Антология современной французской драматургии. Том II - Елена Головина

ШАРЛЬ. Сплюньте.

«Сталинград» сплевывает и — сразу же.

«СТАЛИНГРАД». И что теперь будет со мной?

ШАРЛЬ. На территории, расположенной между станциями метро «Сталинград» и «Шато-Руж», имеются другие дантисты.

«СТАЛИНГРАД». Да, но с кем еще можно поговорить так, как с вами? Где найти дантистов, которые знают, что такое жизнь, страдание, идишкейт…

(Вынужденно прерывается, пока Шарль сверлит ему зуб. Но едва бормашина замолкает, как он продолжает.) За исключением вас все известные мне дантисты сплошь сионисты. И надо же, чтобы именно вы первым сдались и решили туда уехать!

Шарль снова склоняется над ртом «Сталинграда». Жужжит бормашина.

ШАРЛЬ. Сплюньте.

«Сталинград» в сердцах сплевывает.

«СТАЛИНГРАД». А знаете, почему нельзя было ни в коем случае устраивать еврейское государство со своими границами и прочими делами?

Шарль поворачивается к нему спиной и с сосредоточенным видом готовит раствор для пломбы.

Не знаю, замечали ли вы это, но у нас, евреев, много врагов. Всегда, во все времена было огромное количество врагов. Но есть разновидность врагов, которой у нас раньше никогда не было: это кровные враги, скопившиеся возле границ. А теперь вы видели? Как только появилась своя страна с границами, сразу же вокруг появились враги. И при этом старых врагов тоже не стало ни на одного меньше. Вы можете мне поверить: сионизм — это то же самое, что коммунизм. Очень приятно быть сионистом или коммунистом во Франции, до тех пор пока Франция не превратилась в сионистское или коммунистическое государство. Вы меня поняли?

ШАРЛЬ(застыв с готовым раствором). Заткните глотку и откройте рот.

«СТАЛИНГРАД». Ну вот, пожалуйста, какой другой дантист станет так со мной разговаривать? В точности как моя родная мама, когда хотела, чтобы я кушал: «Заткни глотку и открой рот»! Те же самые слова…

Шарль придвигается к нему с готовым раствором и долотом в руках.

«Сталинград» замолкает. Шарль возится с пломбой, потом останавливается.

Сплюнуть?

ШАРЛЬ. Нет, сидите смирно. (Продолжает трудиться над зубом.) Ну вот…

«СТАЛИНГРАД». Сплюнуть?

ШАРЛЬ. Нет, сожмите зубы.

«СТАЛИНГРАД»(продолжая говорить со сжатыми зубами). Нам нужна не отдельная страна, а сразу отдельная планета! Отдельная планета в отдельной галактике! Знаете, наша проблема в том, что…

ШАРЛЬ. Сплюньте.

«Сталинград» сплевывает. Шарль приводит спинку кресла в вертикальное положение.

Все, готово.

«Сталинград» слезает с кресла, отряхивается.

«СТАЛИНГРАД». Значит, в последний-распоследний раз?

Шарль утвердительно кивает. «Сталинград» расплачивается и протягивает ему руку. Шарль собирается ее пожать. Внезапно «Сталинград» кидается ему на шею.

(Шепчет, обнимая.) Мне будет вас не хватать, мне будет ужасно вас не хватать. Вдова депортированного, с которой я теперь живу, говорит со мной только о своем бывшем муже и о своих бывших детях. Я ей говорю: «Но у меня тоже, у меня тоже погибли жена, дети, родители»… Простите, я могу еще раз сплюнуть?

ШАРЛЬ(протягивая «Сталинграду» шляпу, пока тот сплевывает). Но вы имейте в виду, здесь будет другой врач…

«СТАЛИНГРАД». Женщина. Знаю, ваша жена мне сказала. И как, по-вашему, я приду рассказывать о своей жизни молодой женщине, приехавшей из теплых стран?

ШАРЛЬ. Но вы приходите лечить зубы.

«СТАЛИНГРАД». А что с ними сделается, с моими зубами? (Берет шляпу.) Да нет, по соседству со мной есть очень хорошие дантисты, вы за меня не беспокойтесь. Больше беспокойтесь о себе и о мадам Кларе. О! Хотите последний анекдот — на дорожку?..

