Цугцванг по-русски. Книга 1. 96 отделение милиции г. Москвы - Игорь Можайский

встал со стула, прошелся по комнате и стал методично ее осматривать как при обыске, по часовой стрелке.

Раздался условный стук во входную дверь. Капитонова, враз замолчала и испуганно сжалась на диване.

– Это наш сотрудник! Не бойся! Жень, открой!

– А лечиться пробовала? – Шелестов решил продолжить нажим. – Дарья! Честно говоря, мы приехали тебе помочь, но я вижу, что мы теряем время! Я смогу прекратить этот кошмар, если ты мне поможешь! Итак, что с лечением?

– Нет! – девушка стала постепенно успокаиваться.

– Ладно! Дело твое! Давай – ка посмотрим вены! Закатай рукав!

Девушка постепенно закатала рукав на левой руке и выставила ее на всеобщее обозрение.

От увиденного, сыщики потеряли дар речи.

– Ни хрена себе! – вошедший в комнату Витя Павловский, подошел и взял Дарью за руку.

– Ты что, дура, с ума сошла, мать твою?

Внутренний локтевой сгиб, где проходила вена, представлял собой сплошной синяк, почти почерневший. Так называемая «дорожка» на вене в некоторых местах уже гноилась.

– Да с такими темпами ты скоро сдохнешь, дура тупая! – Павловский искренне был готов ей отвесить пару подзатыльников.

– Вить! Угомонись! Дай поговорить нормально! – Боря Гудков невозмутимо продолжал рассматривать какой-то журнал.

– Ладно, Дарья! Давай вернемся к нашим баранам! Будешь говорить? – продолжил разговор Антон.

– Буду!

Она раскатала рукав водолазки обратно, закрыв страшные последствия внутривенных инъекций.

Практически Капитонова была сломлена, и надо было срочно продолжать с ней «работать».

– Тогда, подробно, расскажи мне, как зажигалка оказалась у тебя!

Я ее украла у Марио, чтобы продать за «дозу»60.

– Когда?

– Три дня назад! В «Интуристе».

– Ты была очень «ужалена», если пошла на такое!

Дарья усмехнулась, и кивнула в знак согласья.

– Ясно! Тогда вопрос – зачем?

Она весело пожала плечами.

– А на следующий день к тебе домой приехала Ольга, и вы поехали в «Метрополь» к клиентам. А там, ты ей похвасталась зажигалкой, а та ее выпросила у тебя ею попользоваться, потому что очень понравилась! Так?

– Так!

– А вечером Ольга оказалась у нас, в 96 отделении, где я эту зажигалку изъял, правильно?

– Да!

– А на следующий день к тебе приехал Марио, и дал тебе пару дней, чтобы ты вернула их семейную ценность, иначе он тебе «башку снесет», правильно?

– А ты, сказала, что зажигалку не брала. Но он не поверил! Так?

– Так!

– И что он сделал?

– Он сбил меня с ног, залепил широким скотчем рот, связал руки за спиной, и притащил в ванную. Налил теплой воды и окунул мою голову, и подержал меня так, пока я не стала задыхаться. Тогда он меня вынул из воды и спросил, хочу ли я так сдохнуть? Я быстренько созналась, что украла зажигалку… Все просто!

– А он искал зажигалку здесь, в квартире?

– Нет!

– Почему?

– Потому что я сказала ему, что зажигалку я спрятала у своих родственников, и что, я ее верну.

– И он поверил? – изумился Шелестов.

– А у него был выбор? Сегодня я должна ее отдать.

– Он будет предварительно звонить?

– А зачем? Я Марио знаю полтора года, и ни разу не подвела.

– Выполняла его поручения?

– Приходилось!

– И необычные были?

– В каком смысле? – насторожилась Дарья.

– Да нет, нет! Не в этом! Я в смысле, там, поехать, куда ни – будь, отвезти что – либо, переговорить с кем ни будь.

– Да! Бывало, но не наркоту! Наркота касается только лично меня! – в ее голосе вдруг появилась агрессивность.

Шелестов вдруг замер, зачарованно глядя на Капитонову, потому что неожиданная догадка вдруг очень ясно подсказала следующий вопрос.

– Дарья! Как ты с такой короткой стрижкой зимой ходишь по улице? Холодно, ведь! Парики таскаешь?

– Да! Люблю их, но только из настоящего волоса, у меня их много!

– Класс! А можно посмотреть?

– А тебе-то, зачем?

– Просто любопытно.

– Ну ладно. Смотри!

