Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях - Рамазан Абдулатипов

Термины «царь-батюшка» или «государь-отец» – это тоже не от хорошей жизни, а от раболепства, крепостничества, а где-то, наверное, и от искренности чувств и своей любви к России. Это было тоже: в глаза говорили – да, а за глаза – ругали, проклинали. И.В. Сталина называли отцом родным и учителем, а за глаза многие люди тайно ненавидели, ругали. Подберезкин и Макаров пишут, что «важной составляющей национальной идеи является идея сильного государства, ради которого можно и нужно жертвовать всем: здоровьем, жизнью, а уж тем более правительствами, царями, генсеками, политическими лидерами»[300]. Может быть, не надо доводить до жертв? И зачем такое государство нужно, где нет ни здоровья, ни жизни. Не ради государства, а ради России – своей Родины, своей Отчизны люди жертвовали, если даже приходилось жертвовать. Жертвенность и государственность в нормальных государствах давно оторваны друг от друга. Это уже не идеи сегодняшнего дня. Государство должно быть способно жертвовать собой ради гражданина. Вот такого государства в России никогда не было. И вот идеей может стать строительство такого государства в России.

Политическая и государственная системы теснейшим образом взаимосвязаны друг с другом. Но есть моменты, когда государственная система определяет сущность политической системы, и есть ситуация, когда политическая система определяет сущность государственной системы. В данном случае, а именно при большевиках именно политическая система и ее ядро – КПСС – определяли суть самой государственной системы. Сегодня мы должны были бы прийти к другому состоянию. Лишь короткий период у нас главной являлась государственная система. Теперь вновь политическая система, генсек, а государство вновь станет жертвой партии. Если мы переходим к партийной системе, то вновь образуется надстройка над государством со своими представлениями и интересами. Здесь тоже нельзя одни и те же функции видеть, определять одну и ту же роль политической системы и самого государства. Кроме того, исторически к XX в. главной задачей, ради которой государство вообще формируется, является обеспечение прав, свобод и безопасности граждан и народа. И когда борьба против политической системы была автоматически перенесена на борьбу против государства, оно развалилось. Кроме того, государство в прошлом служило как орудие защиты несвободы, а нам надо, чтобы оно защищало свободу. Люди боятся государства, что оно опять будет защищать несвободу, интересы партий, отдельных национальностей и религий. И тенденции такие наметились так скоро.

Важно государство ставить на службу свободе и безопасности общества, гражданина, но они пока беспомощны перед государственной властью. Даже Общественную палату формирует власть, может, от нынешней недоразвитости гражданского общества.

Сегодня многие ищут объединяющую идею для сильного государства. Сильным государство должно быть для того, чтобы, еще раз подчеркиваю, защитить права и свободы граждан, безопасность граждан и самого государства. Именно для этого нужно сильное государство. Авторы приводят слова Тони Блэра: «Призываю быть одной нацией, одним сообществом, где каждый играет хоть и свою, но в то же время одну партию в пользу процветания Британии». Авторы, которые написали книгу для будущего президента России с узкоэтнической ориентацией «Русский путь», восхищаются словами и позицией Тони Блэра, который говорил обо всей нации, о стране, народе. Премьер-министр Великобритании говорит не об «английской нации», не об «английском пути», а о Великобритании. Надо становиться одной нацией-государством, не разрывать его на этнические кусочки, а соединять. Обращаю еще раз внимание на то, что Тони Блэр не пишет об «английском пути». Он пишет о процветании Британии. Наши авторы, когда даже цитируют, не отходят от своих замшелых идей. Если Вы ищите идеи для России, то должны были стремиться к объединению всего российского сообщества, должны были писать о России в целом, о «российском пути», а не разгонять всех по этнонациональным квартирам. Подобные базисные ценностные дезориентации, которые вносят авторы, не позволят никогда объединить наше государство в единое целое. Кроме того, переделали слова Тони Блэра. Он ведь пишет, что «в то же время одну партию». Он имеет в виду «играть в одну партию». А наши идеологи говорят, что «в пользу государства», а еще раньше в пользу своей партии, группы, наконец, самого себя «любимого», т. е., даже не поняв смысла слов, восхищаются ими, но для таких слов надо иметь другие головы, другую культуру. При этом, я еще раз подчеркиваю, самое главное – никогда Тони Блэр не будет требовать самоопределения англичан в Британии. Никогда у англичан не хватит глупости, чтобы потребовать выхода Англии из состава Великобритании. В свое время у подобных авторов хватило глупости потребовать выхода России из СССР – с псевдопатриотическим шумом, апломбом. До сих пор пишут, что у России не было своей компартии, своей Академии наук, не понимая, что Свердловский обком партии имел статус выше любой компартии союзной республики, а Академия наук у нас образовалась и работала всегда как российская.

