Любить Джона: Нерассказанная история - Мэй Пэнг

Джону стало очень неловко, и, чтобы переменить тему, он спросил: «А какие у тебя новости?»

«У меня новый парень.»

«О.» Он улыбнулся. Это была улыбка, которая скрывала его настоящие чувства. Я знала, что ему это не нравится. «Расскажи мне о нем.»

«Он играет на басу. Я познакомилась с ним в «Доме». Он — ирландец.»

«Ирландец.» Джон, похоже, был недоволен.

«Джон, мне не хочется быть одной, а он хорошо относится ко мне.»

«Ричард Росс хочет встречаться с тобой.»

«Я не хочу встречаться с Ричардом.»

«Но он симпатичный и у него есть деньги.»

«Джон, не старайся сводничать. У тебя это не так хорошо получается, как у Йоко.»

«А как насчет Мика? Он тоже хочет встречаться с тобой. Ты ему очень нравишься…»

«Мне вполне хватит в жизни одной суперзвезды.»

Выпив кофе, мы пошли по Парк — авеню.

«Я слышал о Пите Хэме», — сказал Джон. Я немного встречалась с Питом Хэмом в 1971 году, когда он был членом «Бэдфингер», и мы оставались друзьями все эти годы. У Пита были неудачи, и он впал в глубокую депрессию. Несколько недель назад его нашли повесившимся в своем гараже в Лондоне. «Я хотел позвонить тебе, но не знал, что сказать. Мне было очень жаль его. Я чувствую себя виноватым в том, что плохо обращался с ним. Боже, не могу поверить в это.»

Джон всегда раскаивался, когда было уже слишком поздно.

«Люди потеряли интерес к Питу, им было все равно — жив он или умер, — сказала я Джону. — Я видела Пита, когда была в Лондоне, и видела, как из — за безразличия окружающих он теряет волю к жизни. Когда люди относятся к тебе так плохо, то это непростительно.»

«Это непростительно.»

«Я думаю, что лучше поступать правильно, чем игнорировать все окружающее только потому, что тебе не хватает смелости сделать то, что должно быть сделано, чем чувствовать потом свою вину.»

«Все, что я могу сделать, это сказать тебе правду. Я попрежнему думаю о тебе. Я очень скучаю по тебе.»

«Я знаю.»

Мы в молчании прошли несколько кварталов.

«Пойдем куда — нибудь, где мы сможем быть одни», — сказал Джон.

Мы не могли пойти в мою новую квартиру, потому что я жила вместе с подругой, и Джон предложил пойти посмотреть нашу старую квартиру. У него все еще были ключи от нее.

Несмотря на все, что я только что сказала ему, и была зла на него, я не могла отрицать, что все еще люблю его и хочу быть с ним.

Квартира была совершенно пуста, только зеркала висели. Всего около месяца, как я съехала отсюда, но, казалось, прошла вечность с тех пор, как я здесь жила.

«Я хочу забрать эти зеркала, — сказал Джон, — но не могу. Думаю, я подарю их кому — нибудь.»

«Кому же ты их подаришь?»

«Не знаю.»

«Тебе никогда не приходило в голову, что мне они тоже могут нравиться? Джон, меня удивляет, как тебе трудно думать обо мне.»

«Ты знаешь, почему это трудно, не так ли?»

«Да, Джон. Думая обо мне, ты чувствуешь свою вину. Так зачем же тогда думать?»

Он смутился.

«Джон, у меня новая квартира, новый друг, а ты — дома, у тебя будет ребенок. Жизнь продолжается для нас обоих, и я надеюсь, мы всегда будем друзьями, как бы трудно нам ни было.»

Он обнял меня и нежно поцеловал.

Остаток того дня мы провели там, занимаясь любовью. Уходя, я последний раз взглянула на этот дом. Мне не хотелось больше возвращаться сюда, считая, что эта часть моей жизни закончилась. Тогда я и не предполагала, что на протяжении следующих трех лет, не смотря на всё большие трудности, мы с Джоном будем продолжать встречаться при каждом удобном случае.

Хотя пока у меня были средства на жизнь, я решила, что пора заняться реальной работой. За предыдущие восемнадцать месяцев я получила официальное признание за время работы над «Mind Games», «Pussy Cats», «Walls And Bridges» и «Rock — N–Roll» и многому научилась. Я была готова к работе в любой крупной компании звукозаписи.

После двух недель отказов один мой знакомый, работавший в этой сфере, сказал: «Давай, пойдем перекусим.»

«Слушай, — заговорил он, когда мы сели за столик, — по всем компаниям ходят слухи о тебе. У Джона кончается контракт с «Кэпитол». Все хотят теперь подписать с ним новый контракт и болтают, что он не пойдет туда, где работаешь ты. Не знаю, кто пустил этот слух, но, как мне ни жаль, Мэй, похоже, ты в черном списке.»

Вскоре Джон дал большое интервью журналу «Роллинг Стоун». Меня там не упоминали, чему я была рада. В этом интервью Джон сказал, что они с Йоко встретились за кулисами на концерте Элтона, и что эта встреча была неожиданной. Он сказал, что они молча смотрели друг на друга, в то время как их бешено фотографировали, и всем вокруг было ясно, что они очень любят друг друга.

Я знала, что ничего этого на самом деле не было, — так же, как и Джон. У меня не укладывалось в голове то, что он не хотел играть в открытую со мной, публикой, с самим собой; неужели он действительно хотел говорить всю эту ложь.

Через несколько дней он позвонил мне и сказал: «Ты знаешь, я говорил с прессой. Мне пришлось там кое — что сказать. Думаю, ты поймешь это.»

«Я понимаю, — холодно ответила я. — Я все прекрасно понимаю.»

В тот период Джон продолжал звонить мне один — два раза в неделю. Эти разговоры были напряженными и торопливыми. Я была очень расстроена тем, что мне все не удавалось найти работу. Во время переговоров с представителями фирм грамзаписи я видела, как они нервничают. Мне не хотелось работать в другой сфере, но со временем становилось ясно, что, видимо, придется, и от этого я еще больше злилась на Джона и Йоко.

Как — то днем я позвонила Джимми Йовину, и он пригласил меня в «Эшли» — популярный музыкальный клуб на Нижней Пятой авеню.

Я отправилась в «Эшли» с двумя подругами. Когда я подходила к ресторану, какой — то человек вышел оттуда и прошел мимо меня. Мне показалось, что это Джон. «Джон… Джон», — позвала я.

Это действительно был Джон. Он подбежал и обнял меня за плечи. «Куда ты идешь?» — спросил он.

«Я здесь встречаюсь с Джимми Йовином.»

«Я с Альбертом Бруксом. Мы едем домой к одной девице.»

Он выглядел виноватым.

«Можешь не объяснять. Я тебе не жена и больше не подруга. По мне — иди куда хочешь.»

«Я вернусь за тобой. Не уходи. Обещай, что ты не уйдешь, пока я не вернусь.»

Я посмотрела на него скептически: «Увидимся, Джон».

Джон пошел к своему лимузину. Прежде чем сесть в него, он обернулся и позвал меня: «Не забудь, подожди меня.»

«Ладно, ладно, Джон. Я буду ждать тебя внутри», — ответила я и вошла в ресторан.

В то время я плохо спала по ночам: как только я ложилась в постель, я начинала думать о своем будущем. Вместо того чтобы возвращаться домой, я попросила Джимми отвезти нас с подругами в «Брассери». Там я столкнулась с Ричардом Россом, владельцем «Дома». Ричард был всецело поглощен Джоном; Джон был первым, о ком он начинал говорить.