Река времен (СИ) - Чи Лана

– Мне кажется или ты намеревался сказать что-то еще? – решила подтолкнуть его я.

Уже спавшая было краска, снова расцвела на лице мужчины, делая его похожим на румяного гнома.

– Ты, царевна, только того… не держи зла на меня за то, что сейчас спрошу, – начал он.

Я согласно кивнула и даже попыталась улыбнуться.

– Ты уж прости, я знаю, что у вас с Асмаррахом все, ну того… ведь и обеты принесли и все такое…

Неуместная смешинка выползла на мои губы. Этот человек, хохмач, любитель скабрезных шуточек и пошлых историй стеснялся!

– Но спросить я тебя хочу не об этом, ты не думай, – вдруг резко поспешил заверить меня самиритский шпион. – Я только хотел узнать, а с тем, ну с хоннитским царевичем у тебя было? Потому что это было бы как здорово, если бы у него был повод так думать.

Последнюю фразу Гаруул выпалил быстро и спешно отпрянул от ложа. И не зря! Наверное, обуявший меня гнев отразился в глазах. Я медленно поднялась, закрыла глаза и попыталась досчитать до десяти. Сердце бешено колотилось. Ты теперь владыка, а владыка не должен давать волю эмоциям, но и спускать вольности не должен!

– Я понимаю, что мыслями твоими движут лишь забота о моем благе и безопасности, – медленно начала я, стараясь четко выговаривать слова, – но более не смей и думать подобного! Воля Всеблагой соединила меня с моим супругом, и не будет никого другого в моей жизни! Я понимаю, что хитрость могла бы помочь нам, но Энмер-ани этим не обманешь. Я вообще хотела бы пресечь всякое обсуждение моего положения среди воинов и слуг. Это то, что ты можешь сделать!

Бородач кивнул, ему явно было неловко, и он почел бы за честь уйти, но отпускать его я не собиралась, к тому же в шатер вошли Асмат и Мальхат.

Я села немного ровнее и жестом подозвала всех троих поближе. Разговор предстоял сложный.

– Я не хочу приказывать тем, кому обязана своей жизнью, а потому могу лишь просить вас быть и дальше на моей стороне и помочь разрешить все, что предстоит впереди. А если кто против, он может уйти, я не буду считать его врагом!

Я внимательно посмотрела на воинов, ни один мускул не дрогнул на их лицах. Все они были готовы защищать новую владычицу до конца, и от этого мне вдруг стало ужасно неудобно, снова поднялось извечное чувство вины, но давать этому чувству волю было нельзя. В памяти всплыл один из последних наших вечеров в храме Аннана и слова Асмарраха, заставившие меня пересмотреть свои моральные ценности и на многое взглянуть в другом свете. В те дни в глубине души уже пробудилось чувство вины за опрометчивый выбор, шедший вразрез с планами моего владетельного отца, и я не знала, что с этим делать. «Предводитель не должен показывать перед народом свою слабость, нельзя перед людьми признавать своей вины и просить прощения за ошибки. Это покажет всем твою слабость и только. Сильный владыка непогрешим!» – произнес он твердо, словно ученик, повторяющий заученный урок, но за этим стоял и личный опыт. Недаром же этот человек войдет в историю как великий царь, ловкий дипломат и хороший администратор.

Вот и сейчас не время сомневаться и каяться.

– Пойдете ли вы со мной до конца, будете ли служить, как служили отцу? – голос был тверд и казался чужим от звучащих в нем нот стали.

Первым шагнул и приклонил колени у моих ног Асмат.

– Ты спасла мою жизнь, сиятельная. Она принадлежит тебе.

– Я пойду за тобой, владычица, ибо через тебя говорит Великая Мать. Так все говорят, и я видел это! – Мальхат-ина опустился на колени рядом со своим родичем. – Весь мой отряд пойдет за тобой, сиятельная!

Последним, немного помедлив, приклонил колени самовольный Гаруул.

– Ты жена моего господина, и это могло бы все объяснить, Но я увидел большее и пойду впереди тебя, чтобы закрыть от врага.

Неуместные слезы навернулись на глаза, и я поспешила закончить сей торжественный момент.

