Змеиный клубок - Леонид Влодавец

Галина вышла из оцепенения, подбежала к нему:

— Господи! Надо же врача! Лишь бы машина скорее прошла!

— Отставить! — прохрипел Чугаев. — Ты в порядке?

— Да…

— Тогда бери рюкзак и дуй отсюда по-быстрому! Как только можешь! Пока никто не остановился и гаишников не вызвал. Перейдешь через мост и сразу — в лес. Бегом! Пройдешь пешком параллельно дороге. Километр, два, сколько сможешь. Потом выйдешь и словишь попутку. Ничего не говори насчет аварии, поняла?! Ничего! Вот, возьми деньги. Тут тысяч восемьсот, но смотри, не особо демонстрируй. И еще — вот это прибери… Этого при мне найти не должны. Ни в коем случае!

И он подал Галине прямоугольную плоскую металлическую коробку, с одного из торцов которой торчал толстенький короткий крючок.

— Это и есть «ПП-90», он же «кобра», тот самый.

Пока в рюкзак запихни, потом в лесу бросишь. Подальше отсюда. О-о-ой, блин… И вот этот, «маргошку», с обоймой и коробочкой, тоже там же выкинешь. — В дополнение к коробке Олег, скривясь от боли, вытащил из кармана маленький вороненый пистолет с запасной обоймой и картонную коробку с малокалиберными патрончиками. — Иди! Все!

— Куда?

— Куда положено, дура! В Москву! Если припечет и некуда будет деться, найди у метро «Новогиреево» коммерческую палатку «Тузик». Спросишь Владика…

Послышался шум приближающейся машины. Точно такой же «жигуленок»-«шестерка» прошуршал мимо, проскочил мост и ходко полез в гору, даже не интересуясь погибшим собратом и его пассажирами.

— Вот гад! — вскричала Галина.

— Не гад, а голубчик! — простонал Олег. — Проскочил и ладно… Хорошо, не часто ездят… Владика спросишь, запомнила?

— Да, — Митрохина всхлипнула.

— Не реви! Быстро слушай и уходи! Владик должен быть кудрявый, светлый и с бородой. Высокий, под метр девяносто. Будет другой — уходи тут же, если сможешь. Если увидишь такого, как надо, — скажи ему, что от Чуголега. Если переспросит и назовет меня как надо, значит, точно он. И дальше можешь рассказывать про все дела от и до… Все, больше некогда. Иди, если не хочешь, чтоб все зря…

Галина затолкала все оружие в рюкзак с кассетами и, плача, бегом побежала прочь от горящей машины, сперва вверх, на насыпь, потом через мост, потом вниз с насыпи, наконец в лес, под прикрытие кустов и деревьев. Через минуту, не больше, после того, как она отбежала от шоссе, по нему, рокоча дизелем, солидно прокатил, спускаясь к мосту, могучий «КамАЗ» с контейнером на прицепной платформе. Этот, миновав мост, притормозил. Из обеих дверец одновременно выскочили два рослых мужика и бегом помчались к полыхающему «жигулю». Один с монтировкой, другой — с огнетушителем. Митрохина уже поднялась вверх по склону злополучного оврага и смогла, оставаясь незамеченной, увидеть, как они подбегают к лежащему ничком Олегу, тормошат его, о чем-то спрашивают… Один вернулся к грузовику, другой в это время сбивал пламя струей углекислоты. Потом вернулся второй с какой-то сумкой, тот, что тушил, бросил огнетушитель. Сначала они взялись перевязывать Олега, а потом подложили под раненого что-то вроде полиэтиленовой пленки, торопливо подняли Чугаева на руки и потащили к грузовику.

«А водитель?» — только сейчас Митрохина вспомнила, что у них в машине еще один человек был. Радом с горящей машиной никого не просматривалось. «КамАЗ», выпустив из трубы облачко бурого дыма, помчался в направлении города. Навстречу ему шло сразу три бортовых «ЗИЛа». «КамАЗ» призывно затрубил, встречные притормозили, прижались к обочине, пропустили, а затем подкатили к месту аварии. Остановились, вылезли, поглядели на расплющенный и еще дымящийся остов «жигуля». Покачали головами и пошли обратно, к машинам.

Галина достала зеркальце и поглядела на собственную физиономию. Как ни странно, не нашла ни синяков, ни царапин. Только чуть-чуть копоти на лбу. Послюнила кончик платка, стерла — получилось совсем неплохо. С волос стряхнула траву и какую-то труху, прошлась расческой по прядям. Так и не выдал ей паричка Чугаев. Одежду, правда, поменял. Теперь Митрохина была одета в черные узкие джинсы, толстый свитер из серой шерсти и легкую нейлоновую ветровку китайского производства с нитками, торчащими из вышивок, и этикеткой «Shangrong». На ногах была крепкая обувка на шнуровке, не то короткие сапоги, не то высокие ботинки. Похоже, итальянского производства, но, может, опять же китайского.