Звенит звонок.

ШАРЛЬ. Простите, меня ждут.

«СТАЛИНГРАД». Послушайте, у вас же есть приемная? Пусть там и подождут, пока их примут.

ШАРЛЬ. Я не люблю анекдотов и не люблю заставлять ждать пациентов.

«СТАЛИНГРАД». Месье Шарль, из каждого своего несчастья человек должен сделать маленький анекдот и рассказывать его за столом в конце трапезы. Это его мицва[15].

На цыпочках входит Клара.

КЛАРА(шепотом). Шарль, пришла Марокканка…

ШАРЛЬ(обращаясь к «Сталинграду», тоже шепотом). Законная узурпаторша пришла захватывать трон. Хотите, я вас представлю?

«Сталинград» поспешно мотает головой в знак нежелания и направляется к двери.

«СТАЛИНГРАД»(у двери, тоже очень тихо). Совсем короткий, очень быстро: «Скажите, ребе, что будет, если я нарушу одну из десяти заповедей? — Останется еще девять». (Смеется.) Все, месье Шарль, можно смеяться.

ШАРЛЬ(приняв очень серьезное выражение лица). По мне незаметно, но я смеюсь.

Пауза. «Сталинград» с серьезным видом понимающе кивает.

«СТАЛИНГРАД»(все так же тихо). Что поделать, весь мир предпочитает скорее смеяться, чем плакать. Нам остается приспосабливаться, вы со мной согласны?

Затемнение.

Нет больше «пыточного кресла» — оно исчезло вместе с квартирой Сподеков и врачебным кабинетом.

Шарль и Клара теперь находятся в крохотной каюте, на пути к земле обетованной. Две койки, крохотный умывальник, их чемоданы, поставленные один на другой.

Качка. Слышно, как воет ветер и бушуют волны.

ШАРЛЬ. Почему так качает?

КЛАРА. Мы на воде, Шарль.

ШАРЛЬ. Спасибо за объяснение. С таким гидом, как ты, одно удовольствие путешествовать.

КЛАРА (поет детскую считалочку).

Мой кораблик по воде,Речка, речка,Мой кораблик по воде,Берегов уж нет нигде,В воду…. шлепШлеп…

У Шарля спазм в горле.

Тебе плохо?

ШАРЛЬ. Просто неприятный вкус во рту.

КЛАРА. Помнишь экскурсию по Рейну?

ШАРЛЬ. Наверное, сожрал какую-то гадость.

КЛАРА. Я ела то же, что и ты.

ШАРЛЬ. И что дальше? Что дальше? Что из этого следует?

Пауза.

КЛАРА. Ты боялся, что у девочек начнется морская болезнь.

ШАРЛЬ. Рейнская болезнь!

КЛАРА. В результате она началась у тебя. Весь остаток плаванья я должна была держать тебе голову и одновременно расчесывать волосы их эльзасским куклам и разучивать считалочку… (Внезапно замолкает.)

Пауза. Шарля снова сотрясает спазм — что-то вроде икоты.

Ты что-то сказал?

ШАРЛЬ. Это я сам с собой.

КЛАРА. И что ты сам себе говоришь?

ШАРЛЬ. Ругаю себя последними словами.

КЛАРА. За что?

ШАРЛЬ(после молчания). Наверное, мне не слишком легко дается расставание с моим домом, с моей страной, с моей улицей, с моим языком… Там мы на каком языке должны будем говорить?

КЛАРА. На иврите.

ШАРЛЬ. Ну вот…

КЛАРА. Что «вот»?

ШАРЛЬ. Для меня иврит все равно что китайский.

КЛАРА. Это быстро придет.

ШАРЛЬ. Научиться хотя бы стонать на иврите…

КЛАРА. Они всех вновь прибывших сразу отправляют на курсы…

У Шарля снова спазм. Он закрывает рот руками. Клара бросается к нему.

ШАРЛЬ(отстраняя ее). Брось! Пусть все выйдет! Пусть выйдет все, что там внутри! Им для их новой страны нужен новый человек!