У каждого своя война - Виктор Тюрин

«Была – не была! – с этой мыслью я присел и стал вглядываться в глубину. Потом лег на живот и стал самым внимательным образом изучать кладку внутренней поверхности колодца. Я уже поменял несколько позиций, ползая на животе по краю колодца и подсвечивая себе факелом, пока взгляд на глубине трех метров не зацепился за еле видимую трещину. Сердце екнуло, а потом все сильнее застучало о грудную клетку. Рука сама швырнула факел в сторону трещины. Огонь осветил ее и я увидел, что она… прямая. Слишком уж прямая!

«Около ярда. Обычная трещина не может быть прямой. Блин! Неужели…?! Тихо! Без эмоций!».

Но адреналин, уже закипавший в крови, заставил меня резко вскочить на ноги. Желание действовать бурлило в каждой клеточке моего тела.

– Джеффри! – я оглянулся.

Тот продолжал сидеть в трех ярдах на обломке стены от меня, с невозмутимым видом.

– Что, Томас?

– Мне нужна твоя помощь!

– Нужна, значит помогу!

С помощью телохранителя я подтащил две деревянные балки к колодцу, после чего сделал нечто похожее на веревочное сидение, которое привязал к ним. Затем мы их перебросили через колодец. Повесив через плечо мешок с инструментами, я осторожно, с помощью Джеффри, спустился. Пробежал глазами по трещине и сразу понял: это часть контура некогда заделанного лаза. Это была последняя секунда в спокойном состоянии, затем я впал в какое-то исступление. Вставлял зубило и бил по нему молотком, пока камень не начинал раскалываться. Доставать обломки было довольно трудно из-за поврежденной левой руки. Кисть плохо работала, и я боялся, что лучше уже не станет. Именно поэтому выворачивал куски камней в основном правой рукой. Несмотря на мышцы, болевшие от непривычной работы и неудобного положения, и на пыль, оседавшую у меня в горле и заставлявшую меня громко кашлять, я работал ни останавливаясь, ни на минуту. Я был словно сам не в себе. Не знаю, сколько времени я проработал, когда понял, что плохо различаю, куда бить. Поднял голову. Оказалось, что солнце за это время уже ушло в другую сторону, и эта часть колодца оказалась в густой тени.

– Джеффри!

– Никак, Том, тебе надоело махать молотком? – раздался у меня над головой голос моего телохранителя. – Я уже три раза к тебе заглядывал. А ты все стучишь и стучишь по камню, как лесной дятел. Что это на тебя нашло?

– Сам не знаю.

На следующий день я уже работал с перерывами. Пил воду. Перекусывал. Вчерашнего исступления не было. Только простое человеческое нетерпение. Я уже сам удивлялся, что на меня такое нашло, но что ни говори, именно вчерашний сумасшедший труд помог подобраться к завершению уже во второй половине дня. Пройдя в одном месте расстояние около ярда, я ударил по камню, а тот, вместо того чтобы спружинить, вдруг неожиданно провалился вовнутрь. Крик радости вырвался у меня из груди непроизвольно:

– Урра-а!! Джеффри!! Нашел!!

– Нашел и хорошо! – довольно флегматично отреагировал на мой восторг телохранитель. – Томас!

– Чего?!

– Может, вылезешь, и мы хоть поедим нормально!

– Как ты можешь в такой момент о еде думать?!

– Когда брюхо сводит от голода, о чем еще можно думать, – возразил мне телохранитель.

– Гм. Наверно, ты прав.

Порыв восторга рассеялся, и я почувствовал зверскую усталость, противную липкость рубашки, облепившей тело, сосущее чувство в области желудка. Поднял голову. Солнце стояло прямо над колодцем. «Да-а. Чего-то я и в самом деле заработался. Блин. Кладоискатель».

Когда мы лежали в тени, в блаженной истоме, Джеффри, в первый раз за все это время, спросил меня: – Что ты с этим золотом будешь делать, Том?

– Найму солдат и освобожу графиню.

– А дальше?

– Не знаю. Честное слово, не знаю. Просто не думал об этом.

– Вернуться домой не думаешь?

Что-то в его голосе было такое, что я вдруг неожиданно сам для себя спросил у него:

– Устал, Джеффри?

Тот помолчал, и только потом сказал: – Наверно, Том. Хочется чего-то… Даже не знаю, как сказать.

– Дом тебе нужен. Свой дом. Жена под боком, в мягкой постели. Сыновья, которых ты будешь учить уму-разуму. Постоянное место в таверне, где ты будешь наливаться элем по воскресеньям, и рассказывать солдатские байки простодушным крестьянам.

– Ты хорошо сказал, Том. Не знаю. Может ты и прав. Я всю свою жизнь провел в седле, следуя в походы сначала за твоим отцом, потом за тобой. Даже будучи в замке, тоже всегда был при вас. Служил вам. А сам-то и не жил. Сам по себе. Жену и сына урывками видел. Любил очень, но…

– Все у тебя Джеффри будет хорошо. Ты еще не старый мужик. Будут и жена, и дети. Все у тебя будет. Не сомневайся! А теперь давай! Помоги мне спуститься.

