Великие рогоносцы - Эльвира Ватала

Ну словом, как только герцогиня Бурбонская увидела, каким роскошным вниманием окружает свою статс-даму королевский брат, она, как сухая солома, вспыхнула и сказала ему дерзость, на оскорбление смахивающую. А граф д’Артуа от накопившихся у него сложных чувств, больше всего, конечно ох упорства герцогини Бурбонской, не долго думая, дает ей в ухо при всем честном народе, или как сказал деликатный Альмарас в 1911 году:

«Его высочество оглушил ее ударом кулака в ухо». Да еще и шлюхой обозвал.

Ну, конечно, рыцарь-муж — «рогоносец» — от такого оскорбления своей жены в ярость пришел и наутро примчался в королевский Версаль с принцем рассправляться и сатисфакции требовать. Королю, Людовику XVI, конечно, донесли об этом. И вот он собирает всех участников инцидента у себя в кабинете и как добрый дядюшка увещевает, поучает всех, а особенно своего братца, чтобы жили дружно, не ругались и не ссорились и тем паче в публичном месте почтенных дам пощечинами не награждали и требует от брата немедленно принести свои извинения и выразить глубочайшее сожаление в содеянном. Ну д’Артуа с кислой миной извинился перед мужем-«рогоносцем», так же кисло ему руку подал, тот кисло ее пожал, и инцидент, казалось бы, был исперчен, пардон, исчерпан. Но не совсем. Как только оба вышли из королевского дворца, прежняя ярость к ним с удвоенной силой вернулась, и вот они уже в Булонском лесу друг на друга с пистолетами наступают. И герцог слегка ранил в руку принца д’Артуа. Обе стороны были сатисфакционированы, и дело этим кончилось. Да не совсем. Неизвестно почему через какое-то время этого герцога нашли повешенным… О боже, на шпингалете окна, в собственном замке. Вывод, конечно, дорогой читатель, можно логический сделать: не очень-то усердствуйте, мужья, в защите чести своих жен. Как бы не быть повешенными на шпингалетах собственных окон.

Нимфоманки и их рогатые мужья

Эта дама лихо трясла передком с ранней молодости.

 у, нет, врагу не пожелаешь быть в шкуре мужей, у которых жены необъятной страстью объяты. (За тавтологию извините.) Это прямо Акакии Акакиевичи или Макары Девушкины, или «Станционные смотрители» вместе взятые. Жалкие, униженные люди. Так их тяжелые рога книзу давят, что они вечно в землю смотрят, на свет божий взглянуть не смея. Жены, жены их награждают такими ветвистыми рогами, что они, бедные, проклинают тот день и час, когда черт их дернул жениться на нимфоманке, хотя соседи, то бишь придворные говорили: «У нее до тебя побывала дюжина солдат». Почему, собственно, солдат? Были там любовники всех мастей и рангов от генералов до лакеев и пажей. Ведь так именно происходило в семействе Наполеона Бонапарта. Он был окружен со всех сторон женщинами — нимфоманками. Это и его жена (первая) и сестра и падчерица. Однако, по порядку.

1) «РОГАЧ» НАПОЛЕОН БОНАПАРТ И ЕГО СЕМЕЙКА

Сестер у Наполеона было три: Элиза, Каролина, Полина. На разные вкусы и характеры. От уродливой до великолепной красавицы, от расчетливой, с практической сметкой, хорошей бизнес — томен до беспечной и легкомысленной. Но одну черту все сестры имели одинаковую: необыкновенную склонность к эротическим наслаждениям. Конечно, корсиканская горячая кровь давала знать о себе, а также и то, что любовники были очень доступны: у братца полным-полно смазливых генералов и даже солдат. Никем сестры не брезговали, лишь бы исправно служили в их альковах.

Самая темпераментная, самая взбалмошная, самая экстравагантная — это, конечно, Полина, одна из восьми детей корсиканского адвоката и его жены Летиции, которой долгое время после смерти мужа приходилось себе зарабатывать на жизнь стиркой белья. Конечно, прачка не смогла дать дочери хорошего образования, просто никакого не могла дать: Полина не умела ни писать, ни читать. Потом, когда брат стал императором, ее, конечно, малость подучили каким-то там наукам, но с ее врожденной леностью и неусидчивостью навряд ли наука впрок пошла. Зато научилась она прекрасным манерам светской дамы, быстро освоила дворцовый этикет, а красота ее вошла в поговорку: «В Европе нет никого красивее Полины». Княгиня Тышкевич писала о ней: «Принцесса Полина была прототипом классической красоты, такой, каким изображают греческие античные статуи». Вот вот, в самую точку попала эта польская княгиня, долгое время бывшая любовницей Талейрана. Она-то уж в женской красоте разбиралась. Знаменитые художники считали за честь написать портрет Полины, а известный скульптор Канова, чьи скульптуры, несмотря на баснословную их цену, разошлись по Европейским музеям, а натурщицы платили огромные деньги за честь быть изваянными резцом гения, не только изваял нагую Полину, но и подобно Нарциссу, влюбился в свое творение. Он так и говорил: «Боже, я опасаюсь, что безумно влюблюсь в это изваяние».

Взгляните и вы, дорогой читатель! Не хочется вам воскликнуть: «Боже, ну какие же совершенные, изумительные чистые классические формы богини!» Полина прекрасно знала о красоте не только своего лица, но и тела. И потому так любила хаживать нагой. Могла спокойно, не обращая внимания ни на кого, пройти из своей ванной в салон совершенно голой и даже медленным шагом: смотри братва и завидуй!

И если вам, дорогой читатель, случалось когда-нибудь на пляже увидеть девушку, бесстыдно и гордо шагающую среди глазеющей многочисленной публики в бикини-ниточках, фактически всю ее представляющую нагой, и услышать язвительные реплики лежащих на своих махровых полотенцах женщин с животами-бочками, знайте, не от нравственности своей они голую красавицу награждают такими обидными сарказмами — от дикой зависти. Никогда женщина с красивым телом не будет осуждать наготы. Нагота красивого тела — это гениальная красота, совсем далекая от всякого намека на нездоровую эротику.

Полина любила показывать кому ни лень свое нагое тело, а когда одна придворная дама саркастически ее спросила: «Как же это Вы могли согласиться позировать нагой?», — она остроумно ответила: «Ну что Вы, ведь мастерская была хорошо натоплена».

Камердинер Наполеона Бонапарта Констан в своих воспоминаниях представил нам обычаи голой Полины:

«Дам она принимала в своих апартаментах во время туалета, который сознательно продлевала, чтобы все могли восхититься красотой ее тела. Момент подавания ночной рубашки и момент ее надевания часто были с очень большим интервалом времени. Она ходила по комнате с такой свободой, как будто была одетой. В ее туалете были такие особенности, которые кажутся просто неправдоподобными, и о которых я не люблю вспоминать даже в мыслях».

На острове Эльба, куда Полина приезжала к ссыльному брату, до сих пор есть утес ее имени. Он так и называется — «Утес Полины». Это она там любила лежать совершенно нагой и загорать.

Вот как Полина купалась. Ванну ей, конечно, поставили в ее туалетной, но вот душа не было. А ей нужен душ. Не долго думая она приказывает рабочим сверлить дырку в потолке и с верхнего этажа лить на нее из ведер воду, предварительно искупавшись в молоке… ослиц, по примеру Клеопатры и Поппеи, жены Нерона? Нет, дорогой читатель, с ослицами была проблема, она довольствовалась коровьим молоком, а в это время негр Павел делал ей легкий массаж.

О неотразимой красоте Полины поползли слухи по всей Европе. Император гордился красотой своей сестры и вот какие письма ей писал: «Принцесса Полина, ты самая красивая женщина во всем мире, ты будешь прекрасным украшением моего двора».

Бесспорная красавица для всех, но не для завистливых женщин! Они рвут и мечут, какой бы физический изъян в Полине найти! Нашли все-таки. У нее… ослиные уши. До сих пор, дорогой читатель, мы слышали об ослиных ушах у мифилогического короля Миридата, так жестоко наказанного богами за свою скупость. У него выросли ослиные уши и он вынужден был их прикрывать каким-то шлемом, и только его брадобрей знал об этой дикой аномалии короля. Он то их прикрывал от любопытных глаз и острых язычков, а Полина выставила свои ослиные уши всему честному народу, то есть светскому обществу напоказ. Но дадим слово свидетельнице этого факта придворной даме герцогине Абрантес: «Госпожа Конмад сказала о Полине: „Разве вы не видите у нее двух огромных ушей, приросших к голове с обеих сторон?“ Глаза всех обратились на голову Полины. В самом деле, никогда природа не приклеивала таких странных ушей на правой и левой стороне лица. Они походили на клочок хряща, белого, тонкого, гладкого, без всяких складок. Они были очень безобразны и, чем удивительнее окружало их редкое соединение прелестных черт лица, тем неприятнее делались они от противоположности со всем другим».