Роковой рубин - Дебора Смит

— Извините, но я вас не знаю.

Он закашлялся хриплым лающим кашлем.

— Ничего, миссис Ломакс. Я ничего вам не сделаю. После всего, что было со мной в тюрьме, я никому не смогу ничего сделать.

Александра чуть наклонилась к нему, и ей едва не стало плохо от вони и этого нарочитого самоуничижения, таящего в себе скрытую угрозу.

— Чего вы хотите? — тихо спросила она.

— Просто сказать вам, что я прощаю все, что вы мне сделали.

— Я ничего вам не делала. И если вы думаете, что сможете чего-нибудь добиться своими недоказуемыми обвинениями и фальшивым почтением, то жестоко ошибаетесь.

— Вам нечего было бояться меня. Я никому ничего не сказал о нашем маленьком дельце. Я взял деньги вашей сестры и исчез. И потом занимался исключительно своими делами.

— Вы просто дурак, и не вам мне угрожать. Вы действительно ничего не можете мне сделать. И тогда не могли.

— Я знаю, — сказал он еще тише. — Но зачем же тогда вы послали кого-то, чтобы упечь меня в тюрьму, где со мной обращались так, как с людьми не обращаются?

— Я не… — начала она и замолчала. Ее мысль бешено работала. — Чего вы хотите? — повторила она, быстро просчитывая в уме возможные варианты.

— Ничего особенного. Я просто не хочу умереть в захудалой больнице вместе с другими, живущими, как я сейчас, на пособие. Вот и все, миссис Ломакс.

— Дайтемне подумать. Возможно, я смогу что-то сделать для вас. Все зависит от вашего умения держать язык за зубами.

— Ох, миссис Ломакс, как это было бы хорошо! — И он вдавил в ее ладонь листок бумаги. — Это мой адрес.

— Я скажу вам, кто виноват в том, что с вами случилось. Разумеется, это не я. Я долго ничего не знала о вас. Весь этот ужас всплыл совсем недавно.

Его выцветшие водянистые глазки блеснули.

— Кто?

Она снова наклонилась к его уху.

— Этот человек женился на старшей дочери Франни. Его зовут Джейк Рейнкроу. Он живет в Пандоре. Это он вас выследил тогда. Он — причина того, что вас посадили в тюрьму.

Малькольм молча выслушал эту информацию. На его впалых щеках выступил лихорадочный румянец, он стал дрожать — без сомнения, от ярости.

Больше она не могла с ним разговаривать. Двигаясь дальше и по утвержденному распорядку, она еще успеет обдумать последствия этой встречи. А пока она взяла его руку, делая вид, что дружески пожимает ее, вцепилась ногтями в потную ладонь и, угрожающе глядя в его полные боли и ярости глаза, повторила:

— Он женат на моей племяннице. И мою племянницу трогать не нужно.

— Я никого не собираюсь трогать, — тихо сказал Малькольм. — Я не мстительный.

Он повернулся и почти бегом потрусил к ободранному старому седану.

Александра смотрела, как он отъезжает, и гадала, куда же это он так вдруг заторопился.

— Миссис Ломакс? — Рядом с ней оказался один из помощникав Оррина. — Вас замучил этот жуткий тип?

— Нет-нет. — Она печально и сочувственно покачала головой. — Он пытался рассказать мне, как восхищается моим мужем. Такой застенчивый, бедняга. Даже не сказал, как его зовут.

Стиральную машину и сушилку привезли, когда Сэмми с Джейком были в душе; второпях она накинула только чистую футболку Джейка и халат, и пока Джейк и грузчик из службы доставки тащили новые блестящие агрегаты в прачечную комнату, взволнованно металась за дверьми. Джейк успел одеться приличнее — в джинсы и косо застегнутую фланелевую рубашку.

Они разобрались со шлангами и проводами, опробовали все кнопочки и теперь стояли, усталые, довольные и гордые, как родители над колыбелью младенца. Сквозь белые занавески просачивался мягкий свет осеннего дня, желтые листья стучали в стекло; бревенчатые стены прачечной комнаты приятно пахли сосновой смолой, и казалось, что золотистое дерево отражает теплые лучи солнца. Денек выдался золотой.

— У меня никогда в жизни не было собственной стиральной машины, — сказала Сэмми с легкой горечью. — Мама с папой не могли себе такого позволить. Папа говорил, что, когда служишь в армии, надо быть готовым к частым переездам. Когда он погиб, мама хотела купить машину в кредит, но я ее отговорила. — Она помолчала. — Мы открыли отдельный счет и стали копить на нее деньги, но тут появился этот Друри. И забрал все — даже деньги с этого счета. — Сэмми жалобно посмотрела на Джейка. — Лучше бы она купила стиральную машину с сушилкой. Джейк погладил ее влажные волосы.

— Ты не виновата. Она была одинока и легковерна. Ты все равно не смогла бы ей ничего объяснить.

— Я иногда о нем вспоминаю — он купил наркотики на деньги, которые мы заработали тяжким трудом. И, знаешь, радуюсь, что он в тюрьме на Багамах. Надеюсь, там есть крысы. Огромные крысы. Он никогда оттуда не выйдет?

— Я думаю, он уже умер. Он любил двигаться. Запереть его в камеру все равно что кожу содрать. — Она посмотрела на него странным взглядом, и он быстро добавил:

— Судя по тому, что ты о нем рассказывала. — Он привлек Сэмми к себе, поднял под локотки и посадил на стиральную машину. — О, королева, вот твой трон. Не думай о крысах, подумай о запеченной индейке с соусом. Подумай о том, сколько вкусной еды наготовила твоя сестра в честь Дня благодарения.

Она едва улыбнулась. Джейк покачал головой и решил развеять ее грусть иначе. Он наклонился и включил машину.

— Поставим основную программу.

— Зачем?

— Чтобы разбудить твое воображение. — Машина загудела и начала вибрировать. Зрачки Сэмми расширились.

— Хм-м.

— Ну, хватит. Не наслаждайся слишком явно.

— Иди сюда и попробуй сам. Это как массаж. — Ее губы раскрылись в сладострастной улыбке, она ногами обхватила его бедра и притянула к себе, потом дотянулась до шеи и поцеловала. — Я хочу тебя, — глухо сказала она. — Я хочу забыться.

— Я понимаю.

— Давай устроим маленькую церемонию освящения. — Она расстегнула его джинсы. — Это единственная комната, где мы… которую мы еще не освятили.

Он крепко обнял ее.

— Начнем прямо сейчас.

Джейк оглядел стол — все собрались на праздничный обед по случаю Дня благодарения. Вот оно, счастье, — вся семья мирно собралась под мягким светом старинной люстры, за столом, украшенным лучшей маминой кружевной скатертью и фарфором, ломящимся от блюд, от которых поднимаются аппетитные ароматы. На праздник приехала Элли. Папа надел свой традиционный для Дня благодарения наряд — старый, траченный молью свитер, который мама подарила ему на первый такой праздник после их женитьбы. Мама — в ожерелье из кораллов, которое подарили ей Джейк и Элли, когда были еще детьми.

Шарлотта сидела рядом с Самантой, взглядом признанного эксперта рассматривая еду, словно боясь, что какое-то из ее творений может опозорить ее.