Превратности судьбы и недоразумения - Инна Зинченко

— Да, что это я? — Отвечаю едко. — Что ТЫ можешь чувствовать?!

Он начал уже заводиться, как вдруг остановился и прислушался к чему-то. Не улыбка, но её тень скользнула по губам. Стараясь из последних сил сохранить вид сурового и хладнокровного воина, он спросил хмуро:

— Это то, что я подумал?

— Ты же знаешь, что я не люблю читать чужие мысли. Так, что ты там подумал?

И тут в нашу берлогу вошла Ари, которая традиционно просыпается раньше всех, если не считать Тирто.

— Скарры проснулись, — как-то уж слишком буднично сказала она. — Видимо, наш друг Тирто осознал свои ошибки и решил исправиться. Хорошо это. Не хотелось бы мне его убивать — он здесь единственный, кто мне хоть как-то симпатичен.

Да, Тирто сдержал своё слово. Даже представить себе не могу, чего это ему стоило! У меня бы точно не получилось. Как можно заставить себя отказаться от своих желаний? Как, мама моя родная, можно запретить себе мечтать?! Можно подумать, что это так же просто, как выключить телевизор. Но он смог! Вот за это я его и полюбила — для него не существует ничего невозможного!

Мы даже не заметили, когда именно они появились. Наставники! Стоят себе в уголке и смотрят на нас внимательно. Пятеро. Некоторых из них я вижу впервые. Хорошо, что Тирто ещё нет, у него бы точно крыша съехала, если бы он увидел такое! Среди Наставников оказался и Аликон. Я вспомнила свою первую и, слава Богу, единственную встречу с ним и его сородичами и поёжилась. Но сейчас он изменился, кардинально изменился. Нет, это был всё тот же шар, но теперь он сиял, как прожектор, одним словом, теперь это странное существо один к одному напоминало шаровую молнию. Зачем они пригласили сюда Аликона?

— Понимаю тебя, Санечка, — услышала я противный свист, — но, согласись, тогда ситуация была такая… напряжённая. А ты была без скарра, да ещё и на нашу базу заявилась.

— Да я и не спорю, но вы меня тогда здорово напугали с этим своим тусом. Вроде тряпка — тряпкой, кто же мог знать, что это такая ценность?

— Ну, давай забудем об этом недоразумении и перейдём к сегодняшним проблемам.

Шаровая молния несколько раз мигнула и потухла и вот передо мной вновь, как и в те недобрые времена, предстал Аликон в своём более скромном и неприятном обличие — тусклый шар, в котором что-то шевелится и бурлит, словно в кастрюле с кипящим бульоном.

Смиг наблюдал за нами с непроницаемо-спокойным лицом. Он, кажется, опять помолодел. Блин, дядьке восемь тысяч лет, а он, как новенький червонец! Вот они — преимущества нашей беспокойной жизни — никакой старости и никакой смерти в обозримом будущем, конечно, если соблюдать правила безопасности!

— Итак… А где Соф? — Начал Смиг.

— Да он у нас тут немного женился, у жены теперь обитает, — ехидно заметил Ирф.

Но вскоре появился и наш новобрачный. Пришёл, чтобы объявить нам то, что мы и без него уже знаем:

— Скарр проснулся.

Тут он увидел Наставников и застыл, как статуя командора.

— Уже? — Спросил голосом тусклым, как застиранное бельё.

Я его поняла. Мне ведь тоже не очень-то хочется покидать этот мир, меня здесь что-то или кто-то держит.

— Ну вот, — просвистел Аликон, — теперь все в сборе и можно начинать.

Всё происходящее казалось мне дурным сном, казалось, что вот сейчас я проснусь, и всё будет, как прежде.

— Итак, — начал с места в карьер Аликон, — поговорим о гело и драконах. Хочу сообщить вам всем одну интересную новость: драконы и гело — кровные родственники.

Ну, это я уже знала, только вот не понимала, что бы это могло значить. И Аликон тут же поспешил объяснить:

— И те, и другие искусственные создания. По сути — это один и тот же вид, но только генетически изменённый.

Я поперхнулась даже. Час от часу не легче! Это какой же изувер их так изменил? Или сожрали чего-то не того?

— Саня, вечно тебя куда-то заносит, — быстренько прервал мои рассуждения Смиг, — надо как-то формировать у себя позитивное мышление.

Ага, будешь с такой-то работой мыслить позитивно! Куда ни глянь — всюду сволочи! Обложили прямо со всех сторон. От одних засранцев отобьёшься, а тут уже другие на подходе. А я — девушка нервная, впечатлительная…

— Существовала некогда одна очень развитая цивилизация, и что-то там у них не сложилось. Не знаем мы причин, из-за которых они решили себя изменить, но, думаю, что скоро и это выяснится. Вот они-то и создали гело и драконов. Видимо. Никак не могли решить, кто из них лучше, тогда забросили свои творения в разные миры и стали тихонечко наблюдать, что из этого получится. С Шактой всё получилось нормально, а вот гело…

Я напряглась, сейчас я узнаю, что там приключилось с этими малоприятными типами! Ведь умные же ребята, но какие сволочи! Чем это они не оправдали надежд своих создателей?

— Всё довольно просто, — вмешался странный тип, похожий на большущего светящегося червяка — такой глист-переросток, — на Ринте уже наметилось некое подобие будущего разума, но присутствие гело остановило его развитие. Получилась грустная история. Гело оказались, по сути, паразитами на этой планете.

Паразиты! Как есть паразиты! Я знаю, кто этот так и несформировавшийся разум, который задавили гело! Это мои "горячо любимые" баклы. Их просто пустили на колбасу — вот и все дела!

— Правильно мыслишь, — похвалил меня червяк, — если бы гело не погибли, то настоящие хозяева Ринты так и остались бы животными или, как ты говоришь «колбасой». Кстати, я не червяк. Моё имя Тикон.

Блин, совсем я отвыкла от того, что мои мысли можно так легко прочитать! И, как в старые добрые времена мне это не нравится. Я вновь готова шипеть и рычать на каждого, кто покусится на мои неприкосновенные мысли. Мучительно сознавать, что все мои сокровенные тайны становятся достоянием общественности. Да, мне есть, что скрывать и это моё конституционное право!

— Не переживай, пройдёт немного времени и всё станет на свои места, — успокоил меня Тикон.

— И кто эта таинственная цивилизация, вы знаете? — Спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Она исчезла, — спокойно ответил на мой вопрос Аликон. — точнее, она не совсем исчезла, но найти её теперь сложно.

Ах, как легко я завожусь! Теперь моё треклятое любопытство встало на хвост, распустило капюшон и зашипело.

— Они просто избавились от своих тел. Совсем. Эти существа в своё время пошли по иному пути развития. Они не стали менять мир вокруг себя, а стали изменяться сами. Постепенно исчезла потребность в еде и воде, в одежде. Во всем материальном и тела, сама понимаешь, за не надобностью просто распылились. Не сразу, конечно. Они медленно, но верно истончались, пока от них ничего не осталось.