Путь миротворца - Павел Александров

— Они встанут на защиту храма, а не миротворца, — упрямо возразила хранительница. Она прищурила глаза и отвернулась, как показалось Марку, скрывая боль воспоминаний о своей Сонной дубраве. — И через подземный ход мы уйти не можем, потому как сожженный Эребом храм возложат на совесть Маркоса. Приход миротворца в Зеленую идиллию ознаменуется огнем и смертью. Его назовут трусом и носителем бедствий. Ипокрит неплохо потрудился. Кто-то еще доверяет Седьмому миротворцу, а кто-то уже презирает. В Храме призвания нет единства.

— Зато есть мечи и щиты, — ответил настоятель и вскинул голову, как настоящий воин перед сражением. — К оружию!

Терзая себя мыслями, что через минуту из-за него прольется кровь, Марк едва сопротивлялся отчаянию. «Я должен нести мир, а принес разделение. Я только пришел в Зеленую идиллию, а уже поставил под удар целый храм. Но нет, еще можно что-то придумать. Через полчаса придет помощь. Нужно затянуть время!»

— Стойте! — крикнул Марк настоятелю, шедшему к группе служителей. — Тот, кто за окном — моя судьба и только моя. Это не война двух противоборствующих сил, это конфликт аделианина и черного мага. Темный князь Эреб ищет меня, он меня и получит. Я выйду к нему и вызову его на бой. Если есть в нем хоть капля чести, он примет мой вызов.

Марк застыл под множеством молчаливых взглядов и впервые в жизни не ощутил никакой стеснительности. Тело колол страх за свою жизнь, но Марк уверял себя, что ничего страшного не случится. Он просто затянет время.

Логос вспыхнул обоюдоострым мечом лишь по легкому шепоту «Слово-меч», вызвав где-то в зале одинокий «ах».

— Нет! Не надо! — крикнула в слезах Флоя, повиснув у Марка на плече. — Он убьет тебя! Не ходи, давай убежим!

— Маркос благороден. Он вызывает Эреба на честный поединок, — с нескрываемым уважением посмотрев на Седьмого миротворца, Харис отдернул Флою. — Славно, Маркос! Темный князь согласится, если не струсит. Черные маги чтят свои законы поединков.

«Неужели он поверил, что я собираюсь драться с Эребом?» — поразился Марк.

В зале зашумел встревоженный шепот. Несколько мужчин, успевших сбегать за щитами и доспехами, недоуменно остановились.

— Верно, Седьмой миротворец! Покажи им, кто такой воин света! — громко крякнул сотник Экбаллар и, подняв двуручный меч, чуть не разнес им люстру со свечами.

Епископ посмотрел на Марка с глубоким сочувствием.

— Остановись. Эреб прирожденный колдун и опытный воин-маг.

— Я не боюсь его!

Марк сделал вид, что обнимает епископа, и прошептал ему на ухо:

— Я выйду, и буду говорить с ним как можно дольше, пока не придет помощь.

Епископ напряженно думал. Его морщины нервно вздрагивали.

— Послушай, Маркос, что мы сделаем. Выйду я. И я затяну разговор с Эребом, а ты беги вглубь поселка, — заговорил епископ очень быстро, что никогда прежде за ним не замечалось. — Спрячься и жди рыцарей Армии Свободы.

— Брат Ортос…

— Не спорь! Подумай о пророчестве. Тебе нельзя рисковать.

План епископа был куда безопаснее. «Соглашайся, соглашайся», — заговорил сам себе Марк в мыслях, как тут подскочил Харис, притащив старый прямоугольный щит и кольчужную кирасу.

— Гляди, Маркос, как тебе кольчужка? Славно? Нет, не подходит? Держи, я дам тебе свою.

Марк заметил, что теперь все присутствующие в храме смотрят на него с надеждой, ожидая поединка. Побег, предложенный епископом, теперь будет выглядеть низменной трусостью. «И кто меня за язык дернул? …Но если мой план удастся, о, эти люди не будут разочарованы. Я спасу и себя, и храм. И пусть потом попробует Ипокрит обвинить меня в трусости и шарлатанстве!»

В этот миг одно из витражных стекол жалобно зазвенело, и в наполненный тревогой зал влетела горящая стрела, к счастью, никого не задев.

— Время истекло! — раздался со стороны черного всадника властный голос.

Медлить становилось опасно.

— План таков, — спешно заговорил Марк. Никакого плана у него не было, он надеялся, что кто-то из друзей придумал что-то и отговорит его от опасной затеи. — Говорить с Эребом буду я. А кто-то пусть отвлечет арпаков. Нужно увести их подальше от храма… Харис…

Странствующий рыцарь покорно придвинулся к нему с выражением мудрого стратега на лице, но говорить Марку было нечего. Он ничего не придумал, кроме безрассудного разговора с черным магом.

Хранительница дернула его за рукав. Ее глаза смотрели на него с недоуменным негодованием.

— Ты что, совсем свихнулся? — ее голос дрожал, она явно не ждала от Марка такой храбрости.

«Надо же, даже она поверила!» — не без удовольствия отметил он. Ему нравилось ее недоумение, и не хотелось ее разубеждать. Пусть она его отговаривает!

— Все будет славно, я справлюсь! Но мне будет нужна ваша помощь, Никта… Экбаллар!

Однако бравый сотник, не дослушав плана, вдруг подхватил свой двуручный меч и ринулся к дверям, распахнув их ударом ноги.

— А ну подходи, гадесово племя! Сейчас вы станете удобрением для этой земли! Я покажу вам, отродье, кто такой рыцарь Ордена разбитых оков!

— Утренний хмель так и не выветрился из его головы, — вполголоса заметила хранительница.

С ужасом услышав свист стрел, Марк схватил бесшабашного сотника за плечи и рывком втянул обратно. Из древнего нагрудника сотника торчали три толстых стрелы, на его счастье, не пробившие броню насквозь.

— Жалкие трусы… — прошептал старик трясущимися губами и сплюнул.

— Как ты?

— Как боевой слон! Век великих войн настал!

Марк прокричал в открытую дверь:

— Не стрелять! Я Седьмой миротворец Маркос! Я выхожу!

— Кольчугу, Маркос, кольчугу! — закричал Харис.

Тот отмахнулся: как объяснить бравому вояке, что он не собирается биться с Эребом?

— Не надо, она будет мне мешать…

— Так хоть щит возьми!

Марк сбросил на пол все, что могло помешать бегству, если разговор с Эребом примет опасный оборот: полупустой походный мешок, накидку на голову, рожок Автолика, кухонный нож, оставив при себе только меч и свиток с пророчеством.

— Не стрелять! — еще громче крикнул Марк, выходя во двор. — Эреб, я иду к тебе! Один на один!

До чего жутко делать каждый шаг навстречу множеству пар даймонских глаз, горящих ненавистью и жаждой крови! Ноги наливались тяжестью, тряслись поджилки, голова мутнела от осознания безумности своего плана и только правая рука живилась силой сверкающего меча.

«Так, спокойно, соберись, — твердил Марк в мыслях. — Постоянно задавай вопросы, причем так, чтобы ему приходилось отвечать подольше». Шагая навстречу неизбежности, он надеялся только на чудо.