Жизнь Мухаммеда - Вера Панова

Попытка мекканцев отправить караван в Ирак кружным путем, обогнув Медину с востока, кончилась печально. Караван, груженный серебром, был перехвачен отрядом мусульман во главе с Зайдом, приемным сыном пророка, а сопровождавшие его курайшиты в панике бежали в Мекку. Борьба с Мухаммедом становилась делом большинства мекканцев.

После гибели Абу Джахля курайшитов возглавил Абу Суфиан - единственный из старых недругов Мухаммеда оставшийся в живых. Непримиримый Абу Лахаб, который из-за болезни не принимал участия в походе против мусульман, скончался через несколько дней после того, как известие о поражении достигло Мекки. Этот враг ислама, прославившийся ненавистью к пророку, ненавистью тем более непростительной, что пророк приходился ему родным племянником, публично проклятый Мухаммедом, умер мучительной смертью, явившейся как бы наказанием Аллаха за гнусное и нечестивое противоборство исламу. Тело его покрылось нарывами, и он гнил заживо, всеми покинутый и брошенный родственники считали, что у него чума, и боялись подходить к нему. После смерти он несколько дней оставался непогребенным, и только общее возмущение заставило его сыновей позаботиться о похоронах. Тело Абу Лахаба, неомытое и неоплаканное, отнесли за город и кое-как забросали землей и камнями сыновья даже не выкопали ему могилу. Позорное поведение сыновей как бы увенчало богомерзкую жизнь Абу Лахаба.

Абу Суфиан понимал, что поражение при Бадре вызвано тем, что силы Мухаммеда до сих пор легкомысленно недооценивались, поэтому он не призывал к немедленному походу на Медину, а начал тщательную и неторопливую подготовку к войне. Пока же делалось все, чтобы поднять боевой дух курайшитов. Оплакивание павших в битве было воспрещено - их кровь должна была взывать об отмщении. Они оставались как бы непогребенными, и долг кровной мести тяготел над их родственниками и друзьями.

Особенно неистово призывала к отмщению Хинда, жена Абу Суфиана, потерявшая в битве при Бадре отца, сына и дядю.

Абу Суфиан поклялся, что не будет пользоваться благовониями и совершать омовений (а стало быть, и прикасаться к женам), пока не отомстит мусульманам за смерть сына. Во исполнение клятвы, он с двумястами всадниками неожиданно для Мухаммеда появился в окрестностях Медины, чтобы продемонстрировать, что курайшиты не считают себя побежденными и не боятся мусульман. Здесь он встретил доброжелательный прием у шейхов племени ан-Надир, исповедовавшего иудаизм. Замок этого племени был расположен в нескольких милях от центра оазиса. Надириты, к которым он явился ночью, заверили Абу Суфиана, что их симпатии целиком на стороне курайшитов.

Наутро курайшиты убили одного ансара и несколько его родственников-язычников, обрабатывавших свои поля, сожгли как можно больше финиковых пальм (окутанные муфтой из черешков опавших листьев, стволы финиковой пальмы легко вспыхивали, а получившие ожоги деревья быстро погибали, поэтому проще было жечь финиковые пальмы, а не вырубать их), вытоптали поля мединцев и, набрав мешки почти созревшего ячменя, поспешно повернули обратно - сражаться с мусульманами они и не помышляли.

Мухаммед на следующий же день с отрядом мусульман устремился в погоню за Абу Суфианом, но не смог его догнать. Спасаясь от преследования, курайшиты побросали мешки с награбленным зерном и савиком (ячменной крупой, проваренной с жиром, медом или финиками, а затем высушенной, - ее арабы брали с собой в дорогу); с этими "трофеями" и возвратился Мухаммед в Медину.

Набег на земли Медины был предпринят Абу Суфианом, чтобы укрепить мужество курайшитов и чтобы спасти их честь, запятнанную при Бадре. Никаких серьезных целей этот набег не преследовал. Абу Суфиан не собирался подменять решительную схватку с Мухаммедом партизанскими вылазками. Подготовка к настоящей войне шла в Мекке своим чередом. В городе копились оружие и припасы для похода, формировались отряды кавалерии. Напуганные поражением, курайшиты учились, как следует владеть мечом, луком и копьем, биться в доспехах, сражаться в пешем и конном строю. Заранее подбирались военачальники, пусть не самые знатные, но зато самые искусные в военном деле. Кавалерию курайшитов готовил к походу молодой Халид ибн Валид, сын покойного аль-Валида-аль-Мугиры, враждебность которого к исламу и Мухаммеду нашла отражение в ранних сурах Корана.

Не довольствуясь собственными силами, курайшиты стремились привлечь к войне против мусульман дружественные им кочевые племена.

Поход против Мухаммеда, по расчетам курайшитов, должен был привести к решительному поражению мусульман и навсегда избавить Мекку от нависшей над ней угрозы. Они намечали провести его весной следующего, 625 года.

