Охотники на ксеносов: Омнибус - Стив Паркер

— А у остальных? — уточнил технодесантник, глядя на Полино. — И, кто-нибудь, проверьте снаряжение Фестарона.

Злобный Десантник нашел на теле павшего крак-гранату.

— Четыре зажигательных, — пересчитал он собственный боезапас.

— Две мелта-бомбы, — произнес по-прежнему шатающийся капитан.

— Считая мою — четыре, плюс крак-гранаты… — с этими словами Зэвс отключил сканер.

Новые птичьи вскрики разрезали воздух, будто ножи. Теперь они звучали громче, стадо ксеносов понемногу выступало из бури.

— У тебя есть план, технодесантник? — спросил Вортан.

— Да, — Медный Минотавр указал рукой на цель. — Впереди, на расстоянии примерно трех километров, наблюдается дефект тектонической структуры. Сейчас это не более чем трещина в основании пустыни, но, соответствующим образом применив взрывчатку, можно превратить её в расселину — так я думаю. Линия разлома окажется длинной и достаточно широкой, чтобы задержать всю орду.

— А что насчет жалокрылов? Их-то расселина не замедлит, — возразил Злобный Десантник.

— Сомнительно, что они будут атаковать без подкреплений, особенно учитывая, что мы им устроили в прошлый раз.

Вортан хмыкнул, то ли насмешливо, то ли одобрительно.

— Куда идем? — спросил он, подтверждая правильность второй догадки.

— На север.

И они отправились на север.

Над пустыней прокатились раскаты грома — череда взрывов за спинами Караульных Смерти разрушила край котлована, свалив грунт в глубокую карстовую воронку многометровой ширины и намного большей длины.

Как и обещал Зэвс, трещина превратилась в расселину.

— Все наши гранаты ушли на эту миленькую дырочку, — с горечью заметил Злобный.

— Сколько времени у них уйдет на то, чтобы обогнуть провал? — спросил Ар’ган, не обращая внимания на Вортана.

— Час, может, два, если Трон будет к нам милосерден.

Медный Минотавр стоял совершенно неподвижно, глядя, как грязно-белые гейзеры выброшенного известкового грунта расползаются гигантскими облаками в небе.

— А что, Трон нас сильно жалел до этого? — саркастично спросил Злобный Десантник.

Лицо Вортана начинало расплываться в ухмылке, когда Зэвс врезал ему.

Караульный Смерти согнулся, словно на него налетел разъяренный бык — и это было правдой во многих смыслах.

— Второй удар раздробит ключицу, и ты больше не сможешь таскать эту долбаную пушку, — прорычал технодесантник. — Не думай, что, придя к Омниссии, я забыл о своих корнях. К тебе было проявлено милосердие — если бы на моем месте оказался другой Медный Минотавр, ты бы поплатился жизнью за постоянную непокорность!

Судя по почти незаметной дрожи в пальцах, Злобный Десантник какую-то долю секунды думал об ответном ударе, но затем, осознав собственную неправоту в данном случае и в прежнем поведении, пошел на попятный.

— «Мы — Караульные, разделенные по крови, но единые в своем долге», — произнес Вортан, цитируя один из многочисленных поучений Караула Смерти.

— Согласие предпочтительнее конфликта, не так ли, брат? — кивнул Зэвс.

Злобный Десантник медленно склонил голову.

— Особенно конфликта, в котором ты проиграешь, — добавил Медный Минотавр. — А теперь отправляемся к кораблю, в надежде, что брат Карфакс ещё жив.

Брат Карфакс, осевший грудью на пульт управления, был мертв. В стекле кабины «Громового ястреба» зияли десятки пулевых отверстий — снайперы расстреляли Вермилионового Ангела, когда тот пытался поднять машину в воздух.

Положив руку на лоб мертвого воина, Вортан закрыл ему глаза, все ещё поблескивавшие бесплодным гневом.

— Не так должен уходить воин, подобный Карфаксу, — мрачно пробормотал Ар’ган, пока Злобный Десантник шептал отходную.

— Да, Ангел и правда был крепким ублюдком, — признал Вортан, поднимая взгляд от трупа. — Помнишь, как он выпотрошил ту кладу псайкеров?

В жестоком смешке Саламандры прозвучал треск огня, пылающего в его сердце.

— Карфакс болтером и клинком перебил этих эльдаров так быстро, что они и свериться не успели со своими «нитями судьбы».

Злобный тепло рассмеялся воспоминаниям, но замолчал, увидев Зэвса, закончившего проверку систем.

— Корабль выведен из строя, но я могу его починить, — сообщил технодесантник, на наруче которого вспыхивала какая-то иконка.

Настроение Караульных резко упало.

— Как далеко орда? — спросил Саламандр.

— Слишком близко, чтобы я успел закончить ремонт, и мы смогли улететь.

— А что у тебя на руке? — поинтересовался Вортан, указывая на иконку.

