Жизнь Мухаммеда - Вера Панова

В битве при Оходе, как и в битве при Бадре, сражались добровольцы, с трудом подчиняющиеся приказаниям пророка, и то самым общим. Дисциплина в бою зависела только от готовности каждого упорно биться с врагом, командиры могли советовать, но не приказывать. Каждый мог бросить битву и убежать ему не угрожала за это смертная казнь, только порицание. В римских легионах, как и в других кадровых армиях, за трусость в бою, за неподчинение приказам командиров безжалостно казнили, дисциплина поддерживалась в значительной степени за счет того, что солдаты боялись своих начальников больше, чем неприятеля. О том, чтобы подобными методами насаждать дисциплину в армии мусульман, не могло быть и речи, арабы были свободными людьми. Только личная заинтересованность в исходе сражения и войны в целом плюс глубокая вера могли сделать мусульман непобедимыми.

Мухаммед требовал от своих последователей веры, граничащей с фанатизмом, и образцы такой веры, малопонятной нам и пугающей нас, не раз были продемонстрированы в истории ислама. События глубокой древности, которые так легко исказить и фальсифицировать, что они редко внушают нам доверие, не всегда являются убедительным примером той бесстрашной веры и готовности к самопожертвованию, которые порождал ислам в сердцах многих. Но еще в XIX веке повстанцы в Египте, вдохновленные религиозными вождями, шли в атаки под убийственным огнем англичан в полной уверенности, что пули не страшны тем, кто сражается на пути Аллаха. И всемогущество Бога, и бессмертие в раю были для них реальностью.

Вера была главным преимуществом мусульман в борьбе с язычниками-курайшитами и их союзниками, и Мухаммед делал все для того, чтобы эта вера все время углублялась, становилась полнее.

Когда Мухаммед возвестил, что Аллах, подвергнувший мусульман суровому испытанию, смилостивился и непременно дарует им победу над язычниками, это было не только ловким политическим ходом, средством воодушевить мусульман на продолжение войны, укрепить свой пошатнувшийся авторитет пророка. Мухаммед видел слабость курайшитов и более, чем когда-либо, не сомневался в победе над ними. Поражение в битве при Оходе заставило его трезво оценить свои силы, но нисколько не обескуражило. Раны, полученные в сражении, были легкими, никакие сомнения не смущали его душу.

Вскоре после проигранной битвы сподвижники Мухаммеда вновь пировали на его свадьбе - пророк женился на вдове-мусульманке Хинде, курайшитке из славного и благородного клана Махзум, дальней родственнице Абу Суфиана. Ей было двадцать пять лет, ее муж погиб в Эфиопии, и она отличалась редкой красотой. Впрочем, почти все жены пророка, если верить преданиям, были красавицами - по-видимому, привлекательность такое же неотъемлемое их свойство, как и глубокая преданность исламу. Говорят, что Хинда, известная больше под именем Умм Салама, так как ее старшего сына звали Салама, отвергла до этого сватовство Абу Бакра и Омара, и даже предложение Мухаммеда приняла не сразу. "Я уже немолода, - говорила она Мухаммеду, - и у меня дети". Но пророка это не смущало. "У меня очень завистливый характер", предупреждала его Хинда, пророк пообещал молиться, чтобы ее не мучила ревность.

Судьбой женщины распоряжались ее ближайшие родственники-мужчины, а так как у Хинды таковых не было, ее выдал за Мухаммеда собственный сын. Она поселилась рядом с остальными тремя женами пророка, в точно такой же, как у них, отдельной глинобитной хижине. От Мухаммеда она получила кровать с матрацем, набитым пальмовыми листьями, котелок, чашку и ручную мельницу.

Глава 20

Реформы

Образ жизни пророка

"Люди, сидящие под навесом"

Семейная жизнь

Новые откровения

Вдовы и сироты

Мухаммед в мечети

Откровение о наследовании имущества

Сколько жен разрешено иметь верующему

Осуждение кровосмесительных браков

Усложнение развода

Облегчение милостыни

Польза новых реформ для дела ислама

Предательское нападение на посланцев пророка у колодца ар-Раджи

Кровавая жертва близ Каабы

Новое нападение на проповедников у колодца Бир-Мауна

Коварный замысел надиритов

Племя ан-Надир покидает Медину

Встреча в долине Кадра

Когда солнце выкатывалось из-за гряды холмов правее фиолетово-серой горы Оход и его лучи, раздробившись о перистые кроны финиковых пальм, освещали дома Мухаммеда, пророк и посланник Бога уже бодрствовал. По давней привычке он просыпался перед рассветом, чтобы, совершив омовение, помолиться до восхода солнца. Раннее пробуждение и длительная молитва в первую треть ночи сокращали продолжительность его сна до четырех часов, но этого Мухаммеду, отдыхавшему после полудня, было вполне достаточно.

Только ранним утром Мухаммед мог побыть немного в одиночестве.

Вскоре появлялись ахл ас-суффа - "люди, сидящие под навесом" неимущие, пожилые, одинокие мусульмане, проводившие все свободное время во дворе пророка.

