КГБ против СССР. 17 мгновений измены - Александр Шевякин

Министр Э. Мильке готов был предать, он примкнул к группе скрытых оппозиционеров В. Штофа-Э. Кренца и стал их покрывать. После 1985 г. он старался донести до определенных кругов в Москве о желательности ухода Э. Хонеккера. Так, 28 декабря 1987 г. Э. Мильке в связи с 80-летним юбилеем было присвоено звание Героя Советского Союза. Награждение состоялось в Москве 25 апреля. После официальной церемонии Э. Мильке был принят М.С. Горбачевым и В.М. Чебриковым и имел полуторачасовую беседу. Немец охарактеризовал ситуацию в Восточной Германии как кризисную и выход видел в отставке ее высшего руководителя[551].

Картина краха социализма в ГДР и его аншлюса с ФРГ такова.

Большая система СССР окутывала меньшие, в том числе и ГДР. И приходилось как-то с этим считаться. Просто так — в лоб — сопротивляться переменам было во многом бессмысленно. И тогда восточные немцы пошли на уловку. Они решили создать организацию, имитирующую «перестройку» и «гласность». Теперь всем указующим из Москвы можно было показывать: вот, смотрите, и у нас есть такое же безобразие, как и у вас, называется оно Союз Свободомыслящих. 30 декабря 1988 г. в МГБ за подписью замминистра — куратора борьбы с идеологической диверсией Р. Миттага был составлен документ: «В соответствии с решением Политбюро ЦК СЕПГ предусматривается создание Союза Свободомыслящих. Образование этого союза вытекает из необходимости в период усиления идеологической борьбы между социализмом и империализмом распространять с помощью разнообразных методов наше мировоззрение, разъяснять идеологию и политику партии и активно отражать попытки реакционных церковных сил расширить свое влияние. (…) Руководителям всех подразделений МГБ целенаправленным введением в действие оперативных сил организовать процесс формирования руководящих органов Союза Свободомыслящих. К компетенции двадцатого главного управления и двадцатых отделов окружных управлений относятся: проверка политической благонадежности руководящих кадров; своевременное внедрение в руководящие органы оперативных работников»[552].

В феврале 1987 г. начальник Представительства КГБ при МГБ ГДР (с июля 1976 г.) ген.-л-нт В.Т. Шумилов был отозван и Союз и находился в ДР 1-го отдела УКГБ по Л и ЛO, уволен 28 февраля 1990 г. по ст. 60 п. «а» по возрасту в отставку. Новым был назначен Г.Ф. Титов[553]. Справка: чекстаж с 1959 г.; 1961–1969 — советник посольства СССР в Великобритании; 1969–1971 — помощник, старший помощник начальника 3-го отдела (Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, скандинавские страны); июнь 1971 — февраль 1977 — резидент КГБ под прикрытием 1-го секретаря посольства СССР в Норвегии, объявлен персоной нон грата; февраль 1977–1978 — замначальника отдела по резерву назначения ПГУ; 1978–1980 — потешник начальника ПГУ; 1980–1984 — начальник 4 отдела (ФРГ и Австрия), ген.-м-р с 19 декабря 1983 г.; 1984–1987 — первый заместитель начальника Представительства КГБ в ГДР[554].

Но за этим еще мало видно человека. Характеристику же ему дают такую: «В Центре у Титова было прозвище „Крокодил“. Коллеги его очень не любили, а подчиненные, за исключением небольшой группы протеже, боялись. Правда, начальство относилось к Титову благосклонно. Гордиевскому он запомнился как самый неприятный и беспринципный офицер КГБ»[555]. Ну уж если предателю он показался такой стороной, то уж нам-то сам Бог велел… «Самым большим его талантом, который он применял и в отношениях с начальством, и с агентами, была необузданная лесть. Ею-то он и подкупал и Трехольта, и Крючкова. Трехольту он показался „замечательным человеком“, — знающим (вспомним, что еще в феврале 1982 г. он предрек, что рано или поздно, но генсеком будет М.С. Горбачев. — А.Ш.), веселым, полным шуток и анекдотов о советских руководителях»[556]. Я надеюсь, что про Юрия Владимировича он не осмеливался?

Но и это еще не все. Г.Ф. Титов провалил двух агентов.

