Уродка: блуждая в потёмках истин - Геннадий Петрович Авласенко

помню даже когда. Правда, когда с Ликой мы возле раненой крысолюдки стояли, у меня тоже слёзы на глазах выступили, но выступили тогда и всё…

В том смысле, что всё этим и закончилось…

А тут, словно прорвало!

– Не смотри на меня! – прошептала я, глотая слёзы. – Когда я плачу, я сама себе не нравлюсь!

– Когда ты плачешь, ты мне ещё больше нравишься! – ответно прошептал Алан. – А почему ты, вообще, разговор этот затеяла? Затем только чтобы узнать, не планировали ли мы тогда парня ликвидировать?

И тут я вспомнила, с какой целью разговор этот начала! Ну, надо же, совсем из головы вылетело!

– А ты уверен, что оно, вообще, существует? – проговорила я, всё ещё шмыгая носом и, одновременно с этим, старательно удаляя краешком одеяла слёзы с лица. – Или это всего лишь ваше предположением? И, кстати, карта эта где?

– Карта у меня? – несколько удивлённо проговорил Алан. – Ты предлагаешь снова его поискать? Так ведь…

Тут он замолчал и перехватил мой взгляд, брошенный на скафандр.

– Ты думаешь… неуверенно начал Алан и вновь замолчал.

– А почему бы и нет? – задумчиво проговорила я.

– Почему бы и нет… – повторил Алан и вдруг, вскочив с кровати и подхватив меня на руки, закружился по комнате. – Действительно, почему бы и нет, Витька! Почему бы и нет!

Потом он остановился и, глядя на меня сияющими глазами, произнёс:

– Ты, не просто очень красивая, и не просто необыкновенная!

– Ну, и какая же я ещё? – глядя ему прямо в глаза, проговорила я. – Давай, договаривай!

– Ты ещё и умная очень!

И, выкрикнув это, Алан вновь закружил меня по комнате.

Глава 17

Чужаки, оставшиеся у реки, устроились основательно.

За то короткое время, что им отведено было, они сумели, не только несколько приземистых хижин возвести, но и прочный частокол вокруг них соорудить, такой, что не каждой лесной твари преодолеть по силам: из высоких, заостренных сверху брёвен, с одним лишь нешироким входом, который можно было легко и быстро заблокировать.

А ещё у самого берега они некое подобие пристани организовали. Для парохода, которого ожидали со дня на день…

Пароход прибыл в тот самый день, когда мы, наконец-таки, отыскали вход в подземелье. Мы – это я, Алан, Пьер и Густав.

Анжела и Лика никогда в наших поисковых походах не участвовали, оставаясь на берегу, под защитой высоченного этого частокола и тридцати с лишним ружей (примитивных, правда, однозарядных). Причём, Анжела восприняла вынужденную эту «ссылку» спокойно и даже с пониманием, а вот Лика никак не могла со своей пассивной ролью смириться. И протестовать пробовала, и на Густава дулась (хоть не брать с собой на поиски подземелья девушек моя затея была, не его).

Восемь дней мы тщетными поисками занимались, и даже надежда на успех у нас почти потеряна была (у всех, кроме Алана), и вот на девятый день…

Началось всё, как обычно. Сверяясь с ненадёжной и приблизительной этой картой, мы планомерно обследовали окружающий лес, квадрат за квадратом, а скафандр мой лишь монотонно повторял одну и ту же, надоевшую уже мне до чёртиков, фразу, о том, что никаких подземных пустот данная местность не имеет, как вдруг…

«Обнаружена обширная подземная полость явно искусственного происхождения» – послышалось мне, и я тотчас же остановилась и подняла руку. И все остальные тоже замерли, вскинув ружья. Почему-то показалась им, что я некую опасность впереди узрела.

– Есть! – выкрикнула я, поворачиваясь к Алану. – Тут, снизу, что-то есть!

Алан смотрел на меня с восторгом, Пьер и Густав с вполне объяснимым сомнением. Ибо было уже у нас несколько таких ложных сообщений, а всё заканчивалось лишь некими подземными выемками или логовами.

Но на этот раз всё было совершенно иначе, и я торопливо растолковала это парням. Итак, подземное хранилище обнаружено… теперь вопрос: как в него лучше всего проникнуть.

– Копать? – нетерпеливо осведомился Пьер, закидывая ружьё за спину и высвобождая их чехла специально для этого взятую лопатку.

– Да подожди ты копать! – Алан внимательно осмотрелся по сторонам. – Докапаешь до бетона и что дальше? Вход поискать надо!

Он замолчал и с надеждой посмотрел на меня.

– Ты сможешь место входа определить? Вернее, скафандр твой?

– Попробуем, – не слишком уверенно отозвалась я.

На отыскание входа у нас ушло никак не менее часа. Потом, лихорадочно вгрызаясь лопатами в твёрдый неподатливый грунт, парни принялись за раскопки, и это заняло у нас (у них, то есть) ещё часа полтора. И вот, наконец-таки, долгожданный люк, который, впрочем, ещё отворить следовало…

Но люк этот мы открыли на удивление легко и просто. Потом некоторое время стояли подле него и внимательно, но, увы, совершенно безрезультатно, всматривались в кромешную темень, царящую в глубине. Для меня, впрочем, (когда я, спохватившись, затемнила лицевое стекло) там, внизу, оказалась не темень, а некий расплывчатый полумрак, ещё я ясно различала ведущие вниз металлические поручни, прикреплённые к стене, о чём и поспешила сообщить парням.

– Итак, искомое обнаружено! – проговорил Пьер, откидывая лопатку в сторону. – Вопрос: что дальше?

– Да будет свет! – провозгласил Алан, глядя на Густава, а тот, развязав стоящий чуть в стороне заплечный мешок, вытащил из него три светильника.

Светильники у чужаков были куда совершеннее наших, и горели дольше, и светили ярче. А для зажигания использовались зажигалки, вот до каких высот технология Общины продвинуться смогла!

Каждый получил из рук Густава зажжённый светильник (кроме меня, разумеется, он был мне совершенно не нужен), потом среди парней внезапно вспыхнула жаркая дискуссия о том, всем ли необходимо сейчас вниз спускаться, или кто-то должен всё-таки оставаться здесь. Для надёжности и охраны, дабы не набрёл кто-либо на распахнутый люк этот и не прихлопнул его ненароком. Или даже нарочно, что вполне вероятно…

Оставаться наверху никому не хотелось, тем более, в одиночку, и дискуссия эта становилась всё более и более оживлённой и даже ожесточённой. Алан предложил, было, отложить покамест исследование подземелья и для начала ещё с десяток человек сюда привести, но тут я в разговор вмешалась.

– В общем, я сверху пока останусь, – тоном, не терпящим возражения, проговорила я. – Ничего со мной не случится, в скафандре этом я и без оружия смогу любой твари противостоять!

Ну, насчёт любой… это я загнула, но, в общем и целом, в словах моих имелось столько здравого смысла, что никто из парней возражать не стал. Один лишь Алан с каким-то даже сочувствием на меня взглянул.

– Обидно тебе, наверное, Виктория… – начал, было, он, но я тотчас же его перебила.

– Было бы из-за