Морской волк в сборке,ч1-4 - Влад Савин

–Давайте, товарищ Лазарев, поправьте классиков коммунизма!

(ох, ну сейчас я точно - или на коне буду, или пятьдесят восьмую получу!)

–Согласно классикам считалось, что у капитализма две стадии. Вторая, империализм - последняя. В предельном развитии, описан в "Железной пяте" Джека Лондона. Ключевое слово - монополистический: весь мир, как одна сверхфабрика, правит кучка олинархов, все прочие никто, наемная рабсила. И коммунистическая революция там - всего лишь уничтожить эту олигархию, и пользоваться ее уже отлаженной машиной.

К этому шло у нас - кончилось Октябрем. К этому шло в Америке - до Депрессии. "Новый курс" Рузвельта, породил однако третью стадию "социальный" капитализм (по сути то, что позже назвали "шведским"). Налоги "на богатых", всякие соцмеры вроде оплачиваемых больничных и отпусков - но главное, что оказалось: чрезмерная монополия неуправляема и оттого, просто экономически не выгодна. Какому-нибудь Форду оказалось дешевле, не самому строить завод по выпуску каких-нибудь, условно, гаек и болтов - а объявить, что купит их, опять же условно, по доллару за штуку - и тут же найдется масса желающих их продать. "Средний класс" как бы получил новое развитие - став опорой порядка. Этот капитализм не имел преимуществ - но уже был устойчив; вот почему революции не произошло тогда.

А дальше - началась четвертая стадия, именуемая глобализацией. Когда работают, по сути, негры - а белые люди становятся клерками, а не пролетариями. Причем "глобы", новые олигархи, гораздо жестче прежних: по Марксу, у рабочего нельзя отнять минимум, необходимый для проживания, и прежний "национальный" капиталист не станет доводить до взрыва - а "глобам" плевать на само выживание рабсилы, в тех странах она дешева - и им, сидящим к примеру в Нью-Йорке, глубоко безразличен бунт где-то в Малайзии. Ну и преимущества климата - теплые страны.

–Паршева вашего тоже прочел - сказал Сталин - дальше?

–А дальше - все. Беда была в том, что про этот мир, в марксизме-ленинизме ничего не говорилось. Поскольку - его просто, не было тогда. Были слова, сказанные классиками тогда. А нужны были - те, что сказали бы они сейчас, увидев такое.

–А сказали бы они вам - Сталин прищурился, его трубка выпустила кольцо дыма - что не четыре, а все же две. Просто, напуганные Октябрем - как там Рузвельт сказал, "отдать часть, пока не отобрали все" - откатились назад, с монополизма. А как мы ушли в глухую оборону - началось по-новой. Причем "глобализм", это подлинный империализм: не было во времена Джека Лондона ни такой связи, ни этих "компьютеров", правильно вы заметили, невозможно было управлять. И что из этого следует? А то, что подлинная революция, еще БУДЕТ. А Октябрь - это так, репетиция, разведка боем.

Он посмотрел на Большакова.

–А вы что же, все молчите, товарищ…

–Так товарищи все уже, хорошо сказали - развел руками наш главдиверс - разве только, дополнить. Отчего-то у нас решено было, сначала материально-техническую базу коммунизма построим, а после лишь, людей воспитаем - нельзя так! Одновременно надо - пользы будет много больше. Вы, товарищ Сталин, говорили - кадры решают все? Так тогда, с самого начала, учитель должен быть первой самой профессией, самой уважаемой и ценимой - не железки делает, людей наших формирует! И - нельзя, категорически, в армию офице… командирами, не служивших ставить! А лишь - два года отслужил, хорошо показал себя - в училище. Если только не после суворовских и нахимовских - там, сразу можно. А прям сейчас - на фронте, после ранения, стараться хотя бы, назад свои части возвращать. Точно известно, у кого хошь спросите - часть, где есть ядро "старичков", намного боеспособнее - еще и оттого, что молодые там, учатся куда быстрее. А то слышал, бывает сейчас вообще, такое, что танкиста - в пехоту, артиллериста - в кавалерию. На войне ведь, самое важное - это доверие личного состава к командованию. Если его нет - то и выучка, и вооружение, роли не сыграют. Дед у меня, подо Ржевом воевал, слава богу, живой вернулся. Так он рассказывал - про случаи, как в песне:

Меня после боя, вызвали в отдел -

Отчего в атаке, с танком не сгорел?

Вы не беспокойтесь, я им говорю -

В следущей атаке, обязательно сгорю.

