Миротворцы - Антон Первушин

- Эй вы там, - вмешался Зимагор. - Раз разделились, продолжайте поиск в автоном-ном плавании.

- Слушаюсь! Будем продолжать поиск в автономном плавании, - сказал Костя.

Вовчик получения команды не подтвердил, но Зимагор не стал его переспрашивать, зная его ершистость по отношению к соблюдению разного рода формальностей и протоколов. На самом же деле Вовчик не мог ответить, потому что лежал, скорчившись, под молоденькой бе-рёзкой, а на горле его зияла огромная и смертельная рана. Мальчишка-сектант, нанёсший её, подкрался сзади, и Вовчик не успел его увидеть. Завершив своё дело, мальчишка вытер лезвие меча о куртку Вовчика и снова растворился в тумане.

Зимагор начал понимать, что происходит что-то не то и не так, только после второй смер-ти. Вторым "повезло" оказаться Борьке-Завгару, знаменитому угонщику автомобилей. Он шёл в паре с Сидором, и они услышали какой-то шум впереди, по ходу движения. В тумане мелькнул невысокий расплывчатый силуэт.

- Эй, братишка! - весело позвал Борька. - Выйди и объявись, чего ты прячешься? Мы тебя жвачкой угостим.

Силуэт замер.

- Зря ты так, - шепнул Борьке Сидор. - Он теперь слиняет.

Однако у Борьки были свои соображения на этот счёт. Он взял Сидора за руку и жестом показал ему: я захожу слева, ты заходишь справа. Сидор кивнул, показывая, что понял.

Борька сделал шаг в сторону, ещё один - в сторону и вперёд, ещё один вперёд. И на-поролся животом на острую сталь. Его крик в тумане слышали все.

- На связи Стрельцов. Что там у вас случилось, приём?

- На связи Симакин. Перекличка! - взял инициативу в свои руки Зимагор. - Вовчик, как слышишь меня, приём? Вовчик, как слышишь меня, приём?

В эфир ворвался взволнованный голос Сидора:

- Борьку замочили! Только что! Брюхо разрезали и горло!

- Кто говорит, блядь?! - заорал Зимагор.

- Это Сидор. И я... я их вижу!

Два смутных силуэта действительно надвигались на него из тумана. Сидор бросил тре-паться и схватил газовый баллончик. Облако слезоточивки, выброшенное из баллончика под огромным давлением, окутало один из силуэтов.

- Ой, мамочка! - совершенно детским голоском запричитал противник, согнулся и исчез за гранью видимости.

Второй - приостановился.

- Ну давай, - сказал Сидор зло, - что же ты встал, молокосос? Давай, иди ко мне!

Он отбросил баллончик и принял стойку.

В эфире надрывались Гера и Зимагор, но Сидору не было до них никакого дела. После того, как практически на его глазах зарезали Борьку, он понял, что убьёт сегодня кого-нибудь. Убьёт и в землю втопчет.

Но силуэт и не собирался приближаться. Он резко взмахнул правой рукой, и в воздухе мелькнул кусочек остро заточенной стали. У Сидора онемела правая рука. Он скосил глаз и увидел, что из сгиба руки торчит звездочка. Сюрикен. Сидор взялся за звёздочку большим и указательным пальцами уцелевшей левой руки и, чуть поморщившись, выдернул.

- Ну, сука! - сказал он. - Сейчас я тебя!

Сидор пошёл вперёд, пытаясь достать наглого мальчишку. Но тот просто так даваться не собирался, всё быстрее отступая в туман.

Следующая звёздочка вонзилась Сидору в лоб. Кровь залила глаза. Сидор зарычал, но продолжал идти. Звёздочки полетели из тумана одна за другой. Сидор рванулся, пытаясь в прыжке преодолеть разделяющее его и мальчишку расстояние Но споткнулся и упал, растя-нувшись на земле. Он услышал, как противник шагнул к нему, чтобы завершить начатое.

- Все назад! - приказал Зимагор, сообразив, что за последние пять минут отряд поте-рял троих бойцов; троих из шести - половину! - Все на исходную!

И сам подумал с тоской: "Легко сказать на исходную! Где она эта исходная?"

- Ты знаешь, куда идти? - спросил он настороженно оглядывающегося Сурка.

- Вот туда! - заявил Сурок почти уверенно.

Они пошли, держась рука об руку.

Костя-Бугай слышал приказ вернуться на исходную, но ни подтвердить его, ни тем более выполнить уже не мог. Он сидел на развороченном газоне и, покачиваясь вперёд-назад, смот-рел на свою правую руку, лежащую отдельно от тела. Рука продолжала сжимать дубинку. Кос-тя не мог понять, каким образом часть его живого и сильного тела смогла отделиться, словно Прибалтика от СССР, стать самостоятельной, независимой. Кровь хлестала из Кости, как из вода из полностью открытого крана. Но он не замечал этого. Потом мир закачался, поплыл, и Кости не стало.

- Что-то горелым потянуло, - заметил Сурок, принюхиваясь.

- Вполне возможно. Я так думаю, у них здесь целая война была.

- Не понимаю я что-то, - сказал Сурок, - если это простые мальчишки, как они умуд-рились Вовчика завалить, и Борьку?..

- Значит, не простые, - сказал Зимагор. - Значит, натасканные... Мать твою, вот и вы-звали их на свою голову. Готовься к драке, Вячеслав.

Они встали спина к спине.

- Мы попались, Гера, - быстро сказал Зимагор в телефонную трубку. Если можешь - помоги...

Но Лысый Гера почему-то не ответил.

- Эх, пацаны, пацанята! - выдохнул Зимагор устало и отшвырнул мобильный телефон. - Что же вы такие серьёзные? Что же вы такие сосредоточенные? Убивать и умирать надо ве-село! Иначе всё теряет смысл.

Убийцы окружили их - много убийц... Они стояли на таком расстоянии, что даже можно было увидеть их лица - действительно, не по-мальчишески сосредоточенные, с твёрдыми беспощадными взглядами. Один из них прикусил губу и шагнул ещё ближе, отводя для удара меч. Зимагор перекинул дубинку из правой руки в левую и помахал ею. Мальчишка отпрыгнул.

Тут Сурок запел сорванным голосом:

На улице Гороховой ажиотаж,

Урицкий всю ЧК вооружает

Всё потому, что в Питер

В свой гастрольный вояж

С Одессы-мамы урки приезжают...

А Зимагор засмеялся.

- Что это за песня?! - крикнул он.

- Ты что, никогда не слышал? - Сурок удивился.

- Нет.

- Ну тогда слушай!

И Сурок продолжил:

А было это летом в восемнадцатый год,

Убили Мишку в Питере с нагана.

На сходке порешили отомстить за него

Ребята загорелые с Лимана...

Пространство вокруг вдруг озарилось яркими всполохами. Совсем рядом и с шипением взвилась в воздух ракета.

- Надо думать, салют в нашу честь, - сказал Зимагор.

Это были его последние слова. Мальчишки набросились. Все - разом. Зимагор попы-тался отмахиваться дубинкой, но тот из мальчишек, кто оказался половчей, быстро и точно по-лоснул его мечом по горлу. Зимагор повалился, хрипя. "Всё теряет смысл," - пронеслось в его угасающем сознании.

Сурку повезло ещё меньше. Несколько клинков одновременно взрезали его плоть, но не глубоко, поэтому он ещё несколько минут жил, заходясь в крике. Мальчишки-сектанты стояли над ним - он видел их лица - но почему-то ни один из них не решился нанести последний удар - удар милосердия.