G.O.G.R. - Анна Белкина

Сержант понимал, что это всё — обман народа, чтобы народ покупал книги (в каталоге цена самой дешёвой книги равнялась ста двадцати гривнам), но такой выигрыш… При его милицейской зарплате сто тысяч — целый капитал, да ещё и квартира в Киеве… Сидоров недолго думая, заказал книгу «Тайны исчезнувших цивилизаций» (сто пятьдесят гривен), наклеил все наклейки, расписался, сложил купон заказа пополам и запихал его в «Конверт для ответа „ДА“». Сержант вышел из дому на час раньше, чтобы по дороге на работу заскочить на почту и отправить свой «Конверт…» в Киев.

На почте было всего два человека. Один — какой-то незнакомый старичок в белой матерчатой фуражке. Старичок стоял в кассе у закрытого окошка с надписью «Выплата пенсий» и что-то бормотал себе под нос. Второй посетитель сидел за столом и выводил адрес на конверте «По Украине». Сидоров присмотрелся и узнал в этом втором… следователя прокуратуры Зайцева. Сержант на цыпочках подкрался к Зайцеву и украдкой глянул через его плечо. Тот дописывал адрес: «Семиручко К. Н., ул. Революционная, д. 10, д. Верхние Лягуши, Краснянский р-н, Донецкая область, Украина, 83197». Сидоров выхватил из кармана ручку. На обратной стороне «Конверта для ответа „ДА“» он быстренько, на весу, нацарапал имя и адрес получателя Зайцевского письма. Так, чтобы следователь прокуратуры его не заметил, сержант покинул почтамт и выбежал на улицу. До райотдела было всего два квартала, но Сидоров поймал маршрутку и заплатил за проезд гривну пятьдесят. Выскочив на «Черёмушках», сержант бегом помчался по короткой дороге, через дворы. Примчавшись в райотдел, Сидоров разыскал Петра Ивановича. Серёгин возился с Шубиным. Казаченко по очереди приводил обитателей изолятора, а Пётр Иванович заставлял их опознавать Шубина. Никто из них — даже Крекер с Додиком его не узнали. Утюг по своему обыкновению заявил, что он — «приличный человек», Уж буркнул, что «не мочил такого, и вообще, вы мне его уже толкали, я не знаю». А Сумчатый пискляво взвизгнул:

— Крот!

— Сам ты крот! — огрызнулся в ответ Шубин.

Серёгин сделал вывод, что «дух штольни» не знает Сумчатого, раз так ему заявил. Сумчатый тоже, скорее всего, не знает Шубина, он всех обзывает «кротами» — просто так, потому что озлобился.

— Смотрите, ехидный какой! — подал голос Сумчатый, тыкая пальцем в сидящего напротив него Шубина. — Настоящий крот!

— Да, сам ты ехидный! — не выдержал Шубин. — Вон, толстый какой — не пахал, наверное, никогда! А я раньше…

Шубин внезапно замолк и застыл, будто бы его выключили, как робота. Серёгин взглянул на него и понял: выборочный гипноз! Глаза у него сделались такими же оглупевшими, как у Карпеца, когда его спрашивали о похищенном деле Светленко. Вот откуда такое «исключительное знание» Кашалота — ему внушили, что он должен его изобличить. Пётр Иванович вчера снова вызвал из Киева гипнотизёра — спасать Карпеца. Вот гипнотизёр и Шубина этого расколет, а так с ним бесполезно говорить.

Замученный перипетиями и баталиями, Пётр Иванович решил пока немножко отдохнуть и попить кофе. Он отправил Шубина в изолятор — пришлось и его подселить к Ведёркину, Крекеру и Сумчатому — и опустил кипятильник в керамическую кружку белого цвета с весёлым жёлтым смайликом. Пока кипятильник нагревал воду, Пётр Иванович полил из бутылки растения на подоконнике, подшил в распухшую папку «Дело № 37» протокол допроса Шубина и стал ждать, когда приготовится кофе. В коридоре слышались чьи-то бегущие и топающие шаги.

— Я кое-что нарыл! — выпалил Сидоров, неожиданно возникнув на пороге кабинета. — Вот! — и сунул под нос Серёгину свой конверт.

— «Конверт для ответа „ДА“. Спаси…» — начал читать Пётр Иванович.

— Да нет, вот тут, — Сидоров показал пальцем на свои записи.

— Да тут ничего не разберёшь… — сказал Серёгин, пытаясь прочитать каракули Сидорова.

Сержант рассказал Петру Ивановичу про то, как он видел Зайцева на почте.

— Так, значит, как называется эта деревня? — переспросил Серёгин.

— Верхние Лягу́ши, или Ля́гуши. Краснянский какой-то район. Вообще, странное название… Там что, лягушек полно? — хихикнул Сидоров.

— Хм… — хмыкнул Пётр Иванович. — Может, и полно. Надо бы навести справки об этом голубчике. Не нравится он мне всё больше и больше. Тут было дело о заказном убийстве, а он просто так взял его и захлопнул.

Сидоров сел за компьютер.

— Я попробую влезть в картотеку Калининской прокуратуры по Интернету, — сказал он.

— Зачем влезать? — опешил Пётр Иванович. — Ты же не хакер, в конце-то концов! Можно просто послать запрос. Они ответят!

