Я тебя рисую - Марина Суржевская

Я свернул крылья, рванув сквозь облака все ниже, и моя огромная вытянутая тень закрыла свет солнца. Солдаты замерли сначала изумленно, а потом их лица исказились от страха. Я полыхнул огнем в сторону противников и ухмыльнулся про себя, заметив, как быстро сориентировался и пошел в наступление генерал Дариарх. Тоже чистокровный арманец, один из моих наставников, жесткий, расчетливый, но верный. Именно ему я кинул пояс с артефактами, уверенный, что он сохранит их для меня. И даже сейчас, увидев черного огнедышащего дракона, генерал не испугался и не позволил испугаться моим солдатам.

— В наступление!!! — заорал Дариарх.

Солдаты переглядывались, и мои, и вражеские, не зная, то ли воевать друг с другом, то ли отбиваться от дракона. Я опустился на вытоптанную землю между двумя армиями, рыкнул, опалив передние ряды пламенем и заставив отхлынуть, словно прибрежную волну.

В меня полетели стрелы и копья, даже магия чистокровных, что пытались связать меня. Но я лишь хмыкнул. Какофония звуков била по ушам, вирххары ревели, ощущая близость самого сильного из хищников, кто-то кричал и стонал от ран или ужаса. Но мне не нужна была эта бойня, мои солдаты еще пригодятся против настоящих врагов.

Еще раз выпустив огонь, я начал оборачиваться в человека. И когда поднялся с земли, над огромной долиной повисла такая тишина, что я услышал полет мухи. Я стоял на примятой траве, между двумя армиями, голый и без оружия, спокойно глядя в глаза Раму и Арху, которые подъехали ближе, и с усмешкой — на искаженное лицо Хрома.

Рам медленно сполз с вирххара, все так же не отрывая от меня глаз, шагнул ближе. Еще шаг. И встал на колени, склоняя голову и признавая мою власть. Его брат встал рядом, а за ними генералы, командующие и солдаты. Я посмотрел через плечо и кивнул Дариарху, разрешая приблизиться. Он подбежал и тоже упал на колени, протягивая мне пояс с артефактами. Поднял голову, глядя на меня с таким благоговением, которого я не ожидал увидеть на лице сурового генерала.

— Повелитель… — выдавил он из себя и замолчал, захлебнувшись. Я ободряюще похлопал его по плечу.

— Поднимайся, Дариарх, у нас много дел. Командующих противника связать, позже поговорю с ними. Повелителей доставить ко мне. И… найди мне какую-нибудь одежду, пожалуйста, — я окинул взглядом долину. — Отчет о сражении я выслушаю через полчаса.

Дошел до ближайшего вирххара, вскочил в седло и направил ящера к лагерю. В облаках парили драконы, и их длинные тени скользили по долине. Кажется, Ориан Ал решил за мной присмотреть.

Глава 20

Арвиэль приехал через несколько дней. Это были странные дни: казалось бы, я теперь дома, среди знакомых лиц, в родных стенах любимой Идегоррии. Но ожидаемого покоя зеленые холмы мне так и не принесли. Напротив, здесь воспоминания словно стали еще ярче, обрели цвет и плоть. Ночами я не могла спать из-за мучивших меня снов, но наотрез отказывалась от предложения Кармели начаровать мне какую-нибудь сказку. Я больше не хотела выдуманных миров, и не хотела прятаться от реальности за дымкой придуманного.

Кармели и Тара прибыли на следующий день и рассказали, что замок устоял. Первородные видели в этом исключительно свою заслугу, я же прекрасно понимала, что Линтар просто ушел сам.

С братом мы общались мало, не в силах преодолеть непонимание, возникшее между нами. Но я и не стремилась к общению. Лишь раз мы поговорили, и я напрямую спросила, знает ли Люк про Стену и Цветок Тлена. Он знал, правда, его версия событий сильно отличалась от известной мне. Это была та версия, в которой арманцы и драконы хотели завоевать мир, сделав все остальные расы своими рабами. А наш отец там выступал почти благодетелем, сдержавшим натиск врагов.

Когда я с криками рассказывала о расе, у которой перестали рождаться дети, о полупустых улицах, о женщинах, что никогда не узнают радости материнства, Люк смотрел на меня с ужасом. Но в темных глазах я видела также и упрямство: Люк не хотел мне верить, не хотел менять свою картину мира. И я не стала настаивать.

Я с головой ушла в старые книги, пытаясь разобраться в прошлом своей страны, иногда рисовала, уходила из дворца еще до зари, прихватив с собой альбом и карандаши, среди которых всегда лежал и мой волшебный грифель, ничем не отличаясь от других стержней. Виар и Диос пристраивались за моей спиной двумя молчаливыми тенями, и я знала, что с ними я в безопасности. Ну, почти…

— Ваше Высочество, у нас гости, — отвлек меня Диос от размышлений, стоит ли добавить на холст синевы, или уже достаточно. Подняла голову и потянулась к тряпке, чтобы вытереть руки. К нам направлялся Арвиэль. Первородный, приблизившись, жадно уставился на мое лицо, скользнул взглядом по фигуре в легком светлом платье без рукавов. Мои волосы были убраны в простой хвост, а руки испачканы краской, и, наверное, сейчас я вовсе не походила на принцессу. Но мне было наплевать на то, какое впечатление я произведу на Арвиэля.

— Ева, очень рад тебя видеть, — Первородный прижался губами к моей руке, измазанной краской, а я мстительно подумала, что если бы знала, испачкалась сильнее. Кивнула в ответ, не утруждаясь лицемерными заверениями в собственной радости.

— Ева, давай пройдемся.

Виар и Диос привычно двинулись следом, но Арвиэль окинул их высокомерным взглядом и стражи отстали.

— Ева, — Первородный шел, рассеянно осматривая пейзаж и не глядя на меня. — Я думаю, будет лучше, если до свадьбы ты будешь жить в Оэр. Мы сможем пообщаться, лучше узнать друг друга…

— Нет! — не выдержала я. — Я приеду в ваше королевство накануне, Арвиэль! И ни днем раньше!

— Ева! — мы уже дошли до леса и ступили под темные кроны деревьев. Первородный развернулся ко мне, на бледном лице ходили желваки. — Послушай, я устал от твоего сопротивления! Ты станешь моей королевой, но упорно не желаешь общаться и идти мне навстречу! Ты просто… невыносима!

— Так может вам поискать другую невесту? Более покладистую? — рявкнула я, со злостью глядя ему в лицо. Арвиэль выдохнул и резко прижал меня к себе.

— Я не хочу другую, — прохрипел он, пытаясь удержать мои руки, которыми я его отпихивала. — Я хочу тебя. Я думаю только о тебе, вижу тебя во снах… Я предвкушаю тот день, когда ты станешь моей!

Сделав короткий вдох, я резко ударила по его руке и ушла вниз, выворачиваясь из захвата. И сразу пнула Первородного по голени, пожалев мельком, что на мне не сапоги, а шелковые туфельки. Он отпрянул от меня, холодные глаза стали совсем ледяными, а губы сжались в одну тонкую линию.