Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров

вторую половину 1941 г., А. А. Жданов в своем письме председателю ГКО И. В. Сталину 7 января 1942 г. писал: «Ленинградские промышленные предприятия в короткие сроки перестроили свою работу на военный лад, быстро освоили производство оборонной продукции и за истекшее полугодие успешно справились с выполнением заданий Государственного Комитета Обороны. Ленинградская промышленность, работая в трудных условиях, освоила производство вооружения и боеприпасов, ранее не изготовлявшихся в городе, как то: бронепоезда, противотанковые пушки, ручные и танковые огнеметы, автоматы ППД, реактивные установки М‑13, М‑8 и снаряды к ним, снаряды и мины, авиабомбы всех калибров. Установлено производство и налажен выпуск оборонной продукции, освоены пушки, минометы всех калибров и другое вооружение и боеприпасы.

В результате за 6 месяцев промышленность г. Ленинграда изготовила и сдала Красной армии и Военно-морскому флоту: 713 танков, 480 бронемашин, 58 бронепоездов и бронеплощадок, 2405 полковых и 648 противотанковых пушек, 2585 танковых и ручных огнеметов, 10 600 автоматов ППД, 9977 минометов разных калибров, 3 075 500 артиллерийских мин и снарядов, 39 740 авиабомб, 2 982 000 гранат, достроенных кораблей различных классов – 84, отремонтировано и переоборудовано – 186 судов. Помимо этого изготовлено большое количество инженерного и армейского снаряжения, как то: 50 тыс. км военно-полевого провода, 142 тыс. телеграфных и телефонных аппаратов, 4200 радиостанций и радиоустановок, около 3 млн пар армейской и противоипритной обуви и прочее имущество, необходимое Красной армии. Успехи ленинградской промышленности достигнуты благодаря самоотверженной работе рабочих, инженеров, техников, конструкторов, научных работников и организаторов производства»[565].

А. А. Жданов обращается с просьбой к И. Сталину о награждении орденами и медалями Союза СССР 607 человек и работников ленинградской промышленности, наиболее отличившихся своими достижениями и производственными успехами при изготовлении оборонной продукции и сооружении оборонных укреплений. В их числе – 345 человек рабочих разных специальностей, 82 человека мастеров и начальников участков, 99 начальников цехов и других инженерно-технических работников, 52 человека директоров и главных инженеров предприятий и строительных организаций[566].

Время неумолимо бежит вперед, заставляя думать, мечтать о будущем. 71 год прошел с начала агрессии фашистской Германии на нашу страну – бывший Советский Союз. События военных лет бесследно не прошли. Они живы и сегодня. Эти события являются частью нас самих, нашего мировоззрения, они в памяти не только тех, кто сражался с фашизмом в боях, работал во имя победы, учился, постигал знания и культуру для будущего становления и укрепления нашего Отечества. Забыть уроки войны нынешним и будущим поколениям нельзя. Это значило бы предать и самих себя, и наших дедов и прадедов, заслонивших нас собой, спасших нас и идущих за нами.

Глава 8

Ленинградская наука сражающемуся городу

…Нет, не вышло второе письмо на далекую Каму.

Это гимн ленинградцам – опухшим, упрямым, родным.

Я отправлю от имени их за кольцо телеграмму:

«…Живы, выдержим, Победим!»

О. Берггольц

В новых, чрезвычайных условиях, в которых оказалась страна, исключительно важными явились взаимосвязь и взаимодействие науки и техники. В эти трудные дни встали плечом к плечу вместе со всем народом ученые Ленинграда. Уже 23 июня 1941 г. на внеочередном расширенном заседании президиума АН СССР из 60 присутствующих крупнейших ученых страны выступили 17 академиков и членов-корреспондентов АН СССР, в том числе П. Л. Капица, А. Н. Колмогоров, Г. М. Кржижановский, В. П. Никитин, В. Н. Образцов, Л. С. Штерн и др. От имени всех ученых они заявили: «Мы отдадим все свои знания, все свои силы, энергию и свою жизнь за дело нашего великого народа, за победу над врагом»[567]. Именно в этом проявился патриотизм отечественных ученых, первыми осознавших, какую гибель цивилизации несет фашизм.

Безусловно, нападение фашистской Германии было воспринято каждым человеком как большая беда, и поэтому стремление поскорее попасть на фронт являлось естественным желанием. Не обошло оно и советских ученых. Известный ученый-ядерщик И. В. Курчатов в беседе с академиком А. Ф. Иоффе заявил: «Я нужен сегодня как человек, способный с оружием в руках противостоять врагу, а не как ученый!»[568] Лишь убеждение в том, что война эта будет долгой и знания ученых должны способствовать повышению боевой мощи Красной армии, помогло ему осознать свою ошибку.

Но поток заявлений был слишком велик. Рядовыми бойцами в ополчение уходили талантливые молодые ученые. Понимание того, что в армии они во многом могут способствовать совершенствованию военной техники, управлению ею, их использование как специалистов рекомендовалось соответствующими письмами. Так, директор Ленинградского физико-технического института академик А. Ф. Иоффе в своем письме начальнику городского штаба ополчения предлагал использовать научных сотрудников – физиков Смушкевича, Панасюка, Певзнера, Берестянского, Писаренко, Русинова, Джалилова и других в управлении сложными видами вооружения (электроника, радиотехника, рентгенотехника, зенитная техника и т. д.). И они получили направление в соответствии со своей квалификацией. Уже в первые дни войны была разработана программа слаженного военного хозяйства, подкрепленная научными обоснованиями. Учитывая важность наиболее актуальных направлений военно-экономического производства, высшее политическое руководство страны утвердило 200 тем, по которым экстренно ставилась задача их научной разработки. Академия наук на основании этого определила главные направления научной работы в условиях войны, в числе которых первостепенными являлись такие, как поиск и конструирование новых средств обороны, научная помощь промышленности, мобилизация сырьевых ресурсов, замена дефицитных материалов местным сырьем и др.

Уполномоченным Государственного Комитета Обороны (ГКО) по науке был утвержден председатель Всесоюзного комитета по делам Высшей школы (ВКВШ) при СНК СССР профессор С. В. Кафтанов. В его руках сосредоточивалась огромная власть. В своей деятельности он опирался на созданный 10 июля 1941 г. решением ГКО Научно-технический совет координации научных учреждений и высших учебных заведений. Совет делился на секции: химическую, физическую и другие, охватывающие основные направления науки. При Госплане страны был создан специальный научный орган – Совет научно-технической экспертизы, который рассматривал и утверждал планы внедрения новой техники в народное хозяйство, направлял развитие научно-технической и конструкторской мысли. В работе Совета активно участвовали академики П. П. Капица, Н. Н. Семенов, С. Л. Соболев, члены-корреспонденты АН СССР С. И. Вольфкович, А. Е. Арбузов, А. И. Несмеянов, А. И. Алиханов, С. А. Христианович, профессора И. Н. Назаров, С. А. Балезин, К. Ф. Жигач, З. А. Роговин, М. П. Волков и др.

Определяя необходимость укрепления единства науки и производства, ГКО исходил из того, что в борьбе с врагом, во‑первых, необходимо сконцентрировать усилия технических специалистов и направить их на достижение главной цели – разгром врага; во‑вторых, важно было сосредоточить экономические ресурсы, работу всей промышленности на обеспечение потребностей