Планета Шеол - Кордвейнер Смит

Он услышал голос санитара:

— Очень сильные ожоги. Интересно, куда делась его форма?

Обычные слова, но какая музыка, музыка родной речи Миззера! Они подняли носилки, а Кэшер вспомнил лицо Ранкина Майклджона, его глаза, со скрытым глубинным отчаянием глядящие поверх полного стакана. Управляющий Генриадой, тот, что послал Кэшера в Бьюрегард в 2.75 утра. Носилки немного трясло.

Он вспомнил болота Генриады и понял, что скоро не сможет вспомнить вообще ничего. Черви смерчей на границах погодной зоны. Безумное и мудрое лицо Джона Веселое Дерево. Космос Три? Космос Три? Он уже сейчас не помнил, как его запускали через Космос Три. Кошмары человечества всех веков ворвались в сознание Кэшера. Он забился в агонии, носилки как раз ставили на санитарную повозку. Он увидел лицо девушки — как же ее звал и? И заснул.

XIV

Четырнадцать миззерских дней спустя произошло первое испытание.

Два полковника — врач и контрразведчик, — оба в рабочих мундирах сил специального назначения полковника Веддера, стояли у кровати Кэшера О’Нейла.

— Ваше имя — Кэшер О’Нейл. Непонятным образом вы очутились среди раненых и убитых в вылазке, — сердито проговорил полковник-врач.

Кэшер О’Нейл смотрел на него, не поднимая головы с подушки.

— Еще что-нибудь скажите, — шепотом попросил он врача.

— Вы политический преступник, мы пока не знаем, как удалось вам затесаться в наши ряды, но вы нарушили закон. Как вы вообще оказались на планете? Вас нашли на берегу Седьмого Нила.

Полковник-контрразведчик согласно кивал в такт словам врача.

— Вы то же самое думаете? — обратился Кэшер к контрразведчику.

— Вопросы буду задавать я! — отрезал полковник.

Вдруг каким-то невидимым пальцем — до сих пор Кэшер не подозревал о его существовании — он прощупал сознание полковников. Обычными словами трудно было описать ощущение. Как будто некто прошептал Кэшеру на ухо: «У этого уязвима левая передняя доля, зато второй неплохо бронирован спереди, его можно достать через средний мозг». Кэшер не боялся, что его выдаст выражение лица: слишком сильная боль терзала его, было не до тонкостей мимики. (Где-то он слышал невероятную легенду о Хечизер Гонфалонской… Но где? Где-то бешеные бесконечные ураганы поднимали в желто-коричневое небо болота низин… Но где, когда, что это было? Времени вспоминать не было. Ему предстоит драться за собственную жизнь).

— Мир вам, — прошептал Кэшер.

— Мир вам, — хором, немного удивленно, ответили полковники.

— Наклонитесь ко мне, — сказал Кэшер, — мне тяжело говорить.

Полковники стояли остолбенев.

Где-то в тайниках своей памяти Кэшер отыскал верную ноту, верный тон, несущую волну, которая будет бить в цель, заставит этих двоих исполнить его желание.

— Это Миззер, — прошептал Кэшер.

— Конечно, Миззер, — отрезал контрразведчик. — А вы — Кэшер О’Нейл. Что вы здесь делаете?

— Наклонитесь ко мне, господа, — сказал он так тихо, что те двое едва могли услышать его слова.

На этот раз они подчинились.

Обожженные руки Кэшера потянулись к ним, полковники заметили движение, но Кэшер был тяжело ранен и без оружия, и они не испугались, позволив ему дотронуться. Их сознания ярко вспыхнули внутри его собственного, как если бы он одним духом проглотил оба чужих мозга. Больше он не открывал рта. Он обращался к ним мысленно — мыслью-потоком, мыслью-ливнем: «Я не Кэшер О’Нейл. Его тело вы найдете в другой палате, через четыре двери дальше по коридору. Я штатское лицо, меня зовут Биндо». Полковники, тяжело дыша, смотрели только на Кэшера. Ни один из них не проронил ни слова. Кэшер продолжил: «Наши отпечатки пальцев и досье перепутались. Передайте мне дело погибшего Кэшера О’Нейла, быстро. Похороните тело с почестями. Когда-то он любил вашего вождя. Не стоит распространять слухи о его непонятном возвращении из космоса Меня зовут Биндо. Вы найдете мое досье в административном отделе. Я гражданское лицо, специалист по химии крови, проводил полевые исследования кровяных солей. Вы слышите меня, господа? Вы слышите меня сейчас? Вы всегда будете меня слышать, но ничего не вспомните, когда проснетесь. Мне плохо. Принесите мне воды и обезболивающее». Его мозг все еще крепко держал полковников в трансе. — Проснитесь, — Приказал Кэшер О’Нейл. И отпустил их руки.

Полковник-врач поморгал и сказал дружелюбно:

— Вам скоро станет лучше, господин Биндо. Санитар принесет вам воды и обезболивающее.

Он повернулся к полковнику из контрразведки.

— В палате дальше по коридору есть любопытный труп. Вам нужно на него взглянуть.

Кэшер О’Нейл лежал и пытался вспомнить, что же с ним происходило совсем недавно. Но вокруг было слишком много голубого света Миззера и запаха песка. Где-то стучали копыта лошадей, скачущих галопом. На миг он вспомнил голубое детское платье и, непонятно почему, заплакал.

На планете драгоценных камней

Повесть

(Перевод Л. Сизого)

Представьте себе лошадь. Она взобралась через расселины на утес из драгоценных камней. И любовь человека была той силой, которая двигала ее.

Представьте себе Миззер, планету утешения, где наследный правитель, полковник Уэддер, поставил все явления общественной жизни в такие жесткие рамки, что малейший отход от стандарта стал рассматриваться как преступление.

Представьте себе Женевьеву, которая была так богата, что стала пленницей собственного богатства; которая была так прекрасна, что стала жертвой собственной красоты; которая была так умна, что знала: ничего, абсолютно ничего нельзя поделать со своей судьбой.

Представьте себе Кэшера 0‘Нейла, блуждавшего среди планет, жаждавшего справедливости и в глубине души таившего надежду, что справедливость и месть — разные вещи.

Представьте себе Понтопидан, планету из драгоценных камней, где люди были слишком богаты и заняты, чтобы иметь хорошую пищу, свежий воздух и здоровые развлечения. Все, что у них было, — это алмазы, рубины, турмалины и изумруды.

Соедините все это и вы узнаете одну из самых странных историй, которую рассказывают в различных мирах.

I

Когда Кэшер 0‘Нейл прибыл на Понтопидан, он узнал, что ее столица называлась Андерсен. Шло второе столетие Возрождения Человека. Повсюду люди выискивали себе старинные имена, разговаривали на мертвых языках, следовали древним обычаям. И происходило это с такой быстротой, с какой роботы и люди-животные-гомункулы могли извлекать информацию из всякой рухляди на заброшенных звездных путях или в подземных руинах самой колыбели Человека.