Схватка с чудовищами - Юрий Карчевский

— Батя не способен на такое, штапффельфюрер. Он всего лишь председатель сельпо, а это требует знания тактики ведения боя.

— Убедили. Ваши предложения в таком случае?

— Я нанесу Бате упреждающий удар.

— Ну что же…

— Значит, план такой. За сутки до «операции» все дороги и тропы, ведущие в партизанскую зону, я надежно блокирую. Это изолирует бандитов от внешнего мира, лишит возможности вести рельсовую войну против войск вермахта, осуществлять налеты на военные объекты.

— Конкретнее, пожалуйста, роттенфюрер.

Краковский повернул карту таким образом, чтобы Хейфиц мог лучше разглядеть и почувствовать обстановку, складывающуюся на полях предполагаемого сражения, и понять его замысел.

— Затем артиллерийская и минометная подготовка, и начнем прочесывать лес. Первый взвод — по центру. Остальные — на флангах. Ну и пойдем, пойдем, пойдем…

— А они будут ждать, ждать, ждать… — иронично, в тон ему произнес Хейфиц. — Ну, а конечная цель?

— Да, конечно, — спохватился Краковский. — Задача: выкурить партизан из насиженных мест. Ну и оттеснить вот сюда, к болоту…

— И тут начнется — пиф-паф! Отстрел зверя из всех видов оружия! — Хейфиц выразительно показал это жестом рук и головы.

Оба рассмеялись. Баронесса почувствовала, как до боли сжалось сердце. Ведь готовится побоище, кровавая расправа над людьми, защищающими свою родную землю от захватчиков, а не спортивная охота на кабанов. Хотя и там существует какая-то этика.

— Ну что же, согласен. Вам, Краковский, могу сказать под большим секретом, — обратился Хейфиц теперь уже доверительно. — План ваш очень удачно предваряет то, что задумано командованием вермахта. Разумеется, лишь в случае, если вы его осуществите, как наметили. Дело в том, что рано или поздно начнется перегруппировка наших войск. За ней неизбежно последует их решительный бросок на позиции Советской Армии. В этом отношении очистка местности от большевистской скверны имеет неоценимое значение.

— Так ведь одно дело делаем! — убежденно произнес эсэсовец.

— Срок операции — не позднее четверга, — приказал Хейфиц.

— Можете положиться на меня, штапффельфюрер!

— Хочу верить вам… Фюрер нас учит: если русские не сознают необходимости установления на их территории нового порядка, мы, немцы, обязаны насадить его силой. Так что в выборе средств стесняться не следует. Жертвы туземцев нас смущать не должны. Итак, пиф-паф! — Гестаповец рассмеялся. — Не забудьте прихватить огнеметы. Оч-чень эффективное оружие!

— Об этом говорит и мой опыт, — согласился Краковский. — Все живое в пепел превращается.

Ротенфюрер перевел взгляд на переводчицу.

— Надеюсь, фрейлейн Альбина тоже желает мне удачи?

— О да! — просияла улыбкой Баронесса. — Бог вам в помощь!

Она была в курсе планов Хейфица на случай бегства вермахта из Советского Союза. Один из пунктов — оставить Краковского в Белоруссии, дать ему оружие и людей, с кем он проводил карательные операции против советских партизан. Задача: осуществление диверсий и террористических актов устрашения; проникновение в крупные центры, такие, как Минск, Ленинград, Москва, ведение и там подрывной деятельности и, что не менее важно, поиск единомышленников и вербовка из их числа агентуры, выработка условий связи с ними на будущее.

Была середина рабочего дня. За окном моросил дождь. Альбина с трудом отработала оставшуюся часть дня. Едва добралась до домика радистки, чтобы успеть вручить ей текст информации до начала сеанса радиосвязи. Радистка Рая закодировала его и передала в Центр шифровку: «Войска вермахта приступают перегруппировке сил тчк Сведениям зпт полученным источника зпт заслуживающего доверия зпт ближайшие дни командование планирует перейти решительное наступление всему фронту тчк Сообщите партизанский отряд Бати — на ближайший четверг назначена карательная операция зпт командовать которой поручено Краковскому тчк — Резеда».

Чтобы сбросить нервное напряжение, придя к себе на квартиру, Альбина выпила кофе и легла спать. Заснула не сразу. Разные мысли перебивали и без того всегда тревожный сон. Чем дальше, тем неуютнее чувствовала она себя среди «своих», тем больше скучала по родному дому, по маме, по любимому другу Антоше.

Столовая при офицерском клубе, разместившемся в бывшем Дворце пионеров и школьников, была рассчитана всего на десяток столиков. Офицеры местного гарнизона, различных служб, как и наезжавшие время от времени инспектирующие из Берлина, заходили сюда не только потрапезничать, но и просто выпить пива, вина, встретиться с интересующим их человеком. За короткое время работы в столовой, Рая многих уже знала не только в лицо, но и их вкусы, кто как настроен. На заслуживающих внимания посетителей наводила Альбину для дальнейшей их разработки с целью вербовки. Подсказала, в частности, что столовую систематически посещает офицер абвера из ваффеншуле. Описала его внешность, настроения, подсказала, когда бывает. Альбине оставалось самой познакомиться с ним. Но каким образом?..

В один из дней в столовую заскочил пообедать офицер на вид лет тридцати трех, белокурый, с трапециевидным лицом. Забегал глазами в поисках места. Увидел пустующий стул у окна, подошел к столику, разглядывая сидящую за ним миловидную молодую женщину.

— Guten Tag! Добрый день! Разрешите!

— Guten Tag! Да, пожалуйста.

Подошла официантка, которую здесь все называли ласково: «Русише Раечка». Улыбаясь приветливо обоим клиентам, она приняла заказ и направилась в раздаточную.

— Должно быть, недавно прибыли? — поинтересовался майор.

— В общем-то, да, — не сразу ответила женщина.

— Давайте знакомиться. Фриц Зальцберг, — представился он.

— Альбина, — назвала она свое имя, узнав в нем того, о котором говорила Рая.

— Очень приятно. Судя по форме, вы работаете в Службе безопасности и СД. А я — офицер абвера. Для ясности, так сказать. Почти коллеги.

— Давно в этом русском городе? — спросила Альбина.

— Второй год. Передислоцировалась разведшкола «Цеппелина», и меня сюда перевели. Я — заместитель начальника этого учебного заведения, одновременно преподаю спецдисциплины. Но это между нами, пожалуйста.

Русише Раечка принесла Альбине бутылку «Зельтервассер», офицеру — бутылку чешского пива «Пильзнер». Фужеры. Легкую закуску.

Налив Альбине шипучей воды, а себе янтарного пенистого пива, Зальцберг поднял бокал.

— За наше знакомство, фрейлейн!

Покончив с закуской, Фриц сказал сочувственно:

— Нелегкое бремя вы на себя взвалили, Альбина.