Эдуард Стрельцов - Владимир Игоревич Галедин

1963 году не один такой скандальный матч. П. А. Васильев и О. Ю. Лыткин в книге «Гвардия советского футбола» свидетельствуют, что 25 июля (интересно, успели В. Снастин и И. Удальцов ознакомиться с отчётами о той встрече?) «Торпедо» провело в Одессе товарищескую игру с местным «Черноморцем». Центральная пресса о ней ничего не сообщила. А вот одесское радио несколько раз объявило о знаменательном событии. И публика, поняв, что это не шутка, заполнила стадион. Понятно, не ошиблись: Одесса всегда понимала, на кого надо ходить и кто не подведёт. Вот и Стрельцов забил дважды хорошему голкиперу, товарищу по олимпийскому Мельбурну Борису Разинскому. Как именно это получилось, рассмотрим в следующей главе. А пока обратимся к зарисовке, сделанной великолепным журналистом А. Р. Галинским:

«В Одессе, в раздевалке “Торпедо”, сидел, зашнуровывая бутсы, уже не юноша с открытым нежным светлым лицом и симпатичным русым коком над высоким лбом, а грузноватый, сильно лысеющий мужчина. У юноши были красивые сильные длинные ноги, теперь же ноги Стрельцова напоминали колонны. Он поднял голову, внимательно посмотрел на меня и несколько напряжённо поздоровался. Я сказал: “Эдик, всё будет хорошо!” Он ответил: “Я надеюсь”... Ужинали футболисты практически всухомятку, уже в самолёте. Стрельцов, рассказали мне, есть не мог».

Да, 40 тысяч одесситов насладились мастерством виртуоза, не прибегая к крайним горьковским мерам. И народ со своим героем доказали верность и преданность друг другу.

Зоркий А. Р. Галинский разглядел даже не редеющие благодаря труду на вредном производстве волосы на голове, но совершенно иные ноги. Они стали мощнее, шире, однако утратили стройность. Отсюда простой вопрос: а сможет ли он бегать так же? Скорость не потеряет? Ответа пока нет и не может быть. Эдуард на тот момент и сам не уверен ни в чём, хотя и надеется. А как же иначе?

Несомненно одно: в профессиональные нагрузки возвращаться архитяжело. В том-то и дело. Зрители, конечно, мечтали вновь наслаждаться его исполнением. И Стрельцов мечтал вновь выйти на арену. Но такого вполне могло и не произойти по причинам чисто технического, я бы сказал даже медицинского, свойства. Потому что футболист, несмотря на то, что с автозавода, всё-таки не является непосредственно зиловским грузовиком, который всегда можно перебрать, найти ошибку и собрать заново. Человек всегда многофункциональнее любого им же созданного механизма.

...Тем не менее именно люди, отвечавшие за сохранение и действенность автомобилей, продолжали бороться за окончательное возвращение Эдуарда к любимому делу. И этому помог — из песни слова не выкинешь — октябрьский пленум ЦК КПСС, освободивший первого секретаря Н. С. Хрущёва от занимаемой должности.

Стоит признать: кадровые перемены на какой-то момент всколыхнули страну. При этом не думаю, что Л. И. Брежнев так уж интересовался футболом, и Стрельцовым в частности. Однако он пришёл к власти вроде как демократическим путём (про подковёрную борьбу население не ведало). Поэтому и решения нужно было принимать простые, понятные, популярные. Тогда же открыли жуткий порок на государственном уровне под названием «волюнтаризм». А он и был наглядно, прямо-таки идеально проявлен в «деле Стрельцова».

И в том конкретном случае неуёмная деятельность автозаводцев с их молодым вожаком замечательно подошла к сложившейся ситуации. Собранные подписи передовиков, среди которых одна Клавдия Давыдовна Емельянова-Щукина (знатная стерженщица была удостоена звания Героя Социалистического Труда не так давно, 7 марта 1960 года) чего стоила, на этот раз особенно подействовали на новоявленного государственного лидера. Слова Леонида Ильича, сказанные по этому поводу, надо привести полностью: «А я не понимаю... Если слесарь отбыл срок, то почему ему нельзя работать слесарем?» То есть и футболист ничем не лучше и не хуже.

Итог: Эдуард получил возможность играть за «Торпедо».

Что же представляла из себя зиловская команда в отсутствие Стрельцова? Собственно говоря, о превосходном чемпионате страны 1960 года уже сказано. Торпедовцы и следующий сезон провели сильно. До последнего момента вновь оспаривали золотые медали, лишь в финишном створе уступив первое место блеснувшим киевским динамовцам с молодыми крайками Валерием Лобановским и Олегом Базилевичем, имевшими на острие «копья» форварда сборной СССР Виктора Каневского. Больше того, в финал Кубка автозаводцы тоже вышли, где проиграли, правда, боевитому донецкому «Шахтёру».

Такой получился небольшой «шаг назад». Однако заводское руководство то маленькое отступление (возможно, перед будущим рывком) расценило как провал. И «Торпедо» в очередной раз покинул В. А. Маслов.

Это была ошибка начальства. «Волюнтаризм», можно сказать. Потому что ещё через год из коллектива уйдут отменные исполнители: Слава Метревели — в тбилисское «Динамо», Николай Маношин — в ЦСКА, Геннадий Гусаров — в столичное «Динамо», а Леонид Островский — в киевское. (А после чемпионского сезона в «Спартак» перешёл ещё и Юрий Фалин). Помните письма в колонию от болельщиков? Что ж, Валерий Воронин остался. Будем считать это стрельцовским дипломатическим успехом.

Так, быть может, какой-то тренер плохой заменил Маслова в команде? Нет, конечно. Георгий Иванович Жарков был отменным футболистом (не чета среднему правому нападающему 30-х Виктору Маслову), пятым, кстати, на тот момент бомбардиром чёрно-белых за всю историю выступлений (63 мяча за клуб), представителем славной династии уважаемых всей страной мастеров. В. М. Шустиков в воспоминаниях крайне деликатно характеризует наставника:

«Он действительно всего себя отдавал “Торпедо”. Старался поднять дух команды, любовно сохранял московские традиции, много работал с людьми...

Но команда — чрезвычайно тонкий механизм, и малейшая разладка какой-то части сразу нарушает его работу. А у нас разладка произошла в головной детали. Ушёл не просто тренер — с Масловым мы утратили то, что нас всех объединяло, что делало нас не просто партнёрами, а друзьями-единомышленниками, беспредельно преданными своему клубу.

Ещё раз хочу особо подчеркнуть, что лично к Георгию Ивановичу Жаркову ни у кого не было претензий ни как к человеку, ни как к тренеру. Наоборот, мы очень ценили его. Но человек не может менять свои привязанности по приказу. Кто-то из ребят посчитал, что именно теперь настало время поискать себе лучшее место под солнцем. Кто-то счёл себя вправе именно сейчас заявить об исключительности той роли, которую играет в команде...»

Итог 62-го года — 7-е место — никого в клубе, конечно, не устроил. И в 63-м на тренерский мостик заступил Юрий Золотов. «Юрий Васильевич, — продолжает В. М. Шустиков, — принял предложение стать старшим тренером “Торпедо” в ту пору, когда на это отважились бы очень немногие». Однако претендовать на медали ослабленные автозаводцы, конечно, не могли. И работа при Ю. В. Золотове шла, скорее, на перспективу. А в сезоне-63 торпедовцы опустились на десятую строчку. После чего начальство,