого из близких, даже родителей. Жена горячо молилась за исцеление мужа. Она не подозревала, что несчастный супруг стал тайком следить за ней. Пока шла служба, он прятался за оградой церкви. Потом скрытно сопровождал жену домой. Однажды увидел ее выходящей из храма с незнакомым молодым священником. В воспаленном мозгу созрел роковой план.

Накануне Пасхи во время всенощной ревнивый муж пробрался в тесноте к первым рядам, выхватил из-за пазухи кухонный нож и несколько раз ударил свою жену. Безумный взгляд остановился на отце Димитрии, облаченном в праздничный стихарь, с молитвенником в руках. Убийца кинулся к нему, старец Власий оказался на пути…

Церковь закрыли.

Прихожанку и старца Власия отпел в церковной ограде приезжий священник. Следствие шло с перерывами больше года. В митрополии не благословили отца Димитрия на дальнейшую службу. Следователь, который вел и закрыл дело об убийстве, на прощанье невежливо сказал бывшему батюшке:

– Спрятался за спиной старика!

Митя запил и затерялся в Истре. Спас его земляк Сергей. Отыскал с помощью полиции на заброшенной даче среди бомжей. Митя оброс, завшивел, смотрел диким взглядом и с трудом узнал земляка.

В доме Сергея бывший батюшка долго выходил из запоя. Целыми днями он был предоставлен самому себе в просторном особняке. Пил и ел, что хотел и когда хотел, не утруждая прислугу. Валялся на кровати, тупо сидел у телевизора, молча ходил из угла в угол.

– Нет на мне греха в этом деле! – твердо и трезво сказал он Сергею, подводя итог своей почти месячной реабилитации.

Сергей оценивающе-иронично посмотрел на земляка:

– А я и не спрашиваю ни о чем. Главное, ты в форме, пора работать. Ты мне нужен на хуторе Гривенном.

Митя вовремя подвернулся под руку входившего в силу земляка.

Сергей Иванович был вхож на самом верху, в числе представителей крупного бизнеса. Его приглашали на деловые встречи в правительство, в различные делегации высокого уровня. Фортуна улыбалась ему. «Везунчик!» – с завистью и уважением говорили о нем съевшие зубы в бизнесе матерые. Иные при больших капиталах, со связями, с недюжинными умами за всю жизнь ни разу не удостоятся протокольного мероприятия.

Парень из глухого хутора Гривенного стал известной персоной после случайного эпизода в Кремле. Перед Новым годом Президент встречался с представителями отечественного бизнеса. Во время фуршета он обратил внимание на высокого молодого человека и спросил рядом стоящего помощника, кто это. Тот назвал.

– Поразительное сходство, – усмехнулся Президент. – Добавить усы – и вылитый…

Помощник знал Сергея и сообщил ему замечание Президента,