Огненная тень - Глен Кук

Леди, конечно, не имела к этому отношения. Ростовщик ведь сказал, что Поверженные действовали сами по себе. Я лишь хотел её рассердить и сбить с толку. Мне хотелось знать, как она отреагирует.

— Они должны были вернуться назад в Курганы, — сказала Леди.

— Несомненно. Но они просто творят что хотят всякий раз, когда им взбредёт в голову свести счёты десятилетней давности.

— Они знают, где ты?

— Пока нет. — Мне показалось, что она всё-таки не может точно определить моё местоположение. — Я за городом, затаился.

— Где?

Я решил слегка уточнить.

— Недалеко от места, где растёт новый Замок. Это ближайший ориентир.

Я подумал, что небольшая доля правды в моих словах не повредит. В любом случае, мне хотелось, чтобы она отыскала подарочек, который я собирался ей оставить.

— Оставайся на своём месте. Не привлекай внимания. Я скоро буду.

— Да уж.

— Не испытывай моё терпение, доктор. Ты доставляешь мне хлопоты, но ты не бессмертен. Меня уже почти вывели из себя. Шелест с Хромым слишком долго искушали судьбу. Они доигрались.

Дверь в комнату отворилась.

— Ты с кем разговариваешь, Каркун? — спросил Одноглазый.

Я вздрогнул. Он стоял по другую сторону золотистого облака и не видел его. Я уже очнулся.

— Со своей подружкой, — ответил я и захихикал.

И тут на меня нахлынуло сильное головокружение, что-то вышло из меня, отделилось, оставив ощущение одновременно удивления и раздражения. Я пришёл в себя и увидел, что Одноглазый стоит на четвереньках и ругается.

— Что за чёрт? — вскричал он.

Я потряс головой.

— Такое ощущение, как будто башку свернули набок. Не надо было пить то пиво. А что такое?

Он подозрительно прищурился.

— Вернулся ястреб Немого. Они идут. Пойдём вниз, надо менять план.

— Они?

— Хромой и ещё девять человек. Поэтому и надо пересмотреть план. Сейчас, похоже, у нас положение не из сильных.

— Похоже.

Это, должно быть, люди из Гвардии. Значит, на таверну они не клюнут. Такие заведения всегда являются центром жизни в глубинке, и Капитан часто использовал их, чтобы выманить повстанцев.

Немой ничего не добавил к этому, за исключением того, что у нас в запасе осталось ровно столько времени, сколько требуется нашим преследователям, чтобы преодолеть оставшиеся шесть миль.

— Эй! — Озарение всегда приходит слишком поздно. Я вдруг понял, зачем Поверженные подались в Луга. — У тебя есть повозка? — спросил я хозяина. Я до сих пор не знал его имени.

— Ну. Я на ней вожу припасы из города, с мельницы и от пивоваров. А что?

— Да то, что Поверженным нужны бумаги, о которых я говорил.

Теперь мне придётся объяснить их происхождение.

— Те самые, что мы откопали в Облачном Лесу? — спросил Одноглазый.

— Да. Понимаешь, Ловец Душ говорил мне, что в них записано истинное имя Хромого. Там ещё тайные записи колдуна Боманца, где, по всей видимости, можно найти и истинное имя самой Леди.

— Ого! — воскликнул Гоблин,

— И я о том же.

— Ну а нам-то что? — недовольно спросил Одноглазый.

— Хромой хочет заполучить своё истинное имя. Теперь представь, что он видит, как толпа парней с телегой рвёт отсюда когти. Что он подумает? То, что Аза навалял ему с три короба, будто эти бумаги у Ворона. И надул. Аза ведь не знает всех наших планов.

— Аза — с Хромым, — прервал нас знаками Немой.

— Прекрасно. Он сделал всё, как я хотел. Итак, Хромой решит, что это мы уносим ноги вместе с бумагами. Особенно если вокруг будет ещё носить ветром какие-нибудь клочья с записями.

— Понял, — сказал Одноглазый. — Только у нас мало людей, чтобы всё это проделать.

— По-моему, — заметил Гоблин, — тебе лучше прекратить чесать языком и заняться делом. Они приближаются.

Я подозвал толстяка.

— Твоим друзьям с юга придётся оказать нам услугу. Скажи им, что это их единственный шанс выбраться отсюда живыми.

ГЛАВА 48

Таверна: Засада

Четверо южан обливались холодным потом и тряслись. Они не понимали, что происходит, но то, что они видели, им явно не нравилось. Но до них хорошо дошло, что помощь нам — это их единственная надежда.

— Гоблин! — заорал я наверх. — Ещё не видишь их?

— Уже почти. Сосчитай до пятидесяти и давай.

Я принялся отсчитывать. Медленно, всё время заставляя себя не спешить. Мне было страшно ничуть не меньше, чем этим южанам.

— Есть!

Гоблин скатился вниз. Мы выбежали и рванули к сараю, где уже ждала запряжённая повозка, схватили её и с криками помчались по дороге на юг, изображая команду из восьми человек, почти застигнутую врасплох. Позади нас отряд Хромого на секунду остановился, потом двинулся за нами. Я заметил, что Хромому приходится их подгонять. Хорошо. Его люди не спешили выяснять отношения со своими бывшими приятелями.

Я занял место в хвосте, за Гоблином и Одноглазым, который правил телегой. Гоблин держал свою лошадь бок о бок с повозкой.

Мы достигли подъёма, там, где дорога начинает взбираться вверх по покрытому лесом холму к югу от таверны. Хозяин говорил, что леса тянутся на многие мили. Сам он ушёл вперёд вместе с Немым, Волом и южанами.

— Эгей! — закричал кто-то сзади.

Мимо промелькнул клочок красной материи. Одноглазый встал на телеге и, не выпуская из рук вожжи, начал перелезать через борт. Гоблин ещё пришпорил лошадь и поставил её совсем рядом с повозкой. Одноглазый прыгнул.

В какое-то мгновение мне показалось, что он не сможет. Он почти промахнулся. Ноги Одноглазого проволоклись по дорожной пыли, он подтянулся выше и, уже лёжа на животе позади своего друга, обернулся ко мне, ожидая моей улыбки.

Я улыбнулся.

Телега врезалась в заранее подготовленное бревно, подскочила, перевернулась. Лошади завопили, попытались удержаться, но не смогли. Телега вместе с упряжкой с треском полетела с дороги, ударилась об деревья и под хрип и отчаянное ржание лошадей развалилась на куски. Люди, опрокинувшие телегу, немедленно испарились.

Я бросил свою лошадь вперёд, обогнал Гоблина с Одноглазым и Ростовщика и закричал южанам, чтобы они убирались отсюда к чёртовой матери.

Через четверть мили я резко свернул на тропу, о которой говорил мне хозяин таверны, углубился подальше в лес, чтобы меня не могли увидеть с дороги, и принялся ждать Одноглазого. Наконец он появился, и мы быстро поскакали обратно к таверне.

Сверху, над нами, Хромой и его банда прогрохотали к тому месту, где лежала развалившаяся телега. Лошади всё ещё кричали от боли и ужаса.