Подберезкин – Макаров с единомышленниками идут именно путем самоопределения (вплоть до полного отделения!) русских в самой России. Таким путем шел и рекомендовал русским идти и Д. Дудаев с последователями. Наши горе-патриоты называют себя державниками, государственниками, но таковыми не являются, ибо своими идеями не собирают, а разрыхляют, разгоняют многонациональное государство. Я не слышал, чтобы Тони Блэр выдвигал какую-то отдельную английскую национальную идею, а занят выполнением законов и Конституции своей страны и ставит на службу этим вопросам, прежде всего, государство, всех граждан страны. Говорить о том, что «отсутствие национальной идеи и объединяющей идеологии ставит под вопрос саму жизнеспособность государства, его институтов», – это глупости XIX, а не XXI века. Еще раз подчеркиваю, что у нас есть сконцентрированная национальная идея многонационального народа страны – это Конституция Российской Федерации. Идеи же, подобные концепции Подберезкина – Макарова, каковых тысячи, в каждом слове пересматривают действующую Конституцию, базисные основы жизнедеятельности России. Надо стать единой нацией, способной реализовать основные положения Конституции с точки зрения самобытности, самочувствия, жизнеспособности и перспектив каждого народа и всего многонационального российского народа, а не искать в единой России «русский путь» или «нерусскую тропу». Можно много говорить о национальной идее, но если эта идея только этнонациональная, она становится этнократической и тянет назад, тянет к разобщению страны и, следовательно, не может быть узконациональной идеей для российского народа и государства. Хотя потенциал «национальных идей» должен быть учтен и использован. И не надо всю историю России показывать только через распутинщину, кукурузную эпопею, годы застоя и т. д. Думаю, что это не совсем так. Есть политические, государственные традиции русского народа, народов страны, на них надо основываться в перспективе, отбрасывая косное, реакционное, ограниченное, а не поднимать на щит то, что уже не может послужить государству и народу. Путь этнонационального самоутверждения в ущерб многонациональному сообществу и наоборот – это идеи, которые ведут к конфликтам и трагедиям и потому являются антинациональными идеями в смысле этнонациональном и государственном.

Самое главное, на что не обращают внимание разработчики, это состояние гражданского общества. Именно гражданское общество формирует власть, формирует состояние этой власти. Многонациональный народ – это, прежде всего, общественный организм. Именно в гражданском обществе, в его солидарности зарождаются атрибуты, основы общероссийской национальной идеи, если она даже имеет место. Власть и государство должны вовремя это осознать, признать и реализовывать эти идеи, если они имеют место, отвечают интересам граждан страны. Слабость гражданского общества при сильном государстве – трагедия России.

Одна из главных задач, которая стоит перед нынешней властью и перспективой, – это преодоление диктата криминалитета и мафиозных структур в экономике и политике и даже уже в науке и образовании. Это одновременно и одна из главных национальных идей, потому что без очищения от этого шлейфа смутных времен фактически наше государство не может идти по пути демократии и благополучия, по пути истинных потребностей и интересов гражданского общества, прав и свобод человека, гражданина, независимо от его национальности. И как создать коалицию государственников, когда самые отъявленные воры и бандиты любят поговорить о патриотизме и о государственности. Тут как раз-таки я не имею в виду Подберезкина и Макарова, в этом плане это люди порядочные. Трудно просто отличить, кто истинный патриот, а кто пользуется патриотизмом как прикрытием, как кормушкой. Об этом Подберезкин – Макаров знают не хуже меня. Единственное, с чем согласен, это, конечно, нужна стратегия, цель развития самого государства, многонационального народа России. Вместе с тем трудно определить это в одном документе и тем более на базе одного народа, даже доминирующего, какую-то общенациональную концепцию, идею. В прошлом партия определяла. Все провалилось. Опять-таки это надо вычленять из истории России, из Конституции России, из Послания Президента Российской Федерации, из программных документов, которые принимает Правительство Российской Федерации, из целого ряда законов, которые принимают Государственная Дума и Совет Федерации, из деятельности общественных организаций и партий, т. е. нужна широкомасштабная аналитическая работа, которую невозможно сконцентрировать в одном документе для нации. Это – не партия. Национальная идея для России – это комплекс ценностей и мер, действий, согласованных на уровне всех национальностей, конфессий, партий, социальных и общественных сил. Как воля многонационального народа на величие России и не в лозунгах и словах, а в конкретных достижениях мирового уровня. Национальная идея России – это идеи и деяния, которые являются, могут и должны являться стандартом для мирового сообщества1. От успехов внутреннего национального государственного развития зависят и возможности влияния на мировую политику. Внешняя политика, как известно, – продолжение внутренней политики, ее отстаивание, поиск единомышленников и друзей в мире.