— Тогда Зайцев обо всём узнает! — настаивал Сидоров. — А если тайно влезть, то они не разберутся ни в чём!

— Ладно, влезай, — согласился Пётр Иванович. — Только смотри, там первый пароль — «собака» — «Красное» «собака» — «дерево» — «собака», а второй — три амперсанта и «Первое июня». — Серёгин даже записал оба пароля на бумажке. Вот так: «@Красное@дерево@» и «Первое июня».

— А откуда вы знаете? — удивился Сидоров.

— Да, работал я с ними, и подсмотрел, — сказал Серёгин.

— Здорово!

Сидоров зашёл в Интернет. Пробрался в картотеку. Нашёл в списке нужную фамилию.

— Копируй быстрее! — подогнал сержанта Пётр Иванович. — У них время обнаружения — три минуты.

Сидоров выделил фамилию Зайцева и нажал «Копировать». Скопировав данные, сержант «выскочил» из сайта прокуратуры и закрыл Интернет Эксплорер.

— Фу-ух, — выдохнул он, откинувшись на спинку стула. — Шесть секунд осталось.

— Молодец! — похвалил Сидорова Пётр Иванович. — А теперь посмотрим, что там есть.

Сидоров открыл появившуюся на рабочем столе папку «Зайцев». Данные нового следователя прокуратуры были такие: кроме года рождения, мамы, папы и т. д. оказалось, что Зайцев Сергей Петрович родился в Киеве, всю жизнь прожил в Киеве, все родные и близкие — в Киеве, закончил с отличием юридический факультет Киево-Могилянской академии, а потом был направлен на работу в Донецк. Про «д. Верхние Лягуши, Краснянский р-н» ни слова.

— Интересно, — сказал Пётр Иванович, перечитывая электронное досье. — Надо бы послать запрос в Генпрокуратуру Донецкой области. Что-то мне это досье не нравится.

Серёгин послал запрос. Через пятнадцать минут пришёл факс. Прочитали — то же самое.

Пётр Иванович позвонил в справку. И выяснил, что название Краснянский район, куда входят Верхние Лягуши, происходит от названия села — Красное. Ещё Серёгин попросил диспетчера дать ему номер телефона и факса Краснянского райотдела милиции. И только записав услышанные по телефону цифры, Серёгин понял, что абсолютно забыл про свой кофе. Бросив быстрый и опасливый взгляд на кружку, Пётр Иванович увидел, что вода в ней выкипела больше, чем на три четверти: только на донышке ещё плещется. Хорошо, что кружка была керамическая, а не железная. Иначе, нагревшись, она бы уже подожгла стол.

— Шубина мы с Мирным утром поймали, — сказал Пётр Иванович, выдернув кипятильник из розетки и предотвратив пожар.

— Правда? — удивился Сидоров, комкая в руках «Конверт для ответа „ДА“». — А?..

— Забацанный, как и Карпец, — вздохнул Серёгин, залив раскалившийся кипятильник порцией холодной воды. — Хорошо они защищаются своим этим выборочным гипнозом! Допрашиваешь его, а он всё на Кашалота спихивает. И не понятно, врёт, или не врёт… Гипнотизёр завтра приедет — вот пускай он и разговаривает.

— А может, схватим Кашалота? — предложил Сидоров. — За убийство директора «Дубка»?

Пётр Иванович сделал вторую попытку сделать кофе — налил в кружку чистой воды и снова опустил в неё кипятильник.

— Эх, — вздохнул он и поставил кружку на стол прямо у себя перед носом — чтобы не прозевать. — Прежде чем хватать Кашалота — нужно изловить его киллера, он должен показать, что работает именно на Кашалота, а не просто так присоседился.

В картотеке «креветочного» типа так и не нашли — его там не было. Перебрав всех, у кого был шрам на лбу, Серёгин сделал вывод, что все они — не он.

Глава 104. Двойной агент

Николай Светленко заставлял Батона расправиться с Чесноком. Но Батон, естественно, делать этого не собирался и, чтобы как-то выкрутиться, решил тянуть время до тех пор, пока Серёгин не арестует Николая. Чтобы обмануть Колю и заставить его подумать, что выполняет задание, Батон устроился уборщиком в компанию «Казак». Коле он объяснил свою новую должность так:

— Теперь мне будет легче за ним следить и выбрать подходящее время.

Светленко, кажется, не уличил «киллера» во лжи, согласился с его планом и даже выдал Батону поддельный паспорт.

Выследить Чеснока оказалось совсем не просто. Он, после того, как ему подсунули под стол бомбу, спрятался в свой коттедж, как делал Сумчатый. Делами «Казака» руководил Кашалот. Георгий Семенов так страстно желал отомстить Тени за своё разорение, что презрел всякий страх и согласился на то, чтобы испуганный Чеснок выписал на него доверенность. Сам Чеснок в офисе практически не показывался, а из своего коттеджа выезжал раз в неделю, по четвергам — в гипермаркет «Амстор», чтобы закупить продукты. Чеснок был гурман и очень придирался к продуктам. Он даже сейчас никому не доверял их закупку, не заказывал готовых ресторанных блюд, а всё — от соли до мяса — покупал лично собственной персоной. Обо всех своих действиях Батон непрерывно докладывал Серёгину.