Это ведь было - кирпич на газ, врубить вторую передачу - и выскакивать, все целы, а танк ек; за такие художества, особисты и спрашивали. Только вопрос - а как быть, если генерал какой, идиотский приказ отдал - атаковать без артподготовки, без пехоты, в лоб на сильную позицию - вот мужики и умирать бестолку и не хотели - так кого же по сути наказывать? Генерала - или мужиков? А следующий вопрос - а если так надо было, по стратегии, отвлечь от чего-то обозначить? Так вот и выходило…

–Учтем - сказал Сталин, пыхая трубкой - ну что ж, товарищи потомки, благодарен я вам. Что вы рассказали, запомнил, буду думать, решу. Отдыхайте пока - но завтра у вас доклад в плане, перед товарищами учеными, это больше по вашей части, товарищ Сирый. Затем вы, товарищ Лазарев, расскажете товарищам Кузнецову и Головко - о роли и месте флота, в будущих войнах, и развитии военно-морской техники. А с вами, товарищ Большаков, хотели бы поговорить товарищи из Осназа - только по предмету, тайны вашей они не знают, и не спросят, откуда - товарищ Берия ведь предупредит? Ну а с вами, товарищ Елезаров, возможно, мы встретимся еще раз - когда я обдумаю все, сегодня сказанное. У вас вопрос, товарищ Лазарев?

–Если позволите, товарищ Сталин. Будет ли экипаж "Воронежа" расформирован?

–С чего вы взяли, товарищ Лазарев? Во-первых, чтоб ваш корабль содержать в порядке, без экипажа никак не обойтись. Во-вторых, может быть, мы еще используем на Северном театре столь уникальную боевую единицу - ну, это еще видно будет. Естественно, все вы будете привлекаться, для консультаций; может быть, будут у нас еще встречи, как сегодня. Пока же - отдыхайте! А вас, товарищ Берия - попрошу остаться.

(тот же кабинет, через несколько минут)

–Ну, что скажешь, Лаврентий?

–Правду говорят - наши гости.

–Поясни.

–Предположим - чисто отвлеченно, предположим! - что кто-то там, в будущем, хотел бы сбить нас с пути. Помощь в войне, как наживка - и вброс чуждых идей, поворот на новый курс. Но тогда - они бы должны, обязаны были - сказать: вот так не надо, а так надо! И доказывать это - четко и безупречно, по виду. А они - сами не знают ответа.

–Так-таки не знают?

–Мне, товарищ Сталин, слова Лазарева передали, в запале сказанные, в море еще: "социализм провалился, капитализм ненавижу - только, в безнадежном бою, и осталось".

–В безнадежном бою - это песня та? Тогда - неправ ты, Лаврентий. Выходит, готов он драться, даже за провальное дело - потому что другого не видит. А что считает его, пока, безнадежным - так даже мы не знаем, что выйдет в итоге. Но вот что-то выйдет, это я обэщаю!

И товарищ Сталин усмехнулся в усы.

–Еще варианты есть, Лаврентий?

–Чисто теоретически. Убрать Хрущева - который, допустим, сделает в будущем что-то неугодное нашим потомкам.

–Зачем так сложно? Нет человека - нет проблемы.

–Чтоб другие не продолжили.

–А какая у Никитки сейчас политика - чтоб ее кто-то продолжил, после него? Я его знаю - с тех пор еще, как он вместе с Наденькой Аллилуевой, в Промышленной Академии, в секретарях там ходил. И все, что гости наши про него рассказали - чрезвычайно на него похоже. Как он там, кстати?

–Недоволен. Уже замечен - в разговоре, который вполне можно трактовать по пятьдесят восьмой. Встретил на новом месте, знакомого, еще с Украины - выпили, посидели, и… Рапорт от местных товарищей - у меня, со всеми подробностями. Уже можно - брать.

–Я сказал - не спеши, Лаврентий! Пусть посидит, в своем Ашхабаде, поплачется в жилетку, еще кому. Пусть сеть сплетет, заговор составит - посмотрим, кто тут у нас, товарищем Сталиным недоволен! А уж когда созреет… Главное - к армейским его, не подпускать: не хватало нам еще, какой-нибудь штаб ПВО штурмом брать, в войну! И чтоб он - с твоими там, не стакнулся.

–Это вряд ли!

–Знаешь, Лаврентий, человек обычно другого обвиняет - в том, к чему сам склонен. А по тому, что он свои пасквили мемуарные в Англии публиковал. Не удивлюсь, если возле него - и настоящие английские шпионы окажутся. За этим тоже - следи!

–Так точно, товарищ Сталин.

–Диалектика, Лаврентий. Ничего не бывает - даром. Вот гости наши - хорошо нам помогли. А я вот думаю сейчас - что будет, если все узнают. Ведь тогда - возможно все, вплоть до союза всех против нас! В мире - слабым диктуют, сильных уважают. Когда мы разобьем Гитлера, нам придется быть готовыми - защищать себя.

Завтра ты будешь - подробно ставить задачу комиссии, в Молотовск. Мне нужно - чтобы они оценили там, перспективу. Нам будет нужен еще один центр кораблестроения - на Севере. Ленинград в блокаде, там все разрушено - да и тесновато будет, если мы хотим, принципиально новый завод. Металл из Череповца, с Урала - везти до Архангельска даже ближе. И научная база - в Ленинграде. И беломорский канал - с Балтики. И безлюдные места - что тоже важно. И - легче оборонять. Есть мнение - что именно там будет строиться наш атомный флот.