Норвежка Грета Г. Хаавик во время войны работала в больнице медсестрой. Там она выходила советского военнопленного В. Козлова и помогла ему бежать. После войны работала в посольстве в Москве, где ей помогли встретить к тому времени женившегося былого возлюбленного. В 1950-м была завербована на этой почве. За 27 лет работы она смогла осуществить 250 встреч, поменяла 8 операторов. Работала секретаршей в МИДе, в том числе и у самого министра. Передала тысячи документов страны и НАТО. Была арестована 27 января 1977 г. Как только оператор А.К. Принципалов получил от нее документы, они тут же были схвачены. В кармане дипломата так и остались деньги для нее. Его отпустили. Разведчица твердила, что просто передавала письма для своего друга Козлова. Ее никто не слушал: наблюдение давно выявило все связи. Через полгода она умерла в тюрьме. За время допросов у норвежской службы контрразведки сложилось мнение, что в последнее время она выработала свой ресурс и в ПГУ мало ей интересовались. А тут еще «прослушка» выявила, как жена офицера В.И. Жижина, начитавшись газет, спросила мужа, насколько это неприятно, и услышала ответ: «Могло быть и хуже!»[557].

Итак, при Г.Ф. Титове провален агент, который смог продержаться чуть ли не эпоху. Следовало бы сделать «оргвыводы». Но это не в правилах Лубянки. И тогда он продолжает в том же духе и проваливает следующего: Трехольта. На суде последнему в качестве неопровержимой улики показывают фото, сделанное в Вене (фотокамера была спрятана в… детской коляске): тот идет по улице и, жестикулируя, о чем-то разговаривает с Г.Ф. Титовым и еще одним офицером. За провал агентов следовало б снять с должности, понизить в звании и отправить в отставку капитаном или майором. Конечно же, это не спасло бы ГДР: нашли бы другого подонка. Так что это я так: не о конкретном деле, а о правилах в ПГУ. Вместо этого Г.Ф. Титову обеспечили карьеру. Что вполне понятно. Ибо В.А. Крючков, если он перед кем-то отчитывался, мог со всеми на то основаниями четко доложить: «Этот человек во всем мне обязан и мною полностью управляем!» И не один он, а вся его команда. Как только В.А. Крючков становится Председателем, так В. Жижин получает генерала и ключевую должность на Лубянке: Начальник Секретариата КГБ! Даже то, что вышла книга О. Гордиевского[558]. с упоминанием приведенного нами выше факта того, что B. Жижин косвенно способствовал провалу Трехольта, нисколько не повлияло на его карьеру в отрицательном смысле.

В.А. Крючков был с визитом в ГДР с 15 по 20 июня[559]. Одна из важнейших встреч произошла 18-го числа в Дрездене, на вилле профессора-ядерщика Манфреда фон Ардена (это один из создателей ядерного оружия в СССР, близкий к спецслужбам, которые поставляли ему информацию, полученную по линии «атомного шпионажа»), прибыл В.А. Крючков чтобы встретиться с М. Вольфом (в очередной раз) и с Г. Модровым (впервые), присутствовали еще и доверенные лица из ряда структур. На этом тайном совещании был выдвинут план, который был осуществлен в дальнейшем. Объектом «X» этого плана стал Э. Хонеккер. План предусматривал две фазы: 1. Тонко его психологически обработать, успокоив радужными успехами 2. Свергнуть в час «Ч», наложив на план спасения генсека, разработанный Э. Мильке, свой[560].

В рамках ведения дипломатической войны ФРГ — ГДР лидеры с Востока отказывались до этого от посещения западного соседа. Эту блокаду решили прорвать, и для осуществления операции в частности было решено способствовать поездке Э. Хонеккера в ФРГ, которая и была осуществлена в сентябре 1987 г. Тогда разведка провела два мероприятия: были профилактированы все потенциально опасные неонацисты; а Службой активных мероприятий разведки через прикормленных журналистов сделана недурная реклама в СМИ самому генсеку. Хонеккер должен был поверить в искренность своих помощников. Хонеккер полагал, что дезинформируют западногерманских бюргеров. Но на самом-то деле, провели именно его. Он полагал, что ФРГ забудет террор, на который зачастую он давал указание либо закрывать глаза, либо дистанцироваться от «леваков». Ему этого не простили. Более того. Смею полагать, что именно агентура М. Вольфа потом более чем жестко настаивала на репрессиях против узника Моабита. Для чего? Чтобы сделать себе паблисити «беспощаден к врагам рейха». (Это мы помним из характеристики Штирлица.)

В марте 1989 г. М.С. Горбачев в разговоре с венгерским премьер-министром Неметом предложил последнему открыть границу с Западом. Брожение в ГДР выражается в форме бегства на Запад. Через открытую границу с Венгрией это удалось сделать нескольким тысячам человек. Участие СССР в этом деле было шито белыми нитками, и гостей из Москвы спрашивали в кабинетах Восточного Берлина: «Вы хотите устроить нам государственный переворот? Warum?»[561]. Но тем не менее: достаточно было перекрыть оперативно границу с Венгрией, ввести визы и квоты на поездку в эту страну, и положение можно было бы либо полностью стабилизировать, либо серьезно нарушить замыслы противника. Не могу знать, верна ли рекомендация, но, по крайней мере, к ней не прибегли.