«ЗИЛы» тем временем тронулись с места и покатили на мост. Галина заколебалась. С одной стороны, Олег велел ей выбросить оружие, с другой — надо было подальше отойти от места катастрофы. Но ей не хотелось топать по мокрому лесу под холодным дождем. И несмотря на все сомнения — Галина была немало наслышана об опасностях, которым может подвергнуться представительница слабого мола, которая голосует на шоссе, — она все-таки выбежала на обочину почти в тот самый момент, когда головной грузовик преодолел подъем.

— Здравствуйте, — сказала Митрохина самым строгим учительским тоном, на который была способна. — Не подвезете?

— Смотря куда, — ответил парень, сидевший рядом с водителем. — Вам куда, девушка?

— Мне поближе к Москве, — с дипломатической ноткой в голосе произнесла экс-банкирша.

— А в саму Москву не надо? — поинтересовался другой мужик, сидевший за рулем.

— Не обязательно, — ответила Галина.

Шоферы переглянулись. Такие ответы они еще не слышали. Но сзади требовательно задудели два остальных «ЗИЛа», и тот, что за баранкой, сказал:

— Садись! — А его напарник приглашающе открыл дверцу.

— Спасибо, я в кузов, если можно. — И Галина со своим рюкзаком быстро перебежала к заднему борту.

— Ты ж там задубеешь, дура! — заметил водитель из кабины второго «ЗИЛа», притормозившего метрах в двух от головного.

— Да еще и не залезешь, — добавил его напарник.

Но вопреки предсказаниям Галина ухватилась за край борта, подпрыгнула, отжалась на прямые локти и ловко запрыгнула под тент.

Конечно, в кабине было бы удобнее. Уж теплеете наверняка. В брезентовое окошко над кабиной сифонила такая мощная струя холодного и сырого воздуха, что Митрохина пожалела о предложении сесть в кабину уже через пять минут. Кроме того, в кузове был не самый удобный для пассажира груз — столярка. Две трети пространства были забиты большими оконными рамами, нагруженными до самого тента, а ближе к заднему борту поперек кузова были плашмя уложены несколько некрашеных дверных коробок. На них-то и уселась Галина со своим рюкзачком. Грузовик регулярно подпрыгивал на разных неровностях асфальта, Митрохина стукалась о деревяшки, да еще и тяжелый рюкзак поддавал по спине. Причем, конечно, больше всего досаждали не относительно легкие пластмассовые кассеты, а тяжелые и угловатые «кобра» и «марго». Но выбросить теперь из кузова или запихнуть куда-нибудь под рамы или дверные коробки эти опасные предметы Галина не решалась. Черт его знает, не заметят ли это из кабины идущей следом машины?

Маленькая автоколонна все дальше уносилась от места аварии, и Митрохина, сжавшись в комочек от холода и сырости, уже почти не думала ни о том, жив ли Чугаев, ни о том, когда наконец доберется к обломкам доблестная ГАИ. Сейчас ей хотелось только одного: добраться в Москву и сделать то, что задумал капитан. Из принципа…

КОЗА НА ПОЛОСЕ

— Это ты здорово придумала, — сказал Леха развалившейся рядом с ним расхристанной, умиротворенно улыбающейся Ольге. — Весело побрыкались…

— Подарок на дорожку, — поддувая растрепавшиеся волосы со лба, хмыкнула она, — чтоб не забывал… А то загуляешь там, в столице. Там, говорят, лахудр — хоть ложкой ешь! И ежели у мужика двести баксов в кармане, то ему там какую угодно прямо и кровать принесут. Интересно, а если бы я заказана, мне б дали?

— Чего? Мужика, что ли? Наверно, теперь и такие есть. Ванька Ерохин в какой-то газете читал.

Ну, мужика я себе и сама бы нашла. А вот бабу…

Ты что, кобла, что ли? У нас в деревне одна такая была, после зоны. По паспорту Лариска, а ее Почему-то Васькой прозвали. Так она у них там, в Мордве, где сидела, совсем омужичилась. Пока одетая, вообще не отличишь от мужика. Ее в платье или вообще в чем-то женском никто не видел. Даже в клуб на 8 Марта в мужском приходила. К девкам липла. Потом уехала куда-то. Где-то ее кто-то видел, не то в Москве, не то в Питере. Говорили, будто она там операцию сделала. Пришили ей это самое вроде бы. И по паспорту она теперь действительно Вася. Но детей иметь не может.

Да нет, я не такая. Мне просто все попробовать. хочется. Раз уж не знаю, зачем живу, так хоть повертеться от души. Надо бы еще по разной загранице покататься, а то я маловато ездила. В Болгарию, и Польшу, в ГДР еще при Советах, в позапрошлом

году — на Кипр, в прошлом — в Анталью, в этом Хургаду посетила. Но это ж капля в море. У твоего старика яхта есть?