Загляни в себя. Ни воды, ни луны - Бхагаван Раджниш

Помните об этом. Во время медитации это будет для вас самой сложной проблемой. Болтовня - ваше обычное состояние, поэтому вы легко можете устремиться в противоположную сторону, вы можете заставить себя перестать болтать. Совсем как если ребенок играет, бегает, шалит, а вы пригрозили ему наказанием: “Отправляйся в угол!” Вы сильны, а ребенок беспомощен, он усаживается в своем углу и становится очень похож на Будду, но внутри его все бурлит и клокочет в ожидании малейшей возможности, когда он снова сможет начать беготню.

Взгляните на ребенка, принуждаемого вами: это и будет второй тип молчания. Он не шевелится: если вы посильнее прикрикните на него, он даже оцепенеет, закроет глаза, но что это означает? Он заставляет себя, борется с собой, сдерживается изо всех сил. Он загоняет себя внутрь, подавляет свое естество. У него перехватило дыхание -настолько он напуган, он ведь знает, что стоит начать дышать, как тело придет в движение.

Именно поэтому люди не могут дышать как следует. Вы утратили способность полноценно дышать в детстве, когда вас воспитывали. Большинство из вас дышат верхним отделом легких. Дыхание не может проникнуть глубже из-за того, что вы боитесь.

С самых ранних лет вас к чему-либо принуждали. Посмотрите на спящего ребенка. Вы видите: его грудная клетка остается неподвижной, двигается живот. Дыхание становится все более глубоким. Живот двигается, а грудь неподвижна. Этот ребенок все еще не член общества, не гражданин, он все еще в диком состоянии. Его необходимо обучать, а затем заставить подчиняться - и стоит вам сказать: “Не смей этого делать!” - как ребенок тут же теряет возможность управлять собой.

Во-первых, не дышать. Как только вы что-то в себе подавляете, вы сразу же переходите на поверхностное дыхание. Подавление и поверхностное дыхание - это синонимы. Стоит вам отбросить подавление и перейти к свободному самовыражению, как ваше дыхание сразу же приобретает глубину. Только когда вы спите, дыхание становится достаточно глубоким, так как во сне вы не можете подавлять себя, эго уходит в бессознательное. Итак, во сне вы дышите правильно, животом. Когда вы занимаетесь любовью, ваше дыхание также становится глубоким. Так и должно быть. В сущности, все ваши зажатости происходят от несвободы в сексе. Поэтому стоит вам заняться любовью, стоит вам позволить себе секс, как все зажатости тут же исчезают! Дыхание делается глубоким, вы дышите животом: вы снова уподобляетесь ребенку, становитесь диким, естественным, спонтанным.

Посмотрите на ребенка, которому вы пригрозили наказанием, а теперь посмотрите на монахов в монастырях! Вы и им тоже пригрозили: “Бойся ада, жажди царства небесного”; вот они и сидят там подавленные. Их молчание - всего лишь другой полюс, другая крайность. Они пребывают в безмолвии, они заставили слова исчезнуть, но они не вышли за пределы этой двойственности.

Будда остался молчаливым. Будда избрал третье измерение. Он ничего не говорил: слова не были позволены. Но он и не подавлял слова, ибо безмолвие тоже не было разрешено. Он просто остался как есть - не рассуждая, не медитируя; просто был здесь, подобно дереву.

За 500 лет после Будды не было сделано ни одной его статуи, ни одного изображения. Когда надо было как-то обозначить его присутствие, рисовали дерево Бодхи. И это прекрасно, ведь он действительно был совсем как дерево. Можно ли сказать о дереве, что оно безмолвствует? Нет, нельзя, потому что дерево никогда не болтает -как же оно может молчать? Можно ли сказать, что дерево находится в медитации? Как оно может медитировать? Оно никогда не думает, у него нет мыслей - как же оно может быть медитирующим? Тогда в каком же состоянии находится это дерево? Оно находится в том третьем измерении, где нет ни болтовни, ни отсутствия болтовни. Это дерево существует точно посредине.

Вы можете не быть буддой, но это дерево все равно будет деревом Бодхи. Если бы вы могли сидеть под деревом подобно дереву - вы могли бы стать буддой. Любое и каждое дерево может стать деревом Бодхи, но нужны будды, чтобы обнаружить, какое из деревьев дерево Бодхи. Садитесь под любое, и если вы “посередине”, оно становится деревом Бодхи. Все деревья в этом смысле одинаковы, и нужен кто-то, кто обнаружил бы этот факт. Деревья не занимаются саморекламой, иначе они бы уж показали себя.

Будда безмолвствовал.

Философ поклонился в знак благодарности и сказал: “Благодаря твоей снисходительности и доброте я оставляю свои иллюзии и вступаю на Путь Истинный”.

Это выглядит сверхъестественным, абсурдным: ведь Будда ничего не сказал, а он понял. Вы же не понимаете даже тогда, когда я вам говорю что-то. Рядом с Буддой тоже было много людей, которые, сколько бы он ни говорил, так ничего и не поняли, а этот человек понял и без слов, и без безмолвия. Как это случилось? Какой тип связи возник, когда Будда хранил молчание?

Не было передано никаких знаний. Это очевидно, потому что знания невозможно передать без помощи слов. Знание также не может быть передано без безмолвия, так как существует два типа знания: один - это обычное знание, передающееся словами, а другой тип - оккультное знание, передаваемое в бессловесной форме - тайно, телепатически. Оно может быть передано без разговоров. Оба эти типа знания здесь не подходят.

Философ сказал: “Не пользуйся словами и не молчи. Я сыт по горло и тем, и другим. Я уже не выношу этих крайностей. Я слишком преуспел в логике - я прошел ее насквозь. Я исчерпал все возможности логического мышления - с меня довольно! Открой мне Истину просто, без слов и без безмолвия”.

Что же тогда произошло? Каков был тип передачи? Какая связь образовалась в этот момент? Это заняло лишь одно мгновение. Философ поклонился и поблагодарил Будду, сказал: “Благодаря твоей снисходительности и доброте я оставляю все свои иллюзии и вступаю на Путь Истинный”.

Если вы можете сохранить молчание, когда Будда молчит, тогда происходит передача не знания, а бытия; не того, что Будда знает, а того, что он есть. Передается бытие. Если вы молчите, он вдруг входит в вас. Этот человек, так искренне спрашивавший о Пути Истинном и просивший не употреблять слова и не пользоваться молчанием, отрицавший дуальность, был готов. Будда безмолвствовал. Философ посмотрел на Будду - был взгляд. Он был внимателен, он сосредоточил все свое внимание. И что же стало происходить?

Он больше не думал - он покончил с этим, он уже много думал в своей жизни. Именно поэтому я говорю, что раз философ приходит к Будде, это уже трансформация, преображение. С него уже хватит. А вот вам все еще мало. Вы все еще цепляетесь, потому что вы еще не думали так много и не успели разочароваться в думании. Вы все еще надеетесь, что в один прекрасный день ваши размышления увенчаются успехом, а это значит, что вы еще не дошли до самого конца. Дойдя до конца, вы узнаете, что рассуждения не дают никакого убедительного конечного результата. Они лишь способны давать вам ощущение, что вот-вот эта дверь откроется. Дверь, конечно, открывается, но тут же оказывается, что она просто ведет в следующую комнату.

А там еще одна дверь. Она тоже открывается, но в другую комнату. Вы никогда не попадете наружу. Здание кажется бесконечным, в нем миллионы комнат. Вы движетесь из одной комнаты в другую, а из этой в третью и так далее, и все время вас не покидает надежда: “Уж эта-то дверь выведет меня” - но и там снова комната.

Если вы дошли до самого конца, как дошел до него этот человек, тогда вы можете услышать в тишине. Он не ждал никакого ответа, ведь он знает, что ответить без слов нельзя, нельзя ответить и без безмолвия - ответ требует либо того, либо другого.

Будда молчал. Человек смотрел на Будду. Обе личности растворились во взгляде. Их уже не было двое в этот момент, они стали одним: два тела, два бьющихся сердца, но одно бытие. Преодолены все границы. Будда разрушил его, он проник в него. Эго была передача бытия.

Человек вкусил от Будды, а не от того, что он знает. Будда знает не так уж много. Вам легко удастся разгромить его на поприще знаний. Не трудно знать больше, чем знает Будда - сейчас мы располагаем большим объемом знаний - это не проблема. Зато Будда располагает более высоким уровнем бытия.

Гурджиев имел обыкновение задавать вопросы каждому искателю, пришедшему к нему, кто бы он ни был. Первый вопрос Гурджиева обычно был о том, ищет ли человек знания или бытия: “Ты хочешь узнать больше - или хочешь быть больше?” Это в корне несоизмеримые величины. И если кто-то говорил: “Я хочу знать больше”, - Гурджиев отвечал: “Эта дверь закрыта. Я здесь не для того, чтобы наделять вас знаниями. Существует множество учреждений, университетов и колледжей, где вам сообщат все, что вы желаете знать - отправляйтесь туда. Когда вы насытитесь знаниями, приходите и постучитесь. Если я к тому времени буду жив, моя дверь будет открыта, но она открывается только для тех, кто в поисках бытия”.