Я тебя рисую - Марина Суржевская

Ориан Ал был у них главным. Сознание драконов теперь стало мне понятным и доступным. Уже четвертый день я находился среди них, охотился на диких коз и горных гаярнов, спал на песке у реки, слушал их рассказы.

Когда я опустился на траву в Долине, они вышли ко мне, чуть настороженно осматривая, протягивая ко мне узкие головы с прищуренными янтарными глазами. Обнюхивали, словно кошки, пофыркивая и выпуская от волнения огонь, который лишь щекотал меня, не причиняя никакого вреда.

«Обратившийся…»

«…первый обратившийся за тысячи лет…»

«…предначертанный…»

«…в нем огонь Первого Дракона, и еще сила…»

«…сила, большая, чем магия…»

«…самая могучая власть во всех мирах…»

— Я не понимаю! — рыкнул я, пытаясь прервать поток множества голосов в своей голове. Они разом оборвались, словно я поставил какую-то невидимую заслонку. Драконы зашевелились, пытаясь заглянуть мне в глаза и от волнения распахивая крылья, так что над долиной поднялся ветер. Осторожно потянул эту воображаемую заслонку, и голоса вернулись. Правда, теперь по очереди.

Тот самый дракон, что нес нас с Евой к вершине горы, подошел ближе.

«Я Ориан Ал, Линтар. Пламя моего сердца и сила крыла приветствуют тебя среди нас. Мы удивлены…»

Я ощутил чувства Ориана и фыркнул. Удивлены — это слабо сказано. Похоже, они находятся в глубочайшем изумлении!

«Как ты смог обернуться, арманец?»

«Я пока и сам не знаю… Я расскажу… позже»

«Хорошо, мы тебя не торопим, — Ориан Ал склонил голову. — Мы рады тебе»

И я понял, что они не врут. Драконы просто не умели лгать, хитрить или изворачиваться, они были мудры и благородны, эти создания иной реальности. И я ощутил благодарность к ним, потому что осознал, что они действительно рады…

Несколько дней пролетели за охотой и мысленными разговорами. Я избегал рассказа о том, как обернулся, и никто не торопил меня и не требовал. И лишь на десятый день Ориан, с которым я общался чаще всего, подошел, замер рядом.

«Линтар, тебе надо обернуться в человека», — без вступления произнес он, заглядывая мне в глаза.

«Не хочу», — гневно фыркнул я, сдирая с добычи куски мяса и слизывая свежую кровь.

«Линтар! Ты должен обернуться! Нельзя так долго оставаться драконом, ты теряешь человечность!»

Если бы я мог, я бы расхохотался. Но лишь фыркнул паром. Ориан отодвинул лапой освежеванную лань и рыкнул на меня.

«Линтар! Твое сердце сгорает в огне, мы чувствуем это… И так тебе легче. Но ты должен вернуться. Нельзя непрерывно находиться в одной форме, когда-то из-за этого мы утратили способность к обращению. Быть драконом проще. Это тело быстрее, сильнее, у него есть крылья. И боль мы способны разделить на всех, так она становится меньше, не так ранит… Но это твоя боль, Линтар. И ты должен сам пережить ее»

Я гневно выпустил пламя, хотел улететь, но замер, настороженно глядя в мудрые глаза Ориана.

«Вы забирали мою боль! — осознал я. И разозлился. — Забирали, вытягивали, чтобы я не думал о том, что произошло!»

Мои крылья раскрылись непроизвольно, а из пасти вырвалось пламя.

«Мы хотели помочь, — склонил голову Ориан. — Но мы забыли, что означает быть человеком. Прости нас, Линтар. Мироздание любит равновесие. Драконы сильны, но у нас есть слабость— наша пара. Она напоминает нам, что такое боль потери и страх разлуки. И учит пониманию»

«Мне не нужно такое понимание! — рявкнул я. — И слабость не нужна. Я просто не имею права быть слабым!»

«Но, Линтар…»

«Все, Ориан, хватит! Ты прав в одном — мне пора возвращаться»

Я сдержал свой гнев и убрал огонь. Замер, уже без интереса рассматривая добычу. Передышка закончилась. Злость прошла, и теперь я был благодарен драконам за помощь. Но у меня много дел, которые никто, кроме меня, не решит. Я поставил свой внутренний заслон, обрывая связь с драконами. Первый раз обращение произошло бессознательно, от ярости, охватившей меня, а теперь нужно сделать это осознанно. Вывернуть наизнанку свое тело, вернуться в ту форму, в которой был рожден. Обратно оказалось больнее, или я так чувствовал, потому что прислушивался к своим ощущениям.

Какое-то время казалось, что ничего не происходит, а потом нахлынула боль. Не телесная, внутренняя, словно нутро грыз жадный зверь, и от этого было так мучительно и холодно.

Ева…

Воспоминания обрушились камнепадом, грозя похоронить меня заживо. Я открыл глаза, с удивлением приподнялся, встал на ноги, кинув взгляд на огромного дракона рядом с собой. Одежды на мне, конечно же, не было, но я не мерз. Мой огонь послушно согревал человеческое тело, но меня все равно трясло, словно в ознобе. Сел на скалу и обхватил голову руками, стараясь не заорать. Огромный хвост Ориана обвился вокруг меня.

Пробыв день человеком, я снова обратился, и первым делом поставил заслон от остальных драконов. Моя боль разрывает изнутри, а ярость сжигает, но это мои чувства, и даже ими я делиться не намерен. На рассвете я взмыл в воздух и отправился в сторону своих границ.

Уже на подлете, сквозь облака, я почуял неладное.

Множество точек на желтом полотне долины — арманцы, вирххары, черные вараны, которых мы использовались, как таран, и установки для метания ядер и огня… Мои флаги, реющие на флагштоках, и мои солдаты за укреплениями, а напротив… Я гневно фыркнул. Все-таки правители Севера и Юга решили присоединиться к Хрому? Надумали прибрать к рукам мою армию, пока я отсутствую? Им же хуже…

Я сверху осмотрел долину, оставаясь пока невидимым за толщей облаков и облетая по кругу поле боя. Моих солдат теснили ко рвам: за долиной были разломы, из которых не выбраться. Их взяли в кольцо, но мои воины стояли насмерть, не привыкнув отступать. Флагов Аониса я не заметил — значит, старик решил остаться в стороне. Зато увидел Арха и Рама, восседающих на вирххарах и отдающих приказы, а за ними, в отдалении, и Хрома. Этот болван даже на войну притащился в белых одеждах, расшитых золотом. Жаль, что он смог выбраться из моего дворца, ну что ж…

Долго сдерживаемая ярость полыхнула внутри. Трусы, которые не хотели сражаться за свободу арманцев, вели бой за власть!

Я свернул крылья, рванув сквозь облака все ниже, и моя огромная вытянутая тень закрыла свет солнца. Солдаты замерли сначала изумленно, а потом их лица исказились от страха. Я полыхнул огнем в сторону противников и ухмыльнулся про себя, заметив, как быстро сориентировался и пошел в наступление генерал Дариарх. Тоже чистокровный арманец, один из моих наставников, жесткий, расчетливый, но верный. Именно ему я кинул пояс с артефактами, уверенный, что он сохранит их для меня. И даже сейчас, увидев черного огнедышащего дракона, генерал не испугался и не позволил испугаться моим солдатам.