Свободного времени у них было предостаточно, ибо они ничем не занимались; находиться рядом с пророком, видеть, слышать и размышлять - к большему они не стремились.

"Ансары отправлялись с утра в свои сады и поля, мухаджиры спешили на рынки, чтобы заниматься торговлей, мы же довольствовались той пищей, которой угощал нас пророк, и весь день проводили рядом с ним", - не без гордости вспоминали много лет спустя "люди, сидящие под навесом".

Эти мудрые философы, осознавшие бренность труда и войны, часто являлись свидетелями тех странных состояний пророка, после которых в его сердце запечатлевались послания всемогущего Бога - бессмертные стихи Корана.

Но и вне этих коротких периодов прямого общения с Богом пророка Мухаммеда не всегда позволительно было рассматривать как обыкновенного человека, так как, по все больше и больше распространявшемуся мнению, многими его словами и поступками и в обыденной жизни исподволь и незаметно для окружающих руководил Аллах. Такие слова и поступки, вдохновленные свыше, могли и должны были стать со временем примером для подражания, основой для различения добра и зла, дозволенного и запрещенного, благочестивого и греховного.

Какими словами и поступками пророка незримо руководил Аллах, а какими не руководил, предстояло решить в будущем, и не "людям, сидящим под навесом" стоило ломать над этим голову. Им надлежало платить Мухаммеду добром за добро и мудро закрывать глаза на все случайное, ненужное, так сказать нетипичное и нехарактерное для пророка, не могущее послужить его славе и славе ислама. Так они и поступали, эти слишком близкие свидетели жизни Мухаммеда, с ее досадными промахами, опрометчивыми высказываниями и непоследовательностью. "Я рассказываю не обо всем, чему я был свидетелем, говорил один из "людей, сидящих под навесом", переживший Мухаммеда. - Если бы я рассказывал о пророке и посланнике божьем все, верующие перерезали бы мне горло..."

Постоянное присутствие "людей, сидящих под навесом", обращавшихся с пророком с привычной бесцеремонностью "братьев", с годами все больше тяготило его.

Верующие приходили к Мухаммеду посоветоваться, поделиться новостями или просто поболтать, когда им заблагорассудится, не дожидаясь приглашения и не заботясь о том, занят ли он или свободен.

- Мухаммед! - громко кричали они у дверей его дома, и кричали до тех пор, пока он не выходил к ним.

Жены Мухаммеда не вели жизнь затворниц - родственники и знакомые, по словам современников, толпились в их небольших домиках с утра до вечера. В том числе и мужчины, что не доставляло Мухаммеду особого удовольствия - жены его были молоды и привлекательны, ему же шел шестой десяток.

Мухаммед нуждался в уединении. В Мекке он периодически уходил на гору Хира, чтобы молиться, размышлять и предаваться созерцанию. И в доме его доме Хадиджи - господствовали порядок и тишина. Он не был в те годы ни главой огромного оазиса, ни судьей, ни военачальником.

В Медине Мухаммед не мог уединяться в своем доме, а о том, чтобы удалиться в пустынные окрестности, нельзя было и помышлять - слишком много забот тяготело над ним, слишком много врагов поклялось убить его.

В Медине для религиозного уединения Мухаммед стал удаляться в мечеть там для него ставили палатку, в которой он и укрывался на два-три дня для молитвы, поста и созерцания. Во время такого уединения его не тревожили по пустякам.

Ко времени битвы при Оходе семья Мухаммеда уже не испытывала материальных трудностей - военная добыча и добровольные пожертвования новообращенных с избытком покрывали скромные потребности пророка. На пастбищах в окрестностях Медины паслось принадлежащее лично Мухаммеду стадо верблюдиц, у него было дорогое оружие, любимице Айше он подарил жемчужное ожерелье - надо думать, что и другие жены получали дорогие подарки, ибо пророк был справедлив и очень ценил покой в семье. И все же Мухаммед сохранил прежний образ жизни, отличавшийся умеренностью, едва не переходившей в аскетизм. Одежда его была столь же бедна, еда - столь же неприхотлива, как и в первые годы пророчества. Скромные глинобитные хижины, в которых разместилась его семья после переселения из Мекки, не перестраивались и не расширялись, для новых жен их строили точно такими же с небольшой "гостиной" и крошечной спальней, такой крошечной, что, по словам Айши, ей приходилось подгибать ноги, когда во время ночных молитв Мухаммед должен был класть земные поклоны. "Удобств" не было ни в хижинах, ни во дворе; случалось, что во время ночных прогулок в расположенную поблизости рощу финиковых пальм с женами пророка, которых принимали за легкомысленных рабынь, пытались заигрывать молодые повесы, что было жестоким оскорблением и чести жен, и чести Мухаммеда. Возможность ошибиться не очень, однако, пугала повес - пророк не был окружен ореолом безусловной святости, а Мухаммед "правитель Медины" не обладал столь уж существенной властью.