Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

зацепки не дал, возможно, сам не сечёт, по какой синусоиде пойдёт разговор. С учётом солидности приглашаемых, конечно, о темах крупных, возможно, судьбоносных. Но каких именно? Перебирая в уме варианты, Подлевский отбрасывал их один за другим, пока не осознал бессмысленность гаданий. Необходимо быть готовым к обсуждению любого вопроса, и значит, надо глубоко обдумать общую российскую ситуацию.

К раннему завсегдатаю вышел сам Жора Бублик, средолетний полнолицый и пышноусый кучерявый шатен с маленькими, узко сидящими хитрыми глазёнками. Не подавая меню, стал советовать:

– Салат с авокадо и перепёлочкой на холодную закуску попробуйте. Если вычурно, можно взять капрезе – моцарелла с помидорами черри, базилик. На горячую закусочку – кальмарчики в пивном кляре. Я знаю, вы утиную грудочку предпочитаете со спаржей и апельсинной корочкой. Можно и с овощами на гриле. Есть просекко – итальянская шипучка под шампанское лайт. Подать?

Погружённый в размышления, Подлевский безразлично махнул рукой:

– Любой вариант. Кроме просекко.

А чем отличается нынешняя российская ситуация… Однажды Боб Винтроп мимоходом бросил фразу о том, что мышление американцев устроено по принципу «от частного к общему», и она крепко засела в памяти Аркадия, хотя использовать этот метод ему не приходилось по тривиальной причине. Жизнь фрилансера заставляла заниматься конкретными проблемами, и они требовали не глубокого обдумывания, а решительных, ситуативных действий. Тут не до размышлизмов. Но сейчас как раз тот случай, когда поучения Винтропа могут сгодиться.

И сразу на ум пришёл странный парадокс. Недавно в Питере громко, военным парадом отметили 75-ю годовщину прорыва Ленинградской блокады. А за пару недель до этого там же, в Питере, оппозиционный кричатель Быков огорошил страну прыткой заявой о возможной в прошлом «мирной гитлеровской оккупации России» и желании написать книгу о генерале Власове. И что? Да ничего! Общественность взбухла, пошумела, поплевалась и затихла. А власть ни слова не проронила в адрес наветчика, хотя эпатаж адвоката фюрера на гишефте стал словно прелюдией к празднику прорыва Блокады, вдобавок тоже в Питере. Сплошной мондиаль!

В мозгу выскочило капслоком: случайно ли? Что за вывих? Почему власть отмолчалась? А может, Быкову о такой прелюдии кто шепнул?

На эту частность сразу намотались другие, вроде скандальной высылки в Киев украинской журналистки Бойко. И постепенно начало рисоваться нечто обобщающее: похоже, где-то на вершинах власти приняли стратегическое решение не реагировать на общественные возмущения по любому поводу – если формально не нарушен закон. Власти всё равно, что о ней люди думают, институт репутаций отменён. Власть сильна и плюёт на такие мелочи. Впрочем, мысль Аркадия сразу помчалась дальше: чьё это предложение? о чём сигналит Кремль?

Он неторопливо пережёвывал нежную перепёлочку и, упёршись глазами в тарелку, напряжённо размышлял о замыслах власти. После президентских выборов ситуация в стране сильно переменилась, соцсети пышат раздражением, смердят едва прикрытой пропагандой непослушания, брюзжат, и Кремль не может не замечать этого. Генералы вечно готовятся к прошлым войнам, поэтому создали Росгвардию, исключившую повторение уличной бузы двенадцатого года. Но недовольство – как вода, везде дырочку найдёт. Теперь сложностями угрожают ежегодные сентябрьские выборы. А уж что до думских выборов 2021-го… О-о, там только держись! Впрочем, сегодня бессмысленно загадывать так далеко вперёд. Лишь назначенные сверху «говорящие головы», политологи, медийные «гикальщики», ну, те кто ходит у власти под седлом, уныло, с рыбьим темпераментом прорицают о 2024 годе. Но тут всё ясненько: мозгопромывочной говорильней о грядущем – есть ли жизнь на Марсе? – выполняют заказ по отвлечению внимания от текущих дней. Вообще-то задумано верно, да вот пиар-батальоны укомплектованы неумёхами. Эти бармалейщики лишь раздражают народ телевизионной жвачкой, благостной волынкой, терриконами словесного щебня. Спроста ли растёт недоверие к СМИ и у главного канала аудитория быстро усыхает?