Тем временем Мухаммед, воспользовавшись победой при Бадре, энергично укреплял свое положение в Медине и за ее пределами.

Открытая агитация против войны, попытки подрывать власть пророка и посланника Бога и сеять сомнения в истинности и непреложности получаемых им свыше откровений стали отныне подавляться решительными мерами.

Среди первых жертв этой борьбы Мухаммеда был столетний поэт Абу Афак. Он высмеивал пророка и ниспосылаемые ему откровения, призывал соплеменников помнить о чести и славе хазраджитов и авситов. Когда Абу Афак во всеуслышание осудил убийство Мухаммедом одного из своих врагов, терпение пророка иссякло.

- Кто разделается с негодяем ради меня? - воззвал Мухаммед к мусульманам.

Роль палача добровольно принял на себя один из родственников Абу Афака - средь бела дня он отправился в дом поэта и заколол его мечом.

Вскоре та же участь постигла и поэтессу Асму, дочь Марвана. В своих стихах, подобно Абу Афаку, она взывала к языческой чести авситов и хазраджитов, высмеивала их малодушное поклонение "пришельцу" - Мухаммеду. Когда она осудила убийство Абу Афака, пробил и ее час.

- Кто избавит меня от дочери Марвана? вскричал пророк.

И Умайр, родственник Асмы, поспешил на помощь пророку. Ночью он ворвался в дом Асмы и убил ее.

- Ты помог Аллаху и его посланнику, Умайр! - воскликнул Мухаммед, когда убийца доложил ему об исполнении приговора. Он заверил Умайра, что тот может не беспокоиться о последствиях.

Действительно, Умайра никто не посмел тронуть - ни муж Асмы, ни ее пять сыновей. Более того, на следующий же день все ее родственники стали мусульманами - ибо, как говорят предания, они воочию убедились в мощи ислама.

Для убийства своих врагов Мухаммед не случайно использовал их родственников - мусульман. Кровопролитие внутри клана считалось, так сказать, делом чисто семейным, никого не касавшимся, не влекущим за собой кровную месть. Формально Мухаммед не имел к этим убийствам никакого отношения - родственники сводят между собой счеты, уничтожают в своей среде "паршивых овец" и делают это сугубо добровольно, хотя и с одобрения пророка.

Итак, сразу после Бадра был начат террор - отныне в полной безопасности в Медине могли себя чувствовать лишь те, кто являлся "искренним мусульманином" и безоговорочно признавал власть пророка и божественность получаемых им откровений. На них, и только на них, распространялись законы "братской любви и милосердия" - остальные были, по существу, вне закона.

Последователи Мухаммеда хотели победить, начатый пророком террор проводился во имя победы. Большинство мусульман было заинтересовано в этих убийствах, одобряло их. Пророк осуществлял их коллективную волю - без суда и всеобщего голосования. Он целиком брал на себя моральную ответственность он и добровольные исполнители его приказов. Остальные могли тешить себя мыслью, что они непричастны к этим убийствам и не несут за них никакой ответственности.

Вскоре случай помог Мухаммеду расправиться с противником куда более серьезным. Молодой золотых дел мастер из племени Кайнука позволил себе непристойную шутку над замужней мусульманкой, сидевшей с товарами на рынке кайнуков, - шипами акаций он прикрепил подол ее платья к воротнику. Когда она встала, раздался дружный хохот, по-видимому, подобные выходки в прежние годы как-то сходили с рук, не считались тяжкими преступлениями, их можно было загладить уплатой штрафа или примерным наказанием несколькими десятками палочных ударов. Но то было раньше, во времена язычества, которые мусульмане начинали рассматривать как времена "невежества". Преступление кайнукита было расценено как неслыханное оскорбление, которое может быть смыто только кровью - один из мусульман набросился на него и убил. В ответ родственники убитого прикончили мусульманина, после чего против племени Кайнука выступила с оружием в руках вся умма Мухаммеда.

Мусульмане осадили кайнукитов в их укрепленном замке. В племени Кайнука было несколько сот мужчин, способных носить оружие, сторонников же Мухаммеда было намного больше, один на один кайнукиты с мусульманами сражаться не могли. Они рассчитывали на помощь других племен, исповедующих иудаизм, и "лицемеров" - они жили в Медине на правах клиентов и союзников хазраджитов, возглавляемых Ибн Убайей. Племена Курайза и ан-Надир предпочли, однако, не вмешиваться, а попытки Ибн Убайи урегулировать конфликт ни к чему не привели. Ибн Убайя якобы угрожал Мухаммеду, что выступит на защиту кайнукитов во главе трехсот одетых в доспехи воинов и четырехсот легковооруженных, но пророк с почерневшим от гнева лицом выгнал его прочь. Он знал, что силы Ибн Убайи велики и трогать его небезопасно, но он понимал также, что значительная часть мусульман-лицемеров" не пойдет на братоубийственную войну ради племени Кайнука, не осмелится выступить против пророка и посланника Аллаха.