Чудес не бывает - Лев Жаков

Но она, кажется, поняла, что я не против.

Подбежав, она тормошила мальчишку, не сдерживая уже слез.

–Черт, Юхас, что у тебя происходит, - проснулся Винес, - невозможно поспать!

Бедная соседка прикусила губу, продолжая трясти сына. Тот просыпался неохотно, не понимая, где он и почему надо вставать.

–Мадам, не волнуйтесь, ваш сын всего лишь спит, - на удивление бодро воскликнул братец, - он жив и абсолютно здоров, просто устал и уснул на диване нашего достопочтенного мага, а так как мы не успели узнать ваш адрес, то не имели, естественно, возможности отнести домой. Уж простите глупых мужчин за вопиющую безответственность, ваше беспокойство нам понятно, и мы просим прощения, что не поставили вас в известность о том, что позволили вашему сыну играть поиграть у нас…

Мальчишка вдруг вспомнил, у меня в глазах плеснулся вспомненный им ужас. Он резко сел и уставился на мать, на Винеса, на меня…

–Похоже, вашему сыну приснился дурной сон, - светским тоном сказал братец, скотина такая.

Парень в полном недоумении осматривал свои руки, грудь, живот…

Я его вполне понимаю, я тоже был удивлен в первый раз результатами собственного колдовства: ни единого шрама.

В глазах мальчишки отчетливо читалось изумление: неужели сон?

Бормоча благодарности вперемешку с извинениями, женщина тащила сына к дверям. Перед выходом она последний раз повернулась, поклонилась и исчезла. Мальчишка что-то бормотал.

Я сделал шаг - и упал на теплый там, где лежал паренек, диван.

–Сейчас увидит трупы, - мрачно произнес братец.

Я вновь отключился.

Проснувшись ночью (или уже утром - поди в темноте разберись), я задумался, имеет ли смысл идти на дежурство, если зомби нападают на Винеса, а он спит в моей комнате? И не нападут ли они на него в мое отсутствие? И не хочу ли я этими рассуждениями оправдать свою беспомощность и лень? Идти - не идти, вопрос посложней, чем быть иль не быть, а решают - лягушата.

Приговор разума и совести известный, да выполнять некому: все, кроме них, спит. Значит, придется постараться. Надо - значит, надо.

Когда решение было принято окончательно, стало легче. Если держаться прямо, то и мир не качается. Я нащупал Винеса и потряс его:

–Иди на диван, - сказал я и стал на ощупь - свеча давно догорела - искать плащ и шарф. Братец, тихо ругнувшись, вылез кое-как из кресла и свалился на мое лежбище. Итак, пути отступления отрезаны, придется все же шагать на улицу.

Морозный звездный воздух взбодрил и освежил. Аккуратно ступая по снегу, я приблизился к возведенному нами сооружению, чтобы оглядеться из-под его прикрытия. Наколдованная псина обрадовалась мне, как живая, не вставая на задние лапы, она радостно дышала мне тремя пастями в лицо.

–Ладно, - сказал я негромко, стараясь отпихнуть громадину. - Охраняй вход.

Повизгивая и ерзая от возбуждения задом по снегу, он сидел, три головы следили за мной преданными шестью глазами.

–Хороший мальчик, - вздохнул я, погладив животное поочередно по всем головам. Он заскулил от удовольствия.

–Цыц, - напомнил я ему и прошел сквозь снежные ворота.

Странно получилось с этими играми. Начали играть случайно, но какая приличная получилась защита и как вовремя! Думаю, мимо зверя никто не пройдет, даже ходячие трупы.

Откуда, кстати, они берутся? Неизвестный шутник фабрикует их собственноручно, как големов, или выкапывает с кладбища? С местного, например?

Того, который заказывал мне эту нелепую музыку, похоже, опять замучили кошмары. Подходя к выходу на улицу, я заметил очередной танец снов. На этот раз - крайне малоприятных. На всякий случай я отступил немного назад, вглядываясь. За спиной тревожно поскуливал волшебный пес.

Малоприятное зрелище, однако, мною не заинтересовалась. Спутанным клубком изломанных линий и контуров оно проскочило дальше. Я выглянул из тупичка. Кошмар двигался к северным воротам. Сходить, что ли, за ним? Скорость фланирования у него небольшая. Догоню, если что.

И я подошел посмотреть на то, что осталось от зомби.

Что осталось, то и осталось, констатировал я с отвращением. Редкостная гадость. И, кажется, пытается шевелиться?

Не подходя близко, я пощупал их на предмет ауры. Нет, ничего, только какой-то остаток, след, воспоминание от связи с хозяином. И они пытались тянуть по нему жизненную энергию!

Кто-то завтра не выспится, с малой толикой злорадства подумалось мне. Ощущение, наверное, не из приятных - когда тебя пытается утянуть в себя кучка истлевающей дохлой плоти. Оставить все, как есть? Пусть себе? Но тогда к утру они будут живчиками. Свет их может не остановить.

Нет, мне не надо, чтобы они разгуливали по городу днем, да еще по собственной воле.

Интересно, какая может быть воля у зомби? Души нет, живет только плоть, да и та давно умерла. Но все равно пытается вернуться к жизни… к бренному существованию… торжество духа их не устраивает… Жаль.

А куда ведет след?

След связи вел в тупик. Он был такой слабый, да еще и прерывался иногда, расплываясь в энергетическом поле планеты, что я не мог четко засечь его и проследить, кто же сидит - спит - на другом его конце, кого сейчас кошмары мучают. Однако направление угадывалось: след проходил как раз над нашей лачугой и за ней уже пропадал окончательно.

Я стер слабый рисунок связи мертвых ребят с хозяином, и они затихли. На том конце провода, я почувствовал, что-то дернулось. Боль и облегчение. Прекрасно. Теперь их следовало бы… в голову пришло интересное соображение.

Я быстро вышел на улицу и пошел, увязая в снегу, вдоль молчащих чернооконных домишек к выходу.

За северными воротами я свернул.

Прямо передо мной раскинулись кресты и плиты. Кладбище.

Луна и звезды давали достаточно призрачного света, чтобы разглядеть то, что мне надо было. Только пока что я не заметил ничего похожего.

Бродить среди могил очень не хотелось. Снега по пояс, да мало ли выкопается что и схватит за ноги. Нет уж, увольте.

Я вспомнил молодость и слегка воспарил.

В отдалении игрались кошмары.

Я полетел в их направлении. Что-то они мне напоминали. Если бы они были хоть немного четче, а то среди белесых сплетений тел ничего не разглядеть.

Зато мне удалось хорошо разглядеть то, что было под ними. Три свежераскопанные могилы!

Значит, ужастики местного производства.

Что ж, прекрасно, это облегчает мою работу. Понять бы только, каким образом. Чем поможет знание той фабрики, где их делают? Установить контроль над местным кладбищем я не в состоянии!

Хотя… может, потребовать от городской стражи, чтобы они дежурили здесь и докладывали мне, если что-нибудь вдруг выкопается?