Петербургские женщины XIX века - Елена Первушина

Красиво также, при постройке дач и домов, срезывать углы и пополнять их сверху донизу балконами, спереди скругленными. Все эти балконы, во всех этажах дома, должны быть соединены красивыми колоннами, которые летом обвивать зеленью».

В XIX веке стены комнат уже редко затягивали штофом, чаще оклеивали бумажными обоями. В парадных комнатах стояла мебель из карельской березы, из красного дерева. Особой популярностью пользовалась мебель, изготовленная на фабрике Отта и Гамбса. Немецкий мебельный мастер Генрих Гамбс приехал в Россию в 1790 году вместе со своим учителем Рентгеном и позже на паях с австрийским коммерсантом Ионафаном Оттом открыл в Петербурге собственную мастерскую, до 1800 года она называлась «Отт и Гамбс» (позднее фамилия Отт из названия исчезла). С 1795 года фабрика Гамбса находилась у Калинкина моста, а магазин — на Невском проспекте у Казанской церкви. С 1801 года магазин Гамбса помещался на Большой Морской, а затем — в доме № 18 по Итальянской улице.

Для мебели Гамбса характерны прямые линии и простые силуэты, бронзовые накладки в виде тонких изящных цветочных гирлянд и листьев, использование дорогого дерева: красного, черного, грушевого и маркетри — декоративных композиций наборного дерева из тонкого шпона разных пород. Гамбс изготавливал мебель по рисункам Винченцо Бренны, Андрея Воронихина, Луиджи Руска и Карла Росси для Павловского и Гатчинского дворца. В 1815–1817 годах мастерская принимала участие в обновлении интерьеров Зимнего дворца в Петербурге, в 1820-х — дворца в Царском Селе. Мастера Гамбса сделали игрушечную мебель для знаменитого «нащокинского домика». В 1826–1829 годах на фабрике Гамбса изготавливали мебель в романтическом «готическом вкусе» для Коттеджа в Петергофе по рисункам архитектора А. Менеласа. В 1847 году по проекту архитектора А. И. Штакеншнейдера сыновья Гамбса обставили в стиле неорококо Розовую гостиную Зимнего дворца. И знаменитый гарнитур, который разыскивают герои романа И. Ильфа и Е. Петрова «12 стульев», тоже был изготовлен на фабрике Гамбса.

П. Дворнецкий. Анфилада комнат. 1847 г.

Проходные комнаты обставляли более дешевой мебелью в стиле «жакоб» — сделанной из фанеры со вставками красного дерева и с декором из тонкой листовой латуни, или со вставками из расписного стекла, или стекла, выполненного в особой технике — «эгломизе», названной в честь французского рисовальщика, гравера, антиквара и писателя Эжена Жана-Баттиста Гломи, разработавшего технику украшения стекла золотой или серебряной фольгой, силуэтом из цветной бумаги, иногда с росписью. Такими стеклянными вставками часто украшали столешницы. Неожиданно современным предметом обстановки был диван «шлафбано» с ящиками для постельного белья, на который можно было уложить прислугу, если в доме не хватало спальных мест.

Неизв. худ. Интерьер комнаты с голубыми обоями. Начало XIX в.

Комнаты украшали канделябры и статуэтки, оформленные в античном стиле, вазы, дорогие часы. На стенах висели портреты хозяев или пейзажи. Если комната обогревалась камином, то от жара огня сидевших у камина людей защищал экран из ткани. Роспись подобных экранов была популярным женским занятием. В столовых царствовали роскошные фарфоровые сервизы, как привезенные из-за границы, так и изготовленные на Императорском фарфоровом заводе. Обязательной принадлежностью гостиной было фортепиано.

Неизв. худ. Интерьер комнаты с перегородкой. Середина XIX в.

А вот описание аристократической столовой из романа М. Ю. Лермонтова «Княгиня Лиговская»: «Столовая была роскошно убранная комната, увешанная картинами в огромных золотых рамах: их темная и старинная живопись находилась в резкой противуположности с украшениями комнаты, легкими, как все, что в новейшем вкусе. Действующие лица этих картин, одни полунагие, другие живописно завернутые в греческие мантии или одетые в испанские костюмы — в широкополых шляпах с перьями, с прорезными рукавами, пышными манжетами. Брошенные на этот холст рукою художника в самые блестящие минуты их мифологической или феодальной жизни, казалось, строго смотрели на действующих лиц этой комнаты, озаренных сотнею свеч, не помышляющих о будущем, еще менее о прошедшем, съехавшихся на пышный обед, не столько для того, чтобы насладиться дарами роскоши, но чтоб удовлетворить тщеславию ума, тщеславию богатства, другие из любопытства, из приличий или для каких-либо других сокровенных целей. В одежде этих людей, так чинно сидевших вокруг длинного стола, уставленного серебром и фарфором, так же как в их понятиях, были перемешаны все века. В одеждах их встречались глубочайшая древность с самой последней выдумкой парижской модистки, греческие прически, увитые гирляндами из поддельных цветов, готические серьги, еврейские тюрбаны, далее волосы, вздернутые кверху a la chinoise, букли a la Sevigne, пышные платья наподобие фижм, рукава, чрезвычайно широкие или чрезвычайно узкие. У мужчин прически a la jeune France, a la Russe, a la moyen age, a la Titus, гладкие подбородки, усы, эспаньолки, бакенбарды и даже бороды, кстати было бы тут привести стих Пушкина: какая смесь одежд и лиц! Понятия же этого общества были такая путаница, которую я не берусь объяснить».

Гостиная в городском доме

В 1850-х годах в моду входит стиль «второе рококо», обращающийся к эстетике XVIII века, к моде времен мадам Помпадур. Мягкая мебель в формах повторяет мебель французского классицизма XVIII века стиля Людовика XVI. В гостиных вновь появляется изгнанная в начале XIX века мебель в технике «буль», названная по имени французского мебельщика Андре Шарля Буля (1642–1732), начавшего применять мозаичные вставки из латуни, меди, слоновой кости, панциря черепахи, перламутра. Помимо цветов, натюрмортов и орнаментов в некоторых наборных панно на этой мебели запечатлены виды Петербурга и имений российских дворян.

Гостиная-кабинет в городском доме

Тогда же становятся модными русские национальные мотивы. Чаще всего русский стиль использовался в отделке столовых. Для них выпускают большие дубовые буфеты, массивные стулья и столы, кресла со спинкой в виде дуги и подлокотниками в виде топоров. Обстановку дополняют сундуки, самовары.

В спальне находился киот, где висели семейные иконы. Перед ним горела лампада. Кровать отделяла от остальной комнаты ширма. В будуаре — своеобразном женском кабинете — мог стоять не только туалетный столик, но и бюро, за которым хозяйка писала письма, просматривала счета. Здесь же иногда стояло детское фортепиано, оно служило для музицирования с детьми, когда они приходили на половину матери. Будуар, как и спальня (кстати, часто для экономии места он располагался в той же комнате), был доступен только для членов семьи.