Золотой человек - Филип Киндред Дик

Ответом ему было гробовое молчание.

– Пожалуй, мы перед вами в долгу, – сказал Питерс Оламу. – Представить боюсь, какой кошмар вам пришлось пережить. Не сумей вы сбежать, мы бы…

Осекшись, он оборвал фразу на полуслове.

Олам растер каблуком окурок.

– Сам я, разумеется, знал, что робот до меня так и не добрался, только не мог этого доказать. Согласитесь, не все на свете можно доказать, не сходя с места. Отсюда и вся беда. У меня не нашлось способа подтвердить, что я – это я, а не робот, притворившийся мной.

– Как насчет отпуска? – спросил Питерс. – Думаю, о месячном отпуске для вас мы договориться сумеем. Отдохнете, успокоитесь.

– Пожалуй, сейчас мне хотелось бы просто вернуться домой, – ответил Олам.

– Ладно, как пожелаете, – согласился Питерс.

Тем временем Нельсон присел рядом с трупом на корточки, потянулся к металлическому уголку, поблескивавшему в глубине раны.

– Не трогай, – предостерег его Олам, – вдруг сработает? Пусть лучше ею саперы после займутся.

Нельсон, не ответив ни слова, сунул руку в грудную клетку мертвого тела, ухватил металлический уголок, потянул на себя.

– Ты что делаешь?! – в панике вскрикнул Олам.

Нельсон, сжимая в ладони металлический предмет, выпрямился во весь рост. Лицо его окаменело от ужаса. Предмет оказался не бомбой – ножом, игольным ножом Инопространцев, покрытым коркой запекшейся крови.

– Вот этой штуковиной его и убили… убили моего друга, – прошептал Нельсон, подняв взгляд на Олама. – Ты убил его этой штуковиной и бросил труп здесь, рядом со своим кораблем.

Олама затрясло так, что зубы начали отбивать частую дробь. Оглядев нож, он перевел взгляд на мертвое тело. Перед глазами все закружилось, мысли смешались, спутались.

– Это… да нет же, это не Олам! Олам – это ведь я… или я ошибаюсь?

Пораженный внезапной догадкой, он невольно разинул рот.

– Но если это Олам, выходит, я…

Закончить фразу он не успел. Вспышку взрыва заметили даже на Альфе Центавра.

Джеймс П. Кроу

– Ха, человечишка! Мерзкое человечье отродье! – сварливо пропищал новенький, недавно с конвейера, робот серии Z.

Донни, залившись румянцем, удрученно поник головой. Да, так и есть. Он человек. Сын человеческий. И с этим никакой науке ничего не поделать. С этим ему, человеку, и жить до конца дней в мире, принадлежащем роботам.

Вот умереть бы прямо сейчас, сегодня же! Лежать бы в земле, под зеленой травой, и пусть черви едят его, кишат внутри, жрут его мозг – жалкий человеческий мозг! Тогда небось этот робот, Z-236r, пожалеет, что играть больше не с кем…

– Куда это ты собрался? – спросил Z-236r.

– Домой.

– Слюнтяй.

Донни не отозвался. Он молча собрал фигурки, спрятал четырехмерные шахматы в карман и двинулся прочь, вдоль аллеи зеленых экард, в сторону человеческого квартала. Z-236r за его спиной сверкал в лучах предвечернего солнца, точно величавая серебристая башня из металла и пластика.

– Ну и пожалуйста! – насупившись, крикнул Z-236r ему вслед. – Подумаешь, велика радость – с человечишками играть! Беги, беги домой, к мамочке! От тебя… от тебя человеческим духом несет!

Донни не откликнулся и на это – разве что сгорбился чуть сильнее, едва не коснувшись подбородком груди.

* * *

– Ну вот. Вот и его коснулось, – мрачно сказал Эдгар Паркс жене, сидящей напротив, за кухонным столом.

Грейс вскинула взгляд на мужа.

– Что? Что коснулось? Кого?

– Донни. Сегодня ему указали, где его место. Пока я переодевался, он мне все рассказал. Один из новых роботов, с которым они играли, обозвал его человечишкой. Бедный малец… Какого дьявола они постоянно тычут нам этим в нос? Что им за радость такая от нашего унижения?

– Вот, значит, почему он ужинать не захотел. Пришел и тут же ушел к себе. Я сразу неладное заподозрила.

Вздохнув, Грейс накрыла рукой ладонь мужа.

– Ничего, он справится. Всем нам приходится усваивать этот урок на собственной шкуре. Донни – мальчик крепкий. Согнется – выпрямится, не сломается.

Эд Паркс поднялся из-за стола и направился в гостиную, в одну из пяти комнат скромной жилой ячейки посреди части города, отведенной под проживание людям. Ужинать ему расхотелось.

– Роботы, – процедил он, в бессильной ярости сжав кулаки. – Вот оказался бы у меня в руках хоть один! Хоть разок! Запустить бы ему руки в брюхо, вырвать пару горстей проводов с лампами… Всего разок, а там не жаль и помереть!

– Может, еще доведется.

– Нет. Нет, до этого дело не дойдет никогда. Вдобавок людям все равно не по силам заправлять всем без роботов. Это, сердце мое, чистая правда. Людям не хватает целостности, единства, а без него какой же порядок в обществе может быть? Давай уж смотреть на жизнь трезво: люди куда ниже роботов. Опросные Листы доказывают это по два раза в год. Ладно, пусть так, но какого дьявола попрекать нас этим на каждом шагу?! Вот как сегодня, с Донни. На кой черт нас унижать? Нет, я не против служить в лакеях у робота. Должность хорошая: и платят неплохо, и работенка непыльная. Но когда мой малец приходит домой и говорит, что…

Но тут Эд прикусил язык. В гостиную медленно, волоча ноги, вышел из своей комнаты Донни.

– Привет, пап.

– Привет, сын, – отозвался Эд, мягко хлопнув мальчишку по плечу. – Как настроение? Шоу вечером посмотрим?

Обычным вечерним развлечением были шоу с демоэкранов. Артисты из людей получались на славу. Одна из немногих областей, где они оставляли роботов далеко позади… Для развлечения роботов писали картины и книги, пели и танцевали, ставили пьесы и играли в них роли исключительно люди. Еще люди куда как лучше готовили, но пища роботам ни к чему. Одним словом, у рода человеческого имелось свое место в жизни и обществе. С людьми считались, в людях нуждались – в лакеях, в артистах, в художниках и писателях, в клерках, в садовниках, в строителях, в ремонтниках, в фабричных станочниках и чернорабочих.

Но как только дело доходило до должности наподобие координатора группы гражданского контроля или, к примеру, диспетчера сети юзоновых лентопроводов, обеспечивающих энергией двенадцать главных гидросистем планеты…

– Пап… – Донни слегка замялся. – Можно тебя спросить кое о чем?

Вздохнув, Эд опустился на диван, откинулся на мягкую спинку, блаженно вытянул ноги.

– Конечно, – ответил он. – Спрашивай. В чем дело?

Донни тихонько сел рядом. Небольшое круглое лицо мальчишки сделалось предельно серьезным.

– Пап, я об Опросных Листах спросить хочу.

– А, да! – Эд почесал подбородок. – Верно, до Опроса же считаные недели. Пора начинать зубрежку, подготовку к участию. Раздобудем примерные образцы тестов и прошерстим их вдвоем. Может, вместе, на пару,