— Перед гибелью Карфакс включил аварийный радиомаяк, — Медный Минотавр обвел товарищей глазами, ярко сиявшими под ретинальными линзами. — И сейчас корабль принимает ответный сигнал.

«…имя Императора, здесь найдут убежище все истинные слуги Трона. Во имя Императора, здесь найдут убежище все истинные слуги Трона. Во имя…»

Зэвс вырубил передачу.

— Также транслируются координаты. Подключившись к авгурам дальнего действия, я обнаружил, что сигнал идет из какого-то опорного пункта.

Ар’ган, подавшийся вперед во время прокручивания записи, сел прямо.

— Бастион? Подкрепления?

— Самое меньшее — путь к спасению с этой скалы и возвращению в Караул.

Двое космодесантников сидели в трюме «Громового ястреба». Рядом с ними лежало тело Фестарона, с руками, сложенными на груди в знаке аквилы. Полино, прислонившийся к переборке, часто моргал и ничем не показывал, что слышит других Караульных; в тусклом искусственном свете кожа Имперского Кулака выглядела землисто-восковой.

Саламандр все ещё сомневался.

— В инструктаже ничего не говорилось о гарнизоне Адептус Астартес на этой планете.

— Возможно, это сочли не относящимся к делу. Может, о нем просто забыли. Так или иначе, нужно разведать обстановку.

Подумав минутку, Ар’ган кивнул.

Вортан в это время находился снаружи, следя за округой с верхней точки фюзеляжа. Тройной стук по корпусу сообщил, что Злобный Десантник что-то заметил, и Медный Минотавр с Саламандром молча вышли из трюма.

Приняв магнокуляры от Вортана, Зэвс дополнительно увеличил изображение бионическим глазом.

— Они, да? — спросил Злобный.

— Верно, — подтвердил технодесантник, сверяясь с внутренним хроном на визоре. — Меньше часа… Что ж, милосердия мы не увидели.

— Я хочу их перебить, — объявил Вортан.

Ар’ган рыскал вокруг корабля, посаженного Карфаксом в узком ущелье с высокими, почти недосягаемыми утесами по обеим сторонам. Хорошая точка эвакуации, скрытая и подходящая для обороны — единственными путями подхода к ней были два тесных «бутылочных горлышка» по обеим сторонам долины.

— Зэвс отправится к бастиону, и, возможно, приведет подкрепления, — объявил Саламандр, продолжая осматривать окрестности. — Мы продержимся здесь, будем оборонять периметр до его возвращения.

Затем Ар’ган посмотрел на Медного Минотавра, безразлично встретившего его взгляд ретинальными линзами.

— Три из этих турелей все ещё действуют, — вклинился Вортан. — Я могу снять пушки и установить их за импровизированными баррикадами из содержимого трюма.

Он ткнул большим пальцем в сторону ноктюрнца.

— Саламандр возьмет на себя одну, я — другую. Прикроем оба конца долины. Жаль, ты использовал все наши гранаты, — криво усмехнулся Злобный, — можно было ещё заминировать проходы.

— А капитан Полино? — спросил Зэвс.

На это Злобный Десантник коротко фыркнул.

— Сядет за третье орудие и будет жать на спуск, пока пальцы не разожмутся. Он близок к динамической коме, но так хотя бы может принести какую-то пользу.

— Согласен, — отозвался технодесантник, передавая магнокуляры Ар’гану, чтобы и Саламандр взглянул на противника.

— Как далеко бастион? — спросил ноктюрнец, наводя резкость. — Или, вернее, сколько мы должны продержаться?

— Учитывая время на обратную дорогу — сто тридцать семь минут. Но идент-метка сообщения принадлежит Адептус Астартес, так что подкрепление окажется значительным и достаточным для победы в бою.

Вортан хлопнул Медного Минотавра по плечу.

— Тогда принеси нам избавление, брат, приведи ангелов на крыльях вопящей смерти.

— Ты всегда был поэтом, — заметил Ар’ган.

— Не путай поэта с фанатиком, Саламандр, — поправил его Злобный Десантник.

Боевые братья занялись подготовкой укреплений снаружи, оставив Зэвса в одиночестве исследовать трюм. Там же находился и Полино, но капитан сидел без движения, с закрытыми глазами и восковой кожей, как у мертвеца. Только слабые шевеления горла при судорожных вздохах выдавали в нем живого воина.

— Отдыхай, брат, — сказал Зэвс и, сняв ладонь с плеча Имперского Кулака, отправился вглубь помещения. В трюме было темно, большая часть люмен-трубок перегорели или просто разбились во время атаки из засады, когда погиб Карфакса. Если нападавшие оставались поблизости, то пока ничем не выдавали себя. Впрочем, Медный Минотавр предполагал, что враги убрались отсюда — часть оборудования и груза штурмового корабля исчезла, но забрали только то, что можно было легко унести и приспособить для других нужд. Поэтому, кстати, остались и тяжелые орудия на турелях.