Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель - Джек Холбрук Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кугель с трудом сдерживал улыбку перед лицом энтузиазма мастера-чейда; тем не менее его желудок продолжал бурчать от голода, и он не решился сразу отвергнуть предложение.
— Я никогда не рассматривал возможность подобной карьеры, — сказал он. — Вы упомянули о многих преимуществах, которые я раньше не принимал во внимание.
— Верно — мы не кричим о наших льготах на каждом углу.
— Не могу сразу дать вам положительный или отрицательный ответ. Такое решение чревато последствиями, все аспекты которых следует внимательно рассмотреть.
Мастер-чейд понимающе кивнул:
— Мы рекомендуем всем нашим мастеровым предварительно оценивать последствия их действий — ведь каждый удар молотка по долоту должен производить желаемый эффект. Для того чтобы устранить даже мельчайшую погрешность величиной с ноготок, приходится заменять целый каменный блок, вставляя вместо него новый и начиная обработку заново. А до тех пор пока не будет выполнен заданный объем работ, никто из нас не получает доступ к нимфариуму. Естественно, мы не хотели бы, чтобы в состав нашей бригады входили оппортунисты или новички, подчиняющиеся внезапным порывам.
Фиркс, по-видимому, только теперь понял, что Кугелю предложили надолго задержаться в каменоломне, и стал протестовать, причиняя приступы нестерпимой боли. Схватившись за живот, Кугель отошел в сторону и, пока мастер-чейд недоуменно наблюдал за ним, принялся горячо спорить с ахернарским отродьем:
— Как я могу идти дальше, если мне нечего есть? — Фиркс ответил безжалостным уколом шипов, вонзившихся в печень. — Ты требуешь невозможного! — протестовал Кугель. — Да, в принципе брелок Юкоуну позволяет мне выживать, но я больше не могу жевать волчье лыко! Не забывай о том, что, если я растянусь на тропе и сдохну, ты никогда не увидишься со своим партнером в лаборатории Юкоуну!
Фиркс осознал справедливость такой аргументации и неохотно затих. Кугель вернулся к пюпитру, но мастера-чейда уже отвлекло обнаружение крупного турмалина, препятствовавшего формированию некой сложносоставной геликоидальной поверхности. Через некоторое время Кугелю удалось наконец снова обратить на себя внимание бригадира:
— Пока я оцениваю преимущества предлагаемого трудоустройства и противоречивые возможности моего уменьшения или увеличения в размерах, мне нужно было бы где-то ночевать. Кроме того, я хотел бы испробовать на практике упомянутые вами льготы — хотя бы на протяжении одного или двух дней.
— Ваша предусмотрительность похвальна! — заявил мастер-чейд. — В наши дни люди скоропалительно берут на себя обязательства, а потом об этом сожалеют. Не так было в годы моей молодости — тогда преобладали трезвость и благоразумие. Я позабочусь о том, чтобы вас пропустили на территорию нашего жилого комплекса, и вы сможете убедиться в справедливости всех моих утверждений. Вы увидите, что Фарезм — строгий, но великодушный хозяин; основания жаловаться есть только у тех, кто ленится и халтурит в каменоломне. Смотрите-ка, однако! Вот и чародей Фарезм собственной персоной — явился проводить ежедневную инспекцию!
К ним величественно поднимался человек в развевающейся белой мантии. Лицо его отличалось снисходительно-благожелательным выражением, волосы напоминали пушистое желтоватое облачко, глаза были обращены к небу, как если бы их обладатель был погружен в созерцание чего-то невыразимо возвышенного. Сдержанно сложив руки на поясе, он медленно плыл над тропой — ноги его не двигались. Работники обнажили головы и, одновременно поклонившись, произнесли нараспев почтительное приветствие, на каковое Фарезм ответил наклоном головы. Заметив Кугеля, чародей задержался, наскоро оценил проделанную за день работу и неспешно подлетел к пюпитру бригадира.
— Все выглядит более или менее правильно, — сообщил он мастеру-чейду. — На мой взгляд, в полировке с нижней стороны эпипроекции 65–16 допущены некоторые неровности. Кроме того, я замечаю микроскопическую щербинку на вторичном пояске девятнадцатой остроконечной спирали. Ни то ни другое не имеет особого значения, и я не стану рекомендовать дисциплинарные меры.
— Дефекты будут устранены, а неосторожным мастеровым я вынесу строгий выговор — как минимум! — в яростном возбуждении заверил чародея мастер-чейд. — А теперь я хотел бы представить вам потенциального рекрута, проявившего интерес к участию в нашем проекте. Он не претендует на какой-либо опыт работы в каменоломне и хотел бы предварительно взвесить все за и против, прежде чем принять окончательное решение. Если, однако, он выразит желание поступить к нам на работу, я предложил бы первоначально поручить ему, как обычно, уборку щебня и обломков перед тем, как ему можно будет доверить заточку инструментов и предварительные землекопные работы.
— Да, это соответствовало бы нашим традиционным методам. Тем не менее… — Не прилагая ни малейших усилий, Фарезм приблизился к Кугелю по воздуху, взял его за руку и, едва прикасаясь к ногтям, мгновенно произвел некую прорицательную манипуляцию. Его безразличная физиономия серьезно сосредоточилась. — Замечаю противоречия четырех разновидностей. Очевидно, тем не менее, что оптимальное приложение ваших способностей не относится к сфере обработки камня и создания абстрактных скульптур. Рекомендую вам найти какую-нибудь другую работу, достаточно совместимую с вашими предрасположенностями.
— Хорошо сказано! — воскликнул мастер-чейд. — Чародей Фарезм демонстрирует безукоризненный альтруизм! Для того чтобы ни в чем не уступить ему в этом отношении, настоящим я отзываю свое предложение трудоустройства! Так как теперь нет никакой необходимости предоставлять вам ночлег или возможность оценить предоставляемые работникам льготы, мы можем больше не тратить незаменимое время.
Кугель нахмурился и угрюмо возразил:
— Столь скоропалительное гадание вполне может оказаться ошибочным.
Мастер-чейд вытянул указательный палец на десять метров вверх, тем самым выражая упрек и праведное негодование, но Фарезм безмятежно кивнул:
— Совершенно верно, и я рад буду совершить ритуал более точного и надежного предсказания, хотя этот процесс занимает от шести до восьми часов.
— Так долго? — поразился Кугель.
— Как минимум — может быть и дольше. Прежде всего вас следует натереть с головы до ног внутренностями только что убитых сов, после чего вы должны принять теплую ванну в растворе тайного состава, содержащем ряд органических веществ. Конечно же, придется обуглить мизинец вашей левой ноги и достаточно расширить ваши носовые пазухи, чтобы через них мог проникнуть зонд-скарабей, регистрирующий входящие и выходящие сигналы, поступающие по волокнистым нервным соединениям вашего сенсориума. Позвольте пригласить вас в синоптикум, где через некоторое время мы сможем приступить к составлению детального прогноза.
Раздираемый противоречивыми стремлениями, Кугель пару раз дернул себя за подбородок. Наконец он сказал:
— Я человек осторожный, мне нужно поразмыслить о целесообразности такой сложной и рискованной процедуры; тем временем мне потребуются несколько дней полусонного покоя, способствующего медитации. Насколько я понимаю, ваш жилой комплекс и прилегающий к нему нимфариум позволяют создать условия, необходимые для пребывания в таком состоянии, в связи с чем…
Фарезм благодушно покачал головой:
— Осторожность, так же