В течение двух часов я расширял лаз, чтобы в него можно было пролезть. Потом, наклонившись, насколько мне позволило веревочное сиденье, сунулся в пробитую дыру и посветил факелом. Из чернильной темноты тянуло сыростью и затхлостью. Лезть в дыру не хотелось. Всунул факел в лаз и постарался отбросить его как можно дальше, потом, подтянувшись, с минуту смотрел, как колеблется свет от лежащего на земле факела на низком своде лаза. Затем, уцепившись руками за стены, рывком подтянулся и вполз внутрь. Факел уже начал тухнуть, когда я его поднял. Ползти сначала было крайне неудобно, но спустя пять или шесть ярдов я вдруг неожиданно оказался на площадке каменной лестницы, которая вела вниз. Поднял факел вверх и увидел, что лестница небольшая, насчитывает десять или двенадцать ступеней. В начале шел, сгорбившись, а затем с каждым шагом потолок становился все выше и выше. Оказавшись на каменном полу, подсвечивая себе факелом, я осторожно огляделся по сторонам. Я был в подвале. Неровный круг света осветил две колонны, соединенные между собой в арку.

«Точно. Подвал. Надеюсь, что тут меня ждут не бочки с вином, а кое-что… А вот, похоже…».

Я сделал несколько шагов вперед, как пламя факела высветило сундуки, уходящие двумя рядами в темноту. Объемистые, солидные сундуки с висячими замками на крышках. На какое-то мгновение у меня даже дыхание сперло от радости. Хотелось бешено заорать, прыгать и махать руками, выплескивая бурлящую и рвущуюся наружу радость, но мрачноватое величие места, тайна которого была окутана легендами, копившихся шесть столетий, мне не позволила этого сделать. Словно подобным всплеском своих чувств я могу проявить неуважение этому месту. Пригасив свой восторг, я прошел чуть дальше. За сундуками я увидел пять столов, на которых стояли маленькие сундуки, шкатулки и ларцы. Еще дальше стояли статуи и нечто похожее на трон. Я смотрел на все это, а губы шептали: – Нашел! Я нашел сокровища тамплиеров! Я богат как…! К черту! Я несметно богат!

Мои ощущения наверно были сродни человеку, который неожиданно получил то, о чем давно мечтал. Хотелось прямо сейчас сорвать с сундуков крышки, осмотреть статуи, ощутить в руках тяжесть золота, порадовать глаза игрой бриллиантов, но я сдержал себя. Быть все время настороже, искать опасность, где только можно – одно из главных качеств профессии солдата – наемника. Именно поэтому я унял свою радость и приступил к поиску ловушек и западней. Осторожно пройдя по периметру подвала, я внимательно оглядывал стены, пол и потолок, но ничего похожего на ловушку так и не обнаружил, зато нашел наглухо замурованный вход, некогда ведущий в этот подвал из замка. Куда он вел, сейчас, можно было только гадать. Хотя, исходя из небольших размеров и низкого свода, можно было сделать вывод, что этот подвал был вырыт специально под сокровища и архив, после чего в него поместили богатства и замуровали оба входа.

«Если прикинуть на глаз, то можно предположить что он находится под основанием Северной башни. Ну что? Приступим?».

Вместо ответа я подошел к ближайшему сундуку и дернул за крышку, но замок не поддался. Приложив к щели, рядом с замком, зубило, ударил несколько раз молотком. Дерево треснуло и начало крошиться. Ухватившись, я одним мощным рывком отбросил крышку. Поднял факел. Внутренности сундука на две трети были заполнены золотыми монетами. Судорожно сглотнул слюну и осторожно опустил руку внутрь. Прошелся пальцами по выбитым на монетах гербам и девизам, затем схватил горсть монет, и стал, медленно, по одной, ссыпать их обратно. Когда на ладони осталось несколько штук, поднес к ним огонь и внимательно осмотрел. Без сомнения это было чистое золото! Скинул их в сундук, снова зачерпнул, но уже в другом углу. Ссыпал обратно. Здесь было только золотые монеты. Во втором сундуке были уже в основном серебряные монеты, с небольшой примесью золотых. Таких больших сундуков я насчитал целых четырнадцать штук. Остальные открывать не стал, зато вскрыл один небольшой сундук, стоявший на одном из столов. В нем хранились драгоценные камни. Погрузил кисть в груду алмазов, жемчугов, рубинов, затем захватив горсть, стал ссыпать их обратно, слушая их дробный перестук сверкающего и искрящегося водопада. Насытившись этим зрелищем, перешел к другому сундучку – там оказались аккуратно уложенные женские украшения. Золото, серебро и драгоценные камни. Коснулся их пальцами и понял, что у меня трясутся руки.