За пригоршню чар - Ким Харрисон

Айви? — обалдела я.

Доброе утро, Рэйчел, — ответила она сдавленно.

Не глядя на Дженкса, открыла дверь и металлическую миску вышвырнула туда же на тротуар. Выхватив печенье у Дженкса, она его метнула через порог и скрылась у себя в комнате.

Ничего не понимая, я уставилась на Дженкса. Пикси пожал плечами, потом приглушил громкость на телевизоре, и мы вместе посмотрели на Ника. Выражение лица у нашего человека было положительно мстительное. Я прищурилась, скрестила руки на груди.

— И что все это значит? — спросила я.

— Ох, забыл, совсем забыл! — Он щелкнул заживающими пальцами. — Вампиры чувствительны к запаху гвоздики. Ох, ты черт, это, видно, запах ее разбудил.

Я сжала зубы. Не знала я про гвоздику, и Дженкс, очевидно, тоже, потому что это он в магазин ходил. Ник отвернулся слишком медленно, чтобы скрыть улыбку.

Я перевела дух и решила, что Нику повезло: Айви его могла и в нокаут послать. В том виде, в котором он сейчас, ему много не надо. Я посмотрела на амулет от боли у него на груди, подумала, насколько глупа вся эта ситуация. Дженкс мне сказал, что Айви сидела в Интернете всю ночь, пока Ник пытался заснуть. Это он так расплатился?

Я забарабанила пальцами по ламинату стола. Вставая, я закрыла крышку лэптопа, сгребла со стола книжку демонских проклятий.

— Я буду в машине, — сказала я очень вежливо.

— Рэйчел… — начал Ник, но я схватила список и карандаш и вышла из кухни. От тяжести книги я шла неуклюже, перекосившись набок. Что соответствовало моему настроению.

— Да ладно, Ник, — бросила я устало, не обернувшись.

Дженкс был сама подозрительность и тревога. Бумагу перед ним на столе испещряли каракули Джакса — у того уже получалось лучше.

— Я в машине буду, если понадоблюсь, — сказала я проходя.

— Ага.

Он не сводил глаз с Джакса, который пытался выманить Рекс из-под кровати. Зрелище пикси, приподнимающего покрывало и зовущего кошку, даже мне казалось рискованным.

— Рэйчел! — возмущенно начал Ник, когда я открыла дверь, но я не повернулась. Шагнула назад и схватила сумку, где лежал Фокус. Нечего ему тут валяться.

— Выдающийся дурак, — сказал ему Дженкс, когда я вышла. — Ты что, не знаешь, что она всегда на стороне…

Щелкнула захлопнутая дверь, отсекая его слова.

— Слабейшего, — договорила я за него и прислонилась к двери.

Фокус был зажат между мной и демонской книгой, а голову я опустила. Нет, не на этот раз. Я не буду на стороне слабейшего. А им, несмотря на инцидент с печеньем, был Ник.

Но птичьи песни и утренняя свежесть заставили меня поднять голову. Было тихо и влажно, и не было трафика часа пик. Солнце пыталось пробиться сквозь легкий туман, придавая всем предметам золотистый блеск. Проливы, наверное, красиво смотрелись, хотя с моего места их видно не было.

Собрав свою решимость, я перехватила книгу поудобнее и полезла в карман за ключами от микрика. Мы припарковались в тени большой белой сосны между дорогой и мотелем, так что я могла поставить круг и не бояться, что кто-то на него напорется. Новые стодолларовые кроссовки, что купила мне Айви, шли по мостовой беззвучно, и странно было в такую рань быть на ногах. Жутковато. По привычке я перебрала ключи так, чтобы они не звякнули, и только приглушенный щелчок замка нарушил тишину, пока я не оттащила в сторону дверцу под визг вращающихся резиновых роликов и скользящего металла. Все еще раздраженная, я шагнула внутрь и с лязгом захлопнула дверцу.

Бросив демонскую книжку на разложенную постель, я села рядом, уперлась локтями в колени, ногой задвинула сумку под себя. Не хотелось мне здесь быть, но в номере хотелось быть еще меньше. Тишина нарастала, и я нехотя подняла книгу заклятий себе на колени. Раз уж я тут, то могу с тем же успехом заняться делом. Сбросив кроссовки, я села по-турецки, спиной к занавеске, протянутой между мной и передним сиденьем. Было темно, и я чуть ее отодвинула, чтобы впустить свет.

Мой амулет в виде молнии шелестел по желтеющим страницам, которые я листала в поисках чего-нибудь знакомого. Оглавления не было, и потому удовлетворить мое любопытство было трудно. Большой Ал с помощью демонской магии мог принимать вид людей, которых никогда не видел, собирая их внешность и голос из воспоминаний — как я собираю в саду цветы для букета. Я не собиралась свивать для маскировки демонское проклятие, если можно использовать незаконные, но белые чары земли, но сравнение одного и другого давало мне понимание, как три существующие ветви магии подпитываются силой друг друга.

Мое внимание привлекло латинское слово для копирования, и я наклонилась ближе — ноги заныли от напряжения. Надо бы вылезти да побегать, а то окостеневаю. Я медленно разобрала рецепт и решила, что слово вернее переводить как перенос, а не копирование. Тут есть разница: это заклятие не придавало одному лицу внешность другого, а переносило способности одной личности на другую. У меня отвисла челюсть: вот почему Ал не только превратился в Айви, но и обрел способности вампира!

Подняв брови, я задумалась, от кого же Ал получил вампирские способности. От Пискари в обмен на услугу? От какого-нибудь слуги-вампира в безвременье? Кери наверняка знает.

Бросив взгляд на сумку, я ощутила, как частит у меня пульс от мчащихся мыслей. Невозможно сделать дубликат Фокуса, не давая заказа художнику, который провозится целую вечность и потом его надо будет чаровать, чтобы забыл… но вот если перенести силу Фокуса на новый предмет…

— Демонское проклятие, Рэйчел, — шепотом сказала я себе. — Хорошие девочки о таком даже не думают!

Открылась и закрылась дверь мотеля, я слегка насторожилась. Шагов я не слышала. Выругав себя, что не сделала этого раньше, я зачерпнула из линии.

Rhombus! — шепнула я, наученная не одним тяжелым уроком ставить круг в один миг. Защекотало протекающее через меня безвременье, тело будто наполнилось гулом. Интересно, что здесь у линии был другой «вкус», почти электрический. Наверное, все дело в почвенных водах.

Ух ты! — тихо сказал голос Дженкса. — Когда она хочет быть одна, то сомнений в этом не остается, правда?

В ответ что-то тоненько прощебетали, и я скинула книгу с колен, высунулась из-за занавески.

— Дженкс! — я постучала в окно, а потом сунула ключ в замок зажигания и опустила стекло. — Что стряслось?

Высокий пикси, открывавший «корвет» Кистена, повернулся, прищурился, улыбаясь, и пошел ко мне через парковку — два амулета на шее и красная бейсболка на голове. Один амулет отбивал запахи, второй, который где хочешь можно купить, делал его волосы черными. Не очень это много, но вполне годится. Он дошел до черного тумана разделяющего нас безвременья, и я убрала круг. Пульс на миг зачастил при всплеске силы в момент отключения от линии.