Она встала и подошла к большому четырех – створчатому старинному платяному шкафу и открыла одну створку. Антон подошел. На нескольких полках стояли болванки с надетыми на них париками, разных цветов и причесок. Прямо перед глазами Шелестова грациозно располагался великолепный парик из черных длинных волос.

– Дарья! Какой роскошный парик!

– Понимаешь! – уважительно сказала девушка.

– И к нему бы еще шубку или дубленку, и высокие сапоги – ботфорты на высоком каблуке. Атас, получится!

Капитонова даже подскочила на месте.

– Ну, да! Все есть! Вот, смотри! – она открыла следующую створку шкафа. – Вот шуба, а вот и моя любимая дубленка!

На плечиках висела короткая рыжая дубленка с большим меховым воротником.

Игра, видимо, Дарье понравилась.

– А сапоги на высоком каблуке, там, в прихожей! Антон! Хочешь, я их одену?

– Да, нет, Дарья, не надо! Спасибо за показ, я еще чаю хочу!

Шелестов вернулся к операм, которые скучали от безделья, и уселся в кресло. Надо было подумать, как полученную ценнейшую информацию доложить руководству, и с кого начать. И надо было дождаться Марио!

Засада представляет собой в первую очередь временной фактор, поскольку это ожидание, как правило, долгое и томительное, с не ясной перспективой. Итак, после небольшого импровизированного шоу Антон сидел, развалившись в мягком кресле, которое предварительно поставил у окна. Женя Малышев удобно устроился на диване рядом с Дашей Капитоновой и листал журналы в глянцевых обложках, благо их на стуле, что стоял рядом с диваном, была большая куча. Витя Павловский и Боря Гудков играли в шахматы, устроившись на кухне и плотно закрыв дверь. Все старались, как можно меньше двигаться, чтобы не шуметь.

Поскольку эта засада была организована Шелестовым на свой страх и риск, то, естественно, ни группы прикрытия, ни наружного наблюдения за подходами к дому не было. Единственный плюс, правда, был: квартира Капитоновой была на пятом этаже и находилась в подъезде, аккурат посредине пятиэтажки. Антон периодически вставал и, немного отодвинув тяжёлую плотную штору, то с одной стороны окна, то с другой, осматривал двор.

Время течёт медленно. Воистину, ждать и догонять дело неблагодарное. Шелестов периодически бросал мимолетные взгляды то на часы, то на телефон, стоящий на полу рядом с креслом Антона. Если Марио будет задержан раньше, то дежурный по отделению позвонит сюда, благо номер телефона и адрес Даши Шелестов отставил в дежурке.

Все четверо оперов были вооружены и у каждого были наручники.

Антон в очередной раз скользнул взглядом по часам, висящим на стене, аккурат над головой Малышева. Через пять минут будет ровно 14.00. Скоро начнёт темнеть.

Женя Малышев долистал последние страницы журнала, зевнул, бросил журнал поверх стопки таких – же, и сцепил руки на животе. Посмотрев по сторонам своими хитрыми раскосыми глазами, он взглянул на Шелестова.

– Антон! Ребята! Давайте скинемся, у кого сколько, да я схожу в магазин и возьму колбасы, молока и хлеба. Видимо, ждать придется долго, да и жрать охота!

– Я с тобой! – из открывшейся двери на кухне выглянул Павловский. – У меня есть два рубля. К тому же, у меня в машине лежит новая колода карт, можем в преферанс сыграть. А? Парни!

– Договорились! – Шелестов достал из кармана трешник и передал его Малышеву.

Через пять минут, одевшись, два опера вышли из квартиры за провизией, просто захлопнув дверь…

Послышались лёгкие шаги на лестнице. Или показалось? Антон насторожился, как говориться, сделал стойку: встал с кресла и прижался спиной к стене, рядом, с входом в маленькую комнату.

Еле слышно щёлкнул замок входной двери, и она стала осторожно и очень медленно, как в кино, открываться. Небольшая возня у двери, и человек, почти бесшумно, прошел мимо притаившегося Шелестова, буквально в нескольких сантиметрах от него, в комнату Дарьи. Неизвестный двигался уверенно, как человек, знающий эту квартиру. А дальше случилось непредвиденное: и Капитонова, и Борис, видимо, одновременно услышав подозрительные звуки и шорохи у входной двери, решили это проверить, и двинулись ему на встречу из большой комнаты. И тут вышел Антон.

Презрительно улыбаясь и прижавшись к стене коридора, перед ними стоял Марио Гонгора, держа в левой руке газетный свёрток.

– О, какие люди! – Шелестов старался быть дружелюбным. – Марио, а мы