Тень Радуги - Антонина Клименкова

Гилберт более не мог этого выносить, к горлу вновь поступила дурнота. Он позвал слуг и приказал одеваться. Сколь ни противен был ему вид сверкающих золотой насечкой новеньких доспехов, но над полем уже прогремели фанфары герольдов, возвещающие о начале состязания между лучниками королевства. Как только награда найдет своего победителя, на ристалище должны будут выйти соискатели рыцарского звания, дабы показать свои достоинства и умения.

Со вздохом Гилберт позволил прислуге облачить себя в исподнюю куртку из простеганного льна на шелковой подкладке. В специальные отверстия продели множество крепких шнуров: быстро сплетая их, паж и старик-слуга плотно обвили рукава, туго стянули торс, как корсетом. На локтях, в подмышках поверх льна были нашиты полосы кольчужного полотна. Узкие длинные штаны на коленях обмотали мягкой шерстяной тканью, чтобы не натерли наколенники. Щелкнув пружинным замочком, закрылись на ногах щитки, будто двойные раковины моллюска. На многочисленных ремешках, шнурах и застежках встали на место наколенники и набедренники. Кольчужное ожерелье, наручи, кираса... Слуги наконец отступили назад, и Гилберт проверил, хорошо ли всё прилажено. Доспехи хоть и были втрое тяжелее привычной короткой кольчуги, но движений не стесняли, как и положено.

Поверх лат он надел короткий плащ с гербами рода Эбер. К слову, у него имелся и личный герб — графства Ривэн, пожалованного во владение еще при рождении. Но герцогиня делала золотошвейкам заказ по собственному вкусу. Хорошо. Ему, собственно, было всё равно. Пусть и в этот раз все увидят, что граф всего лишь "маменькин сынок".

Пояс с драгоценными пряжками, дорогой кинжал... Перевязь для меча осталась лежать — ее он наденет позже. Остался лишь шлем.

— Ее высочество велели передать! — с низким поклоном протянул паж связанную заботливой рукой шапочку, под которую следовало убирать волосы под шлем. Гилберт помедлил, взглянув на чепец в руках слуги, более подходящий барышне, нежели рыцарю.

— Ее высочество герцогиня? — уточнил он.

Паж склонился еще ниже. Гилберт взял шлем и быстро вышел из шатра. Дэв-хан выхватил шапочку у сконфуженного парнишки, повертел в руках — и бросил приятелю, чтобы тот тоже полюбовался. Загоготав, демоны поспешили за господином.

В предвкушении поединков, пусть по большему счету вполне дружественных, публикой овладело возбуждение. Толпа гудела, то и дело вспыхивали перепалки, мгновенно переходящие в драки. Любой косой взгляд, любой случайный толчок плечом мог послужить искрой. Причем многие нарочно вели себя вызывающе и грубо, горя желанием доказать отвагу — а на самом деле, разумеется, глупость — не меньшую, чем у благородных участников турнира.

Двое демонов как будто тоже поддались этому опьяняющему веселому поветрию удали. Дакс напролом пробирался сквозь толпу, готовый с превеликим удовольствием ввязаться в любую драку. Однако охотники помахать кулаками разом теряли запал — едва успевали разглядеть будущего противника, бормотали извинения и торопились смешаться с народом. Пусть во внешности демонов и не было ничего необычного, однако люди безотчетно предпочитали уступить им дорогу...

Солнце нещадно палило с высоты сапфирового купола. Гилберт чувствовал, как под доспехами струйки пота сбегают по коже.

Из-за не по-весеннему жаркой погоды знатные зрители не спешили занимать места на балконах — к вящей радости своей прислуги, свысока взирающей на давку внизу. Тем более вельможи не торопись, ведь королевский трон еще пустовал. В состязании лучников, где участниками были в основном люди низкого сословия, судьей был канцлер, а не его величество.

Самый меткий стрелок в королевстве должен был уже скоро определиться — на арене осталось лишь трое. Слуги суетливо забирали пробитые стрелами дощатые щиты с намалеванными оленями, подбирали подстреленных птиц.

Для последнего испытания канцлер стянул с пальца кольцо — и подкинул высоко в небо. В унисон прозвенели тетивы, ввысь взвились стрелы. Но лишь одна не скользнула вниз по дуге, миновав цель — лишь одна воткнулась в утоптанную землю, и блеснуло на дрожащем конце застрявшее в ярком оперении золото.

Народ одобрительно закричал, требуя признать победителя. А удачливый стрелок низко поклонился. Сорвал с головы войлочную шляпу — и по плечам рассыпались золотистые локоны.

— Девица!!.. — закричали в толпе. Впрочем, не слишком изумленно — маскарады на турнирах были не редкостью, особенно на лучных состязаниях.

Канцлер с важностью спустился из королевской ложи на поле вручить победительнице заслуженную награду...

Гилберт обернулся на грубый толчок — продирающийся вперед всадник бесцеремонно задел его коленом. Вспыхнув, граф обратил на остановившегося рядом наглеца возмущенный взгляд. Восседающий на боевом коне-великане рыцарь высокомерно повернул голову, их глаза встретились — и Гилберт уже готов был поклясться, толкнули его отнюдь не случайно! Смерив графа презрительным взглядом, даже не помыслив извиниться, всадник тронул поводья и неторопливо двинулся дальше.

— Вот подлец! — услышал за спиной Гилберт голос демона.

— Да... — протянул он.

Но обернувшись, понял, что Дакс вовсе не всадника имел в виду. Оказывается, в толчее нашелся удалец, не заробевший перед демоном — ловко срезав с пояса кошель, воришка дал дёру. Не желая расставаться с имуществом, Дакс однако не мог воспользоваться своей силой в толпе. Здесь могли бы оказаться чародеи, а их внимание демону было ни к чему. Изрыгая замысловатые проклятья, он ринулся вдогонку как простой человек.

Тронув за плечо, Дэв-хан указал графу на приближающегося пажа. Парнишка вел в поводу коня в полном боевом снаряжении. А на плече тащил, с трудом удерживая равновесие, огромное турнирное копье.

Гилберт со вздохом надел шлем. Пора было присоединиться к выехавшим на поле товарищам...

— Удачи, — произнес Дэв-хан, ловко подхватив графа и буквально подкинув его в седло.

Гилберт сам не понял, что шокировало его сильнее — непрошеная помощь, унизительная для рыцаря, будто он сам в седло вскочить не смог бы! Или неожиданно заговоривший демон... Но раздумывать было недосуг — паж вручил копье и, взяв коня под уздцы, повел к воротам ристалища.

Юные всадники, соискатели рыцарского звания, выстроились нестройным рядом перед королевской ложей, в которой по-прежнему не было короля. Ни один мускул не дрогнул на сосредоточенных лицах, пока они выслушивали очередную назидательную речь — на сей раз от господина канцлера. А из толпы зрителей доносились всевозможные насмешки касательно их зеленого вида, щуплого телосложения и немужественной внешности, что относительно большинства претендентов было явной неправдой.