– Мне нужно выяснить, что случилось в том бою, где был смертельно ранен владыка. Сама же я поговорю об этом со знающим, что был при нем. Я не верю тому, что сказал гонец. Асмаррах-ина слишком хорош в бою, чтобы поступать подло, он не поднял бы руку на владыку. Он обещал принести в Кареш мир и не нарушил бы слова! – я перевела дух и опустилась на ложе. От всего пережитого слегка знобило.

– А еще нужно выяснить, послали ли к Энмеру-ани. Да и разобраться в том, как обстоят дела. Хотелось бы понимать, из-за чего возник весь этот конфликт. Иначе нам его не остановить, а в степи кочевники ждать не будут. В другой раз они сожгут и разграбят весь город, так как защищать его некому.

– Позволь мне поговорить с Ремишматом-ина, сиятельная. Он был очень предан владыке. Надеюсь, он примет нашу сторону. Здесь нас около полутысячи, которыми командует он. Еще столько же на западном конце Врат, сдерживают самирские войска, а остальные успели выдвинуться на Хонт. Ситуация очень серьезная, так как Асармериб возжелал завоевать хоннитские земли. Его армии повсюду, но у западного горла стоит войско Асмарраха-ина. С ним около тысячи, но нам удается их сдерживать, так как вход в ущелье узок, - доложил Мальхат-ина.

– Хорошо, ступай.

Я подождала, пока широкая спина карешского сотника скроется в проеме, и, поманив к себе оставшихся, продолжила:

– Если войско Асмарраха расположилось перед западным входом во Врата, возможно ли связаться с ним, послать весть, что я здесь?

– Я бы попробовал, царевна, но шансов мало. Из этого каменного мешка, поверь, сложно выбраться. Даже если меня как посланника и выпустят, то назад ходу не будет. Так что позволь остаться здесь, так спокойней, – самириец был снова немного смущен и видом своим напоминал напроказившего кота.

– Понимаю, – продолжила я, немного обдумав сказанное. – В таком случае попытаемся провести переговоры другим путем. Зная вас, за свою жизнь я не боюсь, но и сидеть без дела не буду. Я должна знать обо всех военных советах и присутствовать на них. Асмат-ина, сможешь ли ты узнать о тех, кто был рядом с владыкой Маарш-а-Н'махом в последнем бою? Я же немедля отправлюсь в храм и распоряжусь об отправке тел погибших в Ассубу. Идем, Гаруул.

Глава 27. Белая птица - черная птица

Перед западным проходом Врат. Самирское войско. Асмаррах

Стояние на одном месте утомляло, но выбить войско хоннитов и их союзников из укрепленных проходов к Вратам было сложно. Скатив на главную дорогу несколько огромных валунов, они отсиживались там днем, словно скорпионы в норе. Ночью же выползали, доставляя немалое беспокойство и заставляя держать наготове усиленные более чем втрое патрули. Такая ситуация могла длиться очень долго, но время играло против Самира. Прокормить огромное, стоящее на одном месте войско сложно, но если противник обнаружит, что их численность уменьшилась, то наверняка попробует пойти на прорыв. Пришлось идти на хитрость. Асмаррах оставил при себе около трех сотен, но часть шатров сворачивать не велел, чтобы отвод людей не был слишком заметен. И солдат на помощь отрядам, сдерживающим прорывающегося с юга противника, отправлял потемну, небольшими группами.

Ситуация изменилась внезапно. Засевший в ущелье противник предпринял неожиданную масштабную вылазку. В предрассветных сумерках большой отряд хоннитов и карешцев попытался прорвать блокаду. Скорее всего, они рассчитывали напасть на самирский лагерь с двух сторон, незаметно заведя часть войск во фланг. Это был единственный шанс снять осаду и, надо сказать, у них почти получилось. Воспользовавшись одной из узких обрывистых горных троп, неприятель тайно перебросил в долину почти сотню воинов. Но успеху помешали разбойные шайки горцев, словно шакалы, нападавшие на небольшие отряды обеих сторон, воровавшие провиант и частенько наносившие значительный ущерб. Асмарраху дикари уже изрядно надоели, и он назначил награду за их головы, что немного охладило пыл самых наглых, заставляя этих «гиен войны» держаться от самирского лагеря на почтительном расстоянии.