Генрих V - Кристофер Оллманд

Перед теми, кто собрался в Констанце, стояли три основные проблемы: стремление к единству под главенством одного Папы, искоренение ереси и провозглашение реформ. Акт о низложении Григория XII и Бенедикта XIII, принятый в Пизе, потерпел неудачу: ни один из Пап не согласился на низложение. Хуже того, Александр V, Папа, избранный в Пизе, был выбран за его честность и завоевал уважение во время своего короткого понтификата; но выбор его преемником, Иоанна XXIII, был воспринят катастрофа. Констанцский собор, хотя и созванный буллами от его имени, был созван против его воли, поскольку Папа хорошо знал, что есть те, в частности, кардиналы и даже сам Сигизмунд, которые намеревались заставить его отречься от престола или, если это не удастся, добиться его низложения. Эта драма должна была занять большую часть внимания и энергии собора в первые месяцы его работы весной 1415 года, в то время как вопрос о папских выборах приобретет серьезное значение на более позднем этапе собора.

Ересь, вторая проблема, которая волновала собравшихся в Констанце, была вопросом, который очень близко касался Англии и ее короля. Многие знали о тесной связи между учениями английского ересиарха Джона Уиклифа, умершего в 1384 году, и богемца Яна Гуса. Некоторые труды Уиклифа были осуждены еще при его жизни; совсем недавно его книги были сожжены на Римском соборе, незадолго до вступления Генриха на престол. Хотя Уиклиф был мертв, считалось, что его влияние продолжает жить, как в Богемии, так и в Англии. В бытность свою принцем Генрих мог проявлять некоторое двойственное отношение к требованиям и идеалам лоллардов, поскольку англичане, разделявшие некоторые взгляды Уиклифа, были известны; но как король он должен был занять твердую позицию против ереси. За первые девять месяцев его правления церковный суд осудил сэра Джона Олдкасла, а затем последовало так называемое "Богоявленское восстание" 1414 года против королевской власти. Когда пришло время посылать своих представителей в Констанц и давать им инструкции, король не мог позволить себе быть мягким в вопросе ереси.

Что касается реформ, позиция Генриха была не столь ясна и однозначна. Насколько он лично верил в реформу или, что более важно, желал ее? Мы знаем о его симпатиях к некоторым более строгим религиозным орденам, о его поддержке Бригиттинского ордена и, как следствие, целей их основателя. Мы также знаем о его желании "встряхнуть" английских бенедиктинцев, в процессе чего ему предстояло сыграть личную роль в 1421 году. Более непосредственные симпатии к реформаторской деятельности церковного собора в 1414 году проявились в его назначении опытного и уважаемого епископа Солсбери Роберта Халлума главой английской королевской делегации. Халлум, как мы уже видели, уже участвовал в Пизанском соборе; что еще важнее, он был хорошо известен как епископ-реформатор, чей соборный капитул насчитывал среди своих членов некоторых прогрессивных священнослужителей того времени[827]. Позволив такому человеку стать своим главным представителем, Генрих продемонстрировал свою симпатию к целям собора, а также угодил Сигизмунду, которому дело реформ было близко к сердцу. Если остаются сомнения относительно рвения Генриха к реформам, то они обусловлены тем отношением, которое он должен был проявить как король Англии. Как частное лицо он мог желать продвижения духовных ценностей; как король, он был вынужден защищать интересы и полномочия английской короны в духовных и церковных вопросах. Трудно представить себе Генриха или любого другого правителя того времени, поощряющего или допускающего реформы в вопросах, противоречащих интересам государства, главой которого он являлся.

Поэтому Генрих, скорее всего, считал, что, участвуя в деятельности собора, англичане будут способствовать благу Церкви. Он также должен был оценить, что собор давал ему прекрасные возможности для продвижения интересов Англии, в частности, в конфликте против Франции, который осенью 1414 года рассматривался как важнейший фактор в дипломатической и военной повестке дня. Участие в соборе в Констанце могло помочь в двух отношениях. Во-первых, оно могло быть использовано для продвижения английского дела против Франции путем использования возможностей, предоставляемых большим международным собранием (ведь церковный собор можно сравнить с заседанием современной Организации Объединенных Наций), для распространения английских взглядов относительно законности и справедливости дела Генриха против короля Франции. Одним из известных примеров этого было решение Генриха направить в собор копии договора от мая 1412 года, по которому его претензии на суверенитет над некоторыми французскими землями были признаны рядом главных французских принцев, таким образом он пытался продемонстрировать всему миру ненадежность и отсутствие доброй воли у французов[828]. Поскольку война против Франции была войной слов, а наградой за нее была поддержка, которую можно было завоевать у французов, активное участие в работе собора было необходимым шагом.

Во-вторых, более важным, чем обеспечение поддержки европейского мнения, было получение практической, возможно, военной помощи от самого Сигизмунда. Как уже отмечалось, король римлян еще в 1411 году получил от принца общее предложение о сотрудничестве, а в 1413 году Сигизмунд в письме новому королю выразил аналогичное желание, сформулированное в терминах о той помощи, которую можно оказать христианству. В июле 1414 года, в то время, когда он, должно быть, обдумывал ответ на папский и императорский призывы посетить предложенный собор в Констанце, Генрих послал сэра Хартунга ван Клукса вместе с доверенным лицом Уолтером Хангерфордом снова встретиться с Сигизмундом. Строили ли король Англии и король римлян совместные планы? Вполне вероятно, что Сигизмунд хотел заручиться поддержкой Англии в его попытке провести реформу церкви путем низложения Иоанна XXIII. Поскольку традиционно Англия была частью немецкой "нации", или крупного географического избирательного блока, было естественно, что два лидера должны сотрудничать. Однако теми же ли факторами руководствовался Генрих в своей политике? Вероятно, нет. В то время как Сигизмунд с высоким идеализмом работал на успех собора, Генрих видел в нем свой шанс привлечь Сигизмунда на свою сторону в войне против Франции, которая, как знал Генрих в 1414 году, скоро снова начнется. Для Генриха-политика, стремившегося найти, где только можно, союзников для предстоящего конфликта с французами, участие в соборе давало возможность как повлиять на исход церковных дел, так и заполучить важного союзника на восточной границе Франции на время войны.

Сотрудничество с Сигизмундом требовалось не только по одному вопросу. К 1415 году, как с ноткой горечи отметил сам Иоанн XXIII, немцы и англичане выступали единым фронтом. Или так казалось. На самом деле их цели были не так близки, как казалось, поскольку если немцы под руководством Сигизмунда были в первую очередь озабочены реформами и заключением мира между Францией и Англией, то у англичан одной из главных целей