А что сегодня?

Голова Подлевского от природы была устроена так, что в ней застревало невероятное множество ненужных ему сведений, – потому и утвердилось за ним прозвище «Флэшка». Но изредка флэшка всё-таки срабатывала, доставая из напластований памяти факты, напрямую с фрилансом не связанные, однако полезные для других целей. Вот и сейчас она выкинула два сообщения: правительство внезапно отменило уже готовые к употреблению соцнормы на электричество с повышенной оплатой перерасхода и объявило, что введение Закона о самозанятых откладывается на год. Что сие означает? Тут, ясный перец, тоже всё понятно: после головокруженья от удачных президентских выборов неумолимая «сила вещей» напоминает власти об опасности новых настроений, она уже побаивается жать с прежней резвостью. Берёт тайм-аут, чтобы не распалять социальные страсти.

Это несомненно.

Ну и что?

Подлевский силился охватить ситуацию целиком, чтобы объединить противоречивые тенденции, но пока не получалось. Отчётливо виделся лишь вывод о переломе в умах. Политическая дрёма кончилась, время единения Кремля с народом завершилось, «крымский консенсус» почил в бозе, настала социальная разладица, взгляды пошли врозь, взметнулась волна антиэлитных настроений. Власть и огромное большинство «подвластных» теперь не рядом, не в едином строю, а лицом друг к другу, внимательно наблюдая за намерениями противостоящей стороны. Да, противостоящей, в этом сомненья тоже нет. Аркадий не знал, огорчаться этому выводу или, наоборот, радоваться. Помедлив, всё же принял сторону власти и, не страдая добродетелями, адресовал народу желчное пожелание:

– Хотели Гейропу? Получайте!

Но что дальше?

Подлевский устал от непривычных тяжёлых дум. Он был в замешательстве и жевал нарезанную утиную грудку, что называется, автоматом, не чувствуя вкуса, долго тиская зубами каждую дольку. И закончив трапезу, понял, что умственно истощён, сегодня дальнейшее осмысление ему не в подъём.

Однако по пути в офис – ехали долго, в разгар дня мучили пробки, – он переложил печаль на радость и с оптимизмом подвёл итог обеденным размышлениям: «Пожалуй, Боб прав, всё-таки удалось выйти на обобщения. Посмотрим, как повернётся разговор в “Доме свиданий”».

На исходе зимы жуковское поместье Ильи Стефановича выглядело не менее импозантно, чем в летнюю пору. Асфальтовый подъезд к автостоянке был расчищен от снега идеально, – как и сетка плиточных дорожек, ведущих в коттедж и в «Дом свиданий». Когда Подлевский направился к нему, путь преградили двое мужчин, пожилой и молодой с листом бумаги в руках.

– Представьтесь, пожалуйста, – сказал он.

– Подлевский, – ответил Аркадий и заметил, что второй, который старше, остро, с любопытством стрельнул на него глазами. Отвечая на этот взгляд, он мимолётно подумал, что лицо этого человека кажется ему знакомым, однако в мозгу не возникло даже отдалённых ассоциаций, и мысль тут же вернулась «онлайн», тем более молодой без проволочек попросил:

– Будьте любезны, пройдите вот этой дорожкой, – и показал путь рукой.

Подлевский увидел, что чуть дальше на ней установлена электронная досмотровая арка, у которой дежурит ещё один человек. «Ого,