Путь на острова - Владимир Корн

К словам я не прислушивался, даже не пытался их понять, просто слушал ее голос, как слушают музыку. Девушка о чем-то рассказывала, кого-то изображала в лицах, улыбалась, смеялась, затем понизила голос до шепота, и подмигнула. После чего на мгновение приняла такую позу, что белое одеяние, чем-то похожее на открытое бальное платье, перехваченное в талии алой лентой с бантом, волшебным образом на мгновение обволокло ее фигуру так, что перестало хоть что-либо скрывать. Улыбнувшись, она исчезла, а я еще долго стоял у дверей, не в силах двинуться с места.

Непременно, я увидел письмо. Письмо любимому человеку, которого долго не видишь, и еще столько же не сможешь увидеть. Почему я так решил? Да потому что и сам хотел бы получить именно такое. Но как же она похожа на Николь!

Корабль больше не качало, и потому я раздумал выходить из каюты: ну их всех, со всеми их проблемами, и остальным прочим. Рухнув на постель, лег на спину, заложив руки за голову.

«Ну и сколько все это будет продолжаться? — думал я. — И как тут убежишь от самого себя?»

Придя в себя от увиденного, я немного успокоился, и сразу же потянуло ко сну. К ужину пригласят, в крайнем случае, оставят. Надеюсь, на этот раз будет не только бульон, пусть для разнообразия и куриный. Под локтем чувствовалось что-то твердое. Книга, та самая — «Кровь Древних».

«И тут мне покоя нет», — улыбнулся я, не сказать, чтобы совсем уж весело.

Снова распахнул книгу наугад, хотя давал себе слова прочесть ее с самого начала. Она открылась на гравюре, занимавшую большую часть правого листа. На самой гравюре, являющаяся, несомненно, копией какого-то изображения, оставшегося нам от Древних, множество людей: мужчин, женщин, детей, собрались на площади у высоченного здания, оканчивающегося острым шпилем.

Я поймал себя на мысли, что рассматриваю лица, пытаясь обнаружить единственное мне интересное.

«Ну-ну, Люк, это на гравюре-то?» — усмехнулся я своей наивности.

С текста, начинавшегося под гравюрой, я и начал читать.

«Носители крови Древних — обсвенвейверы, существуют среди нас, и это не легенды. Конечно же, любезный читатель сразу же поинтересуется: каким именно образом им удалось сохранить кровь? Почему она не растворилась во времени, после того, как сама цивилизация Древних, некогда могущественная, исчезла? Должен заметить сразу: однозначного ответа нет. Существует множество гипотез, и, на мой взгляд, наиболее правдоподобная принадлежит Шеймасу Хинни, профессору Дигранского университета, моему коллеге и ученику».

«Что само по себе уже настораживает», — подумал я довольно скептически.

«Профессор Хинни, на основании многолетней работы с архивами, взял на себя смелость утверждать…»

И вновь я не смог сдержать своего скептицизма. Ну и что профессор Хинни мог найти в архивах? Измышления таких же, как и он знатоков? Письменность Древних для всех остается загадкой, впрочем, как и сам язык. Письменных свидетельств сколько угодно, даже на борту «Небесного странника» целый ящик металлических табличек с письменами, но кто бы смог прочесть хоть одну из них? И все же любопытство пересилило: какую же именно смелость этот Хинни взялся на себя утверждать?

«… что кровь Древних сохранилось из-за особенности самой крови».

Далее листы оказались склеенными в нижних углах страниц. Тут мне некстати вспомнился рассказ Рианеля Брендоса, моего навигатора, об одном случае, произошедшем в Эгастере, и касался он как раз склеенных книжных страниц.

Не помню, с чего зашел разговор, запомнилось только, что находились мы в Груминере, и уже целую неделю не могли найти купца, пожелавшего воспользоваться «Небесным странником» для перевозки своего товара.

— Века полтора назад это произошло, — неспешно рассказывал Брендос. —

При правлении короля Эварда Умного. Он слыл заядлым книгочеем, что его, в конце концов, и погубило. Преподнесли ему в подарок какую-то старую книгу, он давно о ней мечтал. Что именно за книга, я не помню, то ли историческая монография, то ли сборник любовных стихов, интересы Эварда были очень многосторонними. Так вот, как выяснилось позже, нижние углы страниц его недоброжелатели пропитали ядом. Ну а чтобы яд точно попал внутрь его величества, боковой обрез слегка промазали разбавленным медом, и страницы из-за этого слипались. И его величеству приходилось раз за разом смачивать пальцы слюной.

Тут Рианель покачал головой. Видимо из-за того, что король, вместо того, чтобы воспользоваться влажной губкой, применил метод, больше подходящий для простолюдинов.

— На этом и закончилась династия Снайвов-Завоевателей, и к власти в Эгастере пришла правящаяся и сейчас семья Эудаингов — добавил он в заключение.

«Вряд ли кто-нибудь затеет на меня покушение, — решил я. — Но, судя по внешнему виду книги, она успела побывать во многих руках. Так что лучше подстраховаться».

Гусиное перо вполне подошло для того, чтобы разделять страницы, и я продолжил чтение:

«Изучив многочисленные документы, профессор Шеймас Хинни пришел к выводу, что особенностью крови Древних является то, что ее обладатели не могут иметь потомство в браке с людьми, ею не обладающими. Но как же, спросите вы, потомки Древних не выродились со времен краха их цивилизации,

ведь существуй они закрытым обществом, близкородственные связи обязательно привели бы к вырождению».

«Заодно уж хотелось бы узнать: почему произошел крах? Ну и совсем мелочи: люди, живущие сейчас, существовали ли они в те времена, или появились уже после Древних?»

«Профессор Хинни дает объяснение и этому, причем не прибегая к теории божественного вмешательства, принятой в теологическом кругу. По его мнению, и я склонен полностью ему доверять, суть в том, что изредка у супружеской пары с обычной кровью, рождаются дети, в чьих жилах течет кровь Древних. Хотя объяснить этот феномен современная наука не в состоянии».

«И все же лучше, если бы мне попалась та книга, чье авторство ему лишь приписывают, сплошь состоящая из занимательных гравюр: одни допущения, и ни одного конкретного доказательства», — скривившись, я отбросил книгу в сторону — в дверь постучались.

— Войдите, — позволил я, думаю о том, что в большинстве случаев ученые — дармоеды. По крайней мере, те, что занимаются теориями, в отличие от практиков. Таких, например, как Аднер.

— Господин Сорингер, господин капитан приглашает вас к себе в каюту отужинать, — едва войдя, чуть ли не торжественно продекламировал вестовой.

По дороге в каюту капитана я размышлял над пришедшей мне в голову мыслью.