Хроники железных драконов (сборник) - Майкл Суэнвик

– Никогда не понимала, зачем нужны эти штуки.

– Смотри и учись.

Панорамный экран на триста пятьдесят градусов закрыла выставленная Меланхтоном магическая внешняя защита. Джейн видела, как из его железного тела, словно огромные невидимые крылья, брызнули электромагнитные поля. Там, где поля взаимодействовали с ионизированным следом дракона, вспыхивал мертвенный синий свет.

– Вон он куда, точно по графику. Это ВС-маневр, однозначно.

– Не пойму, зачем им Врата Снов, но никак иначе это истолковать нельзя. Займи позицию, Злодей. Разыграем как по нотам.

– Твой ход, Ракета.

Они покинули атмосферу, и Меланхтон обрубил реакторы. Синие паруса энергии потускнели, сделались рябью на ткани пространства. Они немного пролетели по инерции. После расплющивающих сил ускорения внезапная невесомость едва не заставила Джейн опростать желудок. Она сглотнула внезапно подкативший к горлу комок и быстро проверила все системы. Все в порядке.

– Можешь подключиться к нашим преследователям на электронном уровне? Хочу перемолвиться лично с их командиром.

– Я занимался электронными контрмерами с тех пор, как они появились над горизонтом, – пренебрежительно откликнулся Меланхтон. – На́. Можешь обменяться любезностями со своим ненаглядным виртуально.

На панорамном экране появилось лицо Ракеты.

– Джаене! – воскликнул он изумленно. – Ты-то что здесь делаешь?

Она не нашла сил ответить.

– Тебя похитили, – мрачно констатировал он.

Терзаемая воспоминаниями, она отрезала:

– Кончай базар! Я знаю, что делаю.

На заднем плане беглянка различала невнятное, недостаточно задавленное глушилкой бормотание драконов, их ярость несла осуждение более сильное, чем способны выразить любые слова. Она не могла ее игнорировать. Словно кости, кишки и все внутренние органы Джейн обрели собственный голос.

– У меня нет будущего. Я всю жизнь была пешкой в нечестной игре. Карты мечены, и меня объявили проигравшей еще до начала раунда. Это не пустые слова! Какой выбор у меня оставался? Только этот, прямо здесь, прямо сейчас. Я могу либо смиренно проглотить поражение, либо опрокинуть стол и смешать карты. Меня обсчитывали с первого дня – я больше не намерена быть хорошей девочкой!

– Тебе не пройти через Врата Снов, – напряженно сказал Ракета. – Плевать, что говорит твой дракон, это ложь. Драконы лгут. Ты не знаешь, что ждет тебя по ту сторону. Если ты пройдешь, то окажешься…

Его изображение резко пропало. Но Джейн слишком хорошо знала Меланхтоновы схемы, чтобы позволить ему проделать подобный трюк. Она отменила последние команды. Ракета появился вновь.

– …навеки. Земное тело, которое ты покинула, до сих пор живо. Подобное взывает к подобному. Тебя притянет прямо к нему.

Струящиеся электромагнитные линии сброса впереди полоскались как безумные, словно прорываясь сквозь неподатливую среду.

– Ага, ага.

– Вы не воссоединитесь. – Дракон Ракеты что-то сказал пилоту в наушники, и тот нетерпеливо тряхнул головой. – Ты окажешься заперта в своем старом теле. Ни речи, ни реакций, ни какого бы то ни было сообщения с внешним миром. Может, ты даже будешь не в состоянии контролировать физиологию.

– Прекрати идиотничать, кретин!

Она не хотела грубить, но ее отвлекало бормотание драконов. Три потока ярости в сочетании с гневом собственного дракона и внезапно нахлынувшим пониманием слагались у нее в крови в быструю лихорадочную музыку.

– Я хотела сказать… до свидания. Я просто хотела сказать – я не в обиде. Всего-навсего. Но ты все время болтал!

– Я должен заставить тебя слушать. Ты не знаешь…

– Я знаю все, – оборвала она его. – Я знаю самое худшее. Ты не можешь сказать мне ничего нового – меня целовал Балдуин.

Меланхтон взревел от ужаса и облегчения. Именно это он пытался от нее скрыть: что, если у них все получится, в результате она, с шансами пятьдесят на пятьдесят, окажется заброшена в свое исходное тело. Если разрушение окажется хоть на йоту меньше, чем вселенским, она проведет остаток жизни пленницей внутри собственной чуждой плоти.

Но Джейн было наплевать. Она давным-давно догадалась. Ее воля была столь же тверда и непреклонна, как и собственная воля дракона.

– Я пытаюсь помочь тебе, дура! – Ракета наконец рассердился. – Ты делаешь ужасную ошибку.

– Помочь? Что ты имеешь в виду? Если я поверну сейчас, мне дадут спокойно уйти? Без обид? Я смогу возобновить свою карьеру с того места, где бросила? Может, ты собираешься жениться на мне и увести в чистый белый мраморный город на покрытых травой и омытых ветрами равнинах Маг-Мелла? Так, что ли?

Ракета закусил губу. Глаза у него сделались как два уголька.

Электромагнитные поля резко стабилизировались, смешались, сжались в сужающееся копье и пропали вовсе.

– Вот и наши ворота, – доложил дракон.

Адовы Врата расцвели на дальней границе видимости, зыбкая чернота на фоне звездной чаши пространства. За ними мерцали две яркие точки: товарищи Ракеты занимали позиции там, где ожидали открытия совсем иных ворот.

Ракета недоверчиво возвысил голос:

– Черт тебя подери, что ты делаешь? По ту сторону все неустойчиво. Одно неверное движение может перепахать в равной степени и верхний, и нижний миры. Ты не можешь пройти через Адовы Врата.

Он выглядел таким бледным и измученным, что Джейн захотелось обнять его.

«Я люблю тебя, – подумала она. – Я хочу тебя».

Но нечто сильное и извращенное внутри нее хотело не утешить, но дразнить и провоцировать его. Она совершенно не понимала этого порыва, но была беспомощна перед ним.

– Следи за мной. – Меланхтон мерзко хихикнул.

– Я защитник, – произнес Ракета сдавленным голосом. Лицо его пылало, он едва сдерживался. – Не злоупотребляйте моими чувствами к вам, госпожа. Я не поступлюсь ради вас своей честью – нет!

– Никто тебя и не просит.

Выжатые из ничто, Адовы Врата оказались двояковыпуклой дырой в бездне. Два ведомых пилота, предвкушая иной набор условий, не смогли заложить вираж достаточно резко, чтобы последовать за ней и ее драконом туда. Они отстали, их драконы разочарованно вопили, взыскуя боя. Но зверь Ракеты по-прежнему висел у нее на хвосте, отчаянно стремясь догнать и уничтожить.

– Последнее предупреждение!

– Отвали – ты попусту сотрясаешь воздух. Я уже по ту сторону всего этого.

– Джаене!

Адовы Врата взорвались ей в лицо.

Они летели высоко над кипящим белым океаном. Его поверхность пенилась и пузырилась, выбрасывая вверх яркие, как электрическая лампочка, пики с полмили высотой. Одна выстрелила прямо под ними, и они едва успели увернуться. За секунду перед тем, как опасть, пик быстро втянуло обратно в океан, и он растворился там.

– Что за чертовщина? – спросила Джейн.

– Квантовая неопределенность – хаос – бесформенная материя – материал творения, – рассеянно отозвался Меланхтон. – Для того, чем он является, нет подходящего имени. Да какая разница? Просто постарайся, чтобы ни одна из них не коснулась нас.

Впереди медленно переворачивалась в бесцветном небе белоснежная морская раковина, которую Джейн могла бы заслонить большим пальцем вытянутой руки. Спиральный замок!

Ракета выпустил по ним реактивный снаряд класса «воздух – воздух». Тот устремился вперед с прямодушной яростью. Следящие устройства дракона перевели охотничью песню снаряда в нарастающий электронный писк. Как только звук достиг пика, Джейн резко дернула Меланхтона влево. Тварь проскользнула мимо правого крыла. Протуберанец первородного океана вырос под ними, и их снова бросило вправо.

– Гребаный Цернунос! Мы не можем подняться над этим дерьмом?

– Местные условия – выше никак. Забудь. Твой летун слишком близко. Отбрось его назад.

Джейн запоздало вспомнила о кормовых орудиях и подорвала торпеду. Дракон Ракеты качнулся в сторону и вернулся на курс, не утратив ни капли скорости. Джейн вильнула вокруг поднимающейся колонны и мельком увидела, как он нырнул под опадающую петлю первобытной материи ради мизерного выигрыша в дистанции. Что ни говори, а Ракета великолепный пилот.

Два черных взрыва расцвели в воздухе за спиной Ракеты, это появились в кильватере его братья по оружию.

– Эй, парень, соскучился?

– Надеюсь, ты нам что-нибудь оставил.

Они выстроились боевым порядком. Их троица то появлялась, то пропадала среди извивающихся, вздымающихся и опадающих щупалец света. Вдруг в эфире возник голос Ракеты, чистый и неожиданно высокий. Он пел:

Я плачу о любви – она мертва!Я плачу о любви! Но наши слезыНе в силах растопить покровы льда,Сковавшие черты моей любимой!

Перед ней взмыла, раскачиваясь, звездная вспышка, и Джейн едва успела увернуться.

– Он спятил! – воскликнула она. – Какого дьявола он вытворяет?

– Поет тебе отходную. – Странная интонация – почти сожаление – мелькнула в голосе Меланхтона. – Это воинская традиция. Не обращай внимания.