Солнце в зените - Виктория Холт

'Ты же знаешь, Эдвард', - говорила Маргарет. 'Людовик живет одной честолюбивой мечтой. Он спит и видит, как вернуть Бургундию под власть французской короны'.

'Мечта достойная и понятная, уверяю тебя, Маргарет. Кажется противоестественным, что Бургундия и Франция должны постоянно воевать друг с другом'.

'Бургундия не покорится Франции. Между нами чересчур много розни'.

Эдвард кивнул. Он думал: 'Как я могу ей помочь? Как я могу сейчас двинуться против Людовика? Я живу на его содержании. Более того, юная Елизавета должна выйти замуж за дофина'. С другой стороны, ему было выгодно сохранять Бургундию и Францию, вцепившимися друг другу в горло. Во время завоевания Франции их соперничество чуть не сыграло для Англии важнейшую роль. Никто ни сомневается, оно сказало бы свое слово, но тут французов подняла простая деревенская девушка и привела их к самой чудесной, из известных миру, побед.

Но это было давно. Картина успела поменяться. Желание сражаться с Францией у Эдварда отсутствовало. Он любил вещи такими, какими они являлись. У него имелось поступающее от Людовика содержание, чего же больше можно хотеть? Пока Людовик продолжает платить и удерживает Эдварда от долгов, английский король вполне доволен. Или станет доволен, когда его дочь превратится в супругу французского дофина.

'Ты не можешь доверять Людовику', - настаивала Маргарет.

'Доверять нельзя никому, увы', - ответил Эдвард с кривой ухмылкой. Он спрашивал себя, как отказать родной сестре и не признаться, что входит в его планы. Король определенно не собирался помогать Бургундии в ее битвах. Англия пребывала с королем Франции в мире и получала за это приличные деньги. Эдвард надеялся оставить все на своих местах. Конечно, сказать Маргарет правду совсем не легко. Она приехала, полагаясь на помощь, ожидая ее от брата, также как оказала поддержку ему, когда тот в ней нуждался. Но Эдвард вел разговор вокруг и около главной темы, не отвечая твердо, что помогать не будет...все время даже не думая этого делать.

'Итак, Эдвард, что ты скажешь?'

'Дорогая моя, такой вопрос мне следует обсудить с министрами'.

'Мне казалось, что решения принимаешь именно ты'. 'В связи с проблемой, подобной твоей...' Он вкрадчиво улыбнулся Маргарет.

'Видишь ли, моя дорогая, Англия пребывает в состоянии мира. Какое-то время ей следует в нем остаться. Приходится осознавать ценность подобного положения...'

'То есть, помогать Бургундии ты не станешь'.

'Милая Маргарет, мне нужно поразмыслить над этим. Пойми, у меня с Людовиком соглашение. Моя юная Елизавета помолвлена с французским дофином'.

'Полагаешь, Людовик с честью выполнит взятые им на себя обязательства?'

'До такой степени...он позволяет думать, что поступит, как обещал'.

'Ясно', - произнесла Маргарет, подытоживая их разговор. 'Эдвард, ты совершаешь ошибку. Увидишь, как обернутся обстоятельства, если поверить королю Франции'.

Эдвард пожал плечами и улыбнулся сестре.

Маргарет оказалась вынуждена вернуться домой в отчаянии. Она знала своего брата. Эдвард всегда стремился нравиться, почему и не ответил твердым отказом, но, все равно, имел его в виду. Английский король слишком любил легкую жизнь, ему пришлось по душе получаемое от Людовика содержание, равно как и рост вывозимого государством на продажу, и процветание ставшей благополучной страны. Брат мог сказать все это Маргарет, ибо фактически отказал ее требованиям столь же четко, сколь способен был признаться, что не поможет. Тем не менее, будучи самим собой, Эдвард вряд ли стал бы выражаться прямо. При этом никто даже не притязал на соперничество с королем в жесткости, коли решение уже принято, и улыбки вперемешку с нежными словами Маргарет совершенно не обманули.

Она увидела, что предпринятое путешествие было напрасным.

Герцогиня повторила: 'Ты делаешь серьезную ошибку, доверяя Людовику'.

Позже Эдвард вспомнит эти слова.

Мрачным ноябрьским днем королева подарила жизнь еще одной дочери. Девочку назвали Бриджит, и церемония крещения, устроенная в часовне Элтема, была такой же пышной, как и предшествующие ей, совершенные для братьев и сестер малышки. Находившиеся на монаршей службе рыцари и множество аристократов несли в руках пять сотен факелов. Например, граф Линкольн нес соль, лорд Малтраверс - купель, а граф Нортумберленд сопровождал их, держа незажженную свечу. Леди Малтраверс шла рядом с несущей крошку графиней Ричмонд, на чьей груди с левой стороны лежала самая роскошная из сотканных в мире сорочек. Маркиз Дорсет, старший сын Елизаветы от первого брака, помог графине с ребенком, крестными матерями Бриджит стали матушка короля, пожилая герцогиня Йорк, и его старшая дочь Елизавета.

По окончании церемонии зажгли факелы, и маленький герцог Йоркский вместе с супругой Анной Моубрей и лордом Гастингсом стали свидетелями великолепного зрелища. После отнесения девочки к главному алтарю ей поднесли дорогие дары, которые, при возвращении в покои королевы, перед юной принцессой держали рыцари и оруженосцы.

Там старшая Елизавета, немного бледная, но, как обычно, невероятно прекрасная, ожидала с королем всех тех, кто принял участие в важном ритуале.

Малютку отнесли в детскую, и общество окружило монаршую чету. Красота и завидное здоровье крошки подверглись долгим обсуждениям, в процессе чего Эдвард сидел, откинувшись на спинку кресла, и спокойно наблюдал. В тот день он находился в немного задумчивом настроении. Наверное, подобное душевное состояние вызвало соседство рождения нового ребенка и смерти маленького Джорджа. Король предчувствовал, что эта девочка способна оказаться последним его с Елизаветой отпрыском. Теперь у пары было уже восемь детей, - все одинаково привлекательные и достойные того, чтобы ими гордиться. После смерти Эдварда на трон взойдет их старший сын, а старшая дочь станет королевой Франции. Английскому монарху было с чем себя торжественно поздравить.

Как и на любом собрании такого рода, тут присутствовала полная подборка семейства Вудвиллов. Елизавета внимательно за этим следила, что бы то ни было, в данный момент они занимали все ключевые должности в государстве. Эдвард был слаб в последнем вопросе...позволяя жене управлять положением. Однако, Вудвиллы нравились ему и сами по себе, - привлекательностью и обаянием, откровенной лестью, конечно, если, по мнению короля, та звучала вовремя и к месту. Его пасынок Дорсет являлся распутником, осмелившимся даже подбивать клинья к Джейн Шор, но это не мешало Эдварду наслаждаться обществом молодого человека. Здесь был и Гастингс, -