Миротворцы - Антон Первушин

Но, не смотря на чёрную кровь, загустевшую на лице убитого, Зак и Артемьев узнали его. Перед ними в траве лежал глава военизированной секты "Меч Христа", учитель истории сред-ней школы номер три, Лев Васильевич Скоблик.

Рядом валялся окровавленный топор с зазубренным от сильного удара лезвием. Зак при-сел над топором, но взять в руки побрезговал. Вместо этого выпрямился и изрёк, пожав плеча-ми:

- Хоть убей не понимаю, при чём тут топор?

Глава двадцатая

Последний вопрос

1.

Они собрались на квартире у Князева поздним вечером следующего дня. Собственно, на идее встречи настоял Сергей Фёдорович, а Артемьев его поддержал. Князев высказал своё особое мнение по этому вопросу, но отказать другу и столь своеобычному новому знакомцу не смог.

Первым заявился, конечно же, Артемьев. Князев ждал его, по своему обыкновению сидя в кресле с очередным детективным романом в руках. Роман, как заметил Артемьев, назывался "Охота на Джокера" - тоже не самое оригинальное название. Ну хоть и не "Капкан для...".

- Как рука? - заботливо спросил Кирилл.

- Нормально, - Князев пошевелил пальцами забинтованной руки. - Видишь, шевелят-ся!

- Значит, всё будет хорошо, - сказал Артемьев.

Он помог Ефиму справиться с кофейным агрегатом, и они поболтали о том, о сём, о ни-чего не значащих вещах. Артемьев рассказал о своей недавней поездке с семейством в Москву к троюродной тётке, о том, как водил Коленьку в московский зоопарк и что из этого вышло. Кня-зев в свою очередь поведал анекдотическую историю, случившуюся с ним в зоопарке Восточ-ного Берлина.

Минут через пятнадцать после Артемьева пришёл Зак. Он заметно прихрамывал - не успел ещё привыкнуть к новому протезу.

- Как там Володя? - поинтересовался Артемьев, стоило Сергею Фёдоровичу присесть и вытянуть ноги.

- Спит, - отозвался Зак. - Ничего, оклемается.

- Когда придёте писать заявление?

- Завтра. Но лучше, конечно, послезавтра.

- Жду вас послезавтра, в одиннадцать.

- Условный гарантируешь?

Артемьев кивнул.

- Тогда придём.

- Интересно, - сказал с усмешкой Артемьев, - а если бы я не гарантировал условный срок, вы не пришли бы?

- Не пришли бы, - ответил Сергей Фёдорович прямо.

- А как же тогда?

- Что-нибудь придумалось бы...

- Ну, знаете! - Артемьев захлопал своими длинными, как у девушки, ресницами.

Зак проигнорировал его возмущённое восклицание.

- Итак, - сказал Князев, невозмутимо наблюдавший за этой сценой, начнём. Мы со-брались здесь по вашей просьбе, Сергей Фёдорович, поэтому первое слово за вами.

- Спасибо, Ефим Алексеевич, - кивнул благодарно Зак. - Я настоял на необходимости проведения этого собеседования с тем, чтобы прояснить один вопрос. Последний вопрос...

Он сделал паузу, посмотрел на Артемьева, посмотрел на Князева и сказал так:

- На месте убийства Скоблика мы видели топор. Значит, кроме мальчишек из секты, са-мого Скоблика и бандитов Стрельцова там был ещё кто-то. Кто-то, кого мы не знаем. Кроме того, Володя постоянно твердит о каком-то монахе, зарубившем авторитета по имени Виктор. Я вижу определённую связь между убийством авторитета и убийством Скоблика. Думаю, это мог сделать один и тот же человек. Причём, его хорошо знал и Скоблик, и авторитет Виктор. Во-прос сформулирую так: кто этот "монах" и монах ли он?

Зак замолчал и перевёл дух.

- Что скажете? - спросил он после естественной паузы.

- Выводы правильные, - отозвался Князев. - И вопрос сформулирован блестяще. Од-нако, как мне кажется, ответа на него нет.

- Почему же? - удивился Сергей Фёдорович.

- Хотя бы потому, что имеющихся в нашем распоряжении фактов недостаточно для полноценного ответа. Топор - да, это факт. Рассказ Володи - да, это факт. Но если говорить серьёзно, то настоящий ответ могли дать только два человека. И оба эти человека мертвы.

- Мы можем выдвинуть рабочую версию, - предложил Артемьев.

- Мы можем выдвинуть десяток рабочих версий. Но приблизят ли они нас к истине? Да и нужна ли нам истина?

- Нужна! - убеждённо сказал Сергей Фёдорович и даже пристукнул тростью, как бы подкрепляя жестом свою правоту. - Хотя бы для того, чтобы быть готовыми.

- К чему? - Артемьев взглянул на него непонимающе.

- Мы столкнулись с людьми, которым плевать на какие-либо человеческие законы, - с жаром заявил Зак. - Или на законы общества, в котором мы с вами живём. Они устанавливают свой собственный закон, разделяют людей на праведных и неправедных на основании этого закона, судят нас и выносят нам приговоры по этим, другим, законам. Я хочу знать этих людей, как необходимо знать врага, я хочу знать их законы, чтобы уметь предсказывать их действия по отношению ко мне - в общем, я хочу защищаться.

- Только защищаться? - Князев прищурился сильнее обычного.

- Если придётся, я буду атаковать. Но мне нужно знать, кто они и что они исповедуют.

- Понятно, - сказал Ефим, - ваше желание, Сергей Фёдорович, мне понятно. Однако существует золотое правило: спокойнее живёт тот, кто мало знает...

- Надеюсь, это не угроза? - Зак хищно осклабился.

- Боже упаси! - отмахнулся здоровой рукой Князев. - Просто я хотел выяснить, на-сколько вы серьёзны и последовательно в своём намерении увидеть лицо врага.

- Более чем серьёзен. Они вторглись в мою жизнь самым бесцеремонным образом; им почти удалось увести Володю, сделать из него марионетку, стойкого оловянного солдатика; они убивали людей на моих глазах и пытались убить меня. Где гарантия, что завтра они снова не придут ко мне и не попытаются убить? После того, как мы разворошили этот муравейник... Нет, я предпочитаю встречать врага во всеоружии!

- Скажите, вы верующий? - спросил вдруг Князев.

- Смотря во что... - осторожно ответил Зак.

- В Бога, Иегову, Яхве, Иисуса Христа?

- В это - нет. Здесь я - законченный неизлечимый атеист. Где-то даже воинствующий. Но при чём тут вера? Насколько я понимаю, эта секта... "Меч Христа"... была лишь способом оболванивания мальчишек с целью дальнейшего их использования в криминальных структу-рах.

- Вот вы уже и высказали одну из возможных версий, Сергей Фёдорович. И по этой ва-шей версии получается, что мы имеем дело с вполне конкретным врагом в лице криминальных авторитетов.

- Про "монаха" уже забыли? - вставил словечко Артемьев.

- Ни в коем случае, - сказал на это Князев. - Просто "монах" перестаёт быть монахом. Он становится рычагом реальной власти в этой организации. К тому же, о "монахе" мы судим со слов Володи, а Володя, как человек молодой и неопытный, мог превратно истолковать про-исходящее. И таких версий можно придумать превеликое множество.

- Что же делать? - Зак несколько растерялся.