Превратности судьбы и недоразумения - Инна Зинченко

— Ты хочешь сказать, что это я вас не отпускаю домой? — Спросил хмуро.

— В основном да. Хуже, что ты блокируешь наших скарров и тем самым лишаешь защиты.

Про скарров он уже слышал, но пока так и не разобрался, что это такое. По его лицу пробежала тень. От того блаженного идиотизма, которое он демонстрировал перед этим, не осталось и следа.

— Скажи, если я не захочу, чтобы вы вернулись, то вы останетесь здесь?

Ишь, что удумал?! Голова моя дырявая, зачем я ему всё рассказала?! Он же дикарь, как был дикарём, так им и остался. А я с дуру размечталась: вот он — мой принц на белом коне.

— Да, мы не сможем вернуться, но тогда, извини, дорогой, все мы потихоньку тебя возненавидим.

— И ты?

Можно подумать, что я просто обязана быть какой-то особенной. Я кивнула, и ему это не понравилось.

— Но я ведь могу захотеть, чтобы вы все меня любили! — вывел он свою формулу счастья.

— Тебе нравятся пустышки? — Спросила я, глядя ему прямо в глаза. — Ты хочешь, чтобы мы все тоже стали такими же «куклами»? Ведь тогда мы уже не будем собой. Ты этого хочешь?

Я видела, что он борется с соблазном. Ему очень хотелось, чтобы всё оставалось, как прежде, но воспоминания о «пустышке» его напугали. Я молчала, пусть сам решает, как ему поступить, в конце концов, изменить, что-либо у меня уже ничего не получится. Остаётся только надеяться на лучшее.

Тирто наконец-то, принял решение, остаётся только гадать, какое именно. Я кожей ощущала, что скоро всё закончится. Хотелось бы ещё знать, как именно? Он был спокоен и холоден. Даже не верится, что несколько минут назад здесь на полянке он был таким горячим и нежным!

— Хорошо, — сказал он, — я постараюсь вас освободить.

Голос у него стал глухим и бесцветным.

— Тирто, ещё не всё решено. Жизнь — штука непредсказуемая. Всё ещё может измениться, поверь! — Сказала я, но сама себе не поверила. Кажется, что я не его, а себя пытала успокоить.

— Что изменится? Ты останешься здесь или возьмёшь меня на Землю?

Я молчала. К чему все слова, если и так всё ясно. Врать? А что я могу ему сказать? Он же далеко не дурак и понимает, что у наших отношений нет будущего. Сердце сжалось. Стало так больно и безысходно! Да, что же это за сволочная судьба у меня?! Почему я не могу, как все нормальные люди любить, иметь семью, детей? Кому это нужно? Уж точно не мне.

— Пошли, — тихо произнёс он и протянул мне руку.

Обратно мы шли уже в другом настроении. После того, что между нами случилось, я не могла больше относится к нему, как к случайному знакомому — так, незначительный эпизод, всё стало гораздо серьёзней и болезненней. Кажется, что я впервые в жизни полюбила по-настоящему. Именно полюбила, а не влюбилась на короткое время. И как неудачно! Впрочем, а когда я была удачливой? Что-то не припомню такого в своей жизни. Сказка закончилась. Лёгкий ветерок гладил мою кожу, словно пытаясь утешить. На душе было черным — черно, чернее — только в преисподней. А ведь как всё красиво начиналось!

Мы подошли к нашему дому. Тирто остановился и резко произнёс:

— Иди. Мне надо побыть одному. И не переживай, всё будет так, как ты хочешь. Я никогда не причиню тебе боль.

Развернулся и ушёл. А я плюхнулась на траву и разрыдалась, как в детстве, отчаянно и горько. "Всё будет так, как ты хочешь" — сказал он. А как я хочу? Моё желание просто не может сбыться никогда! Даже пение птиц прекратилось, лишь шорох ветра и скрип веток. Весь мир вместе со мной погрузился в глубокую, тёмную тоску, из которой, как из лабиринта невозможно было найти выход. И в этом лабиринте притаился свой Минотавр. Хотелось кричать что-то банальное, типа: "Будь проклят тот день, когда я стала Наблюдателем-Координатором!" или что-то в этом роде. Я ни у кого не просила такой судьбы, но мне её подсунули, словно просроченный продукт, лихо так всучили и даже чек не выбили. А ещё хотели изобразить всё так, словно меня облагодетельствовали. Благими намерениями устелена дорога в ад — вот уж точно. Жила себе самая обыкновенная девушка, никого не трогала, тихо жила, никому жизнь не портила. И вдруг на неё сваливается нечто такое, от чего у любого нормального человека крышу снесёт очень быстро. Но бедная наша девушка разум свой сумела сохранить, а вся её личная жизнь с тех самых пор накрылась медным тазом и никаких перспектив на всю оставшуюся жизнь. Да уж, благо…

— Санечка, — услышала у себя над головой голос Счастливчика, — не плачь, пожалуйста! Мы ведь не гело и нам не дано видеть будущее, а оно может быть прекрасным.

— Ничего прекрасного у меня больше не будет, — вырвалось у меня, — всё прекрасное закончилось.

— Как знать. Теперь ведь всё зависит только от тебя. Или я не прав?

Я подняла голову.

— Ах, Счастливчик, ничего от меня в этой жизни не зависит! Я ведь по рукам и ногам связанна. Я не могу забрать его с собой и не могу остаться. Понимаешь ты это?

И тут я вспомнила, что маленькая ящерица хотела открыть мне какой-то секрет. Слёзы моментально высохли, а сердце перестало ныть. Тайны, тайны, тайны — вот уж чего в моей жизни более чем предостаточно!

— Да, я помню.

— Ну, так я слушаю тебя.

Зашибись — он опять начинает тянуть паузу! Когда-нибудь ему придётся за это поплатиться, возможно, даже своей жизнью. Жалко будет, но доводить он умеет.

— Ну, хватит, а? Я верю, что ты уже успел ознакомиться с системой Станиславского, но нервы из меня не тяни!

— Что за система? — Поинтересовался он.

— Это к делу не относится, — оборвала его я. — Я жду!

Я очень старалась, чтобы в моём голосе прозвучала настоящая угроза, но не получилось, он только рассмеялся.

— Почему ты такая нетерпеливая?

— Да надоело мне постоянно терпеть что-то! Говори!

Я представила себе, что вот сейчас опят кто-то появится, и разговор не состоится, сжала кулаки так, что даже пальцы побелели.

— Хорошо. Вот тебе первая новость: помнишь ту голубую тягучую жидкость, в которой хранились клоны?

Помнить-то я помню, но как-то о такой ерунде не задумывалась. Меня больше интересовали драконы. Счастливчик уловил моё разочарование, да я и не старалась что-то скрывать.

— Постой, не спеши с выводами, — заторопился он. — Ты не представляешь даже, какой шум из-за неё поднялся на Базу!

База… Сумасшедшее место. Никогда не знаешь, чего ждать от её постояльцев. Кого там только нет! Я-то думала, наивная, что на Базе никого ничем невозможно удивить.

— Санька, гело, если бы они не погибли, стали бы самой высокоразвитой цивилизацией, равной которой нет. Эта жидкость — самое удивительное, что кто-либо, когда-либо видел